– Нет. И что?
– Да просто… я звонил вам, а попал на Иру… Потом догадался, что вы специально номера поменяли. Для смеху, да?
– Слушай, Николай, – прервала я его. – Иди ты на хрен! Разбудил меня ни свет ни заря…
Я бросила трубку и взглянула на часы. Было половина двенадцатого дня. Вот это так «ни свет ни заря»! Что он обо мне подумал? Да пошел он! Нужно было вставать. А Ви так и не позвонил.
Глава тринадцатая,
в которой меня имеют не только телефонные компании
«СМС-ками, факсами …»
(из старой поп-песни)
Наверное, вы думаете, сестры, что я отступила? Вы ошибаетесь. Я встала и снова набрала его квартирный номер. В трубке зазвучали длинные гудки, потом включился автоответчик: «Меня нет дома. Оставьте свое сообщение, после звукового сигнала». Вчера автоответчика не было. Были просто длинные гудки. Значит, он его подключил или вчера ночью, или сегодня утром. Я позвонила еще раз, и снова ответил автоответчик.
Очень удобное приспособление. Какой извращенец придумал автоответчики? Я положила трубку на место. Разговаривать с автоответчиком мне не хотелось. Но я захотела еще раз услышать голос Ви.
Я позвонила опять, дождалась автоответчика, прослушала и снова положила трубку. Потом еще раз. Потом еще и еще. К телефону никто не подходил. Сначала я просто слушала его голос и молила, чтобы он взял трубку. Потом сдалась и стала оставлять ему сообщения, в которых также молила взять трубку.
Я капитулировала. Я просила прощения. Просила о встрече. Унижалась. Потом я стала бросать трубку, как только слышала автоответчик. Мне он стал противен. Мне даже не хотелось, чтобы Ви узнал, что звоню я, хотя у него был и определитель номера, который каждый раз подсказывал ему о моей капитуляции. Какой поганец придумал определители номеров?!
Ну и пусть, ну и пусть, думала я. Словно сумасшедшая, одержимая какой-то идеей-фикс, я терроризировала телефон. Но никто мне ни разу не ответил. Создавалось впечатление, что я звонила в нежилую квартиру. Куда он провалился?!
Вы думаете, я остановилась на автоответчике? О, нет! Я была гораздо изощренней. С трудом пережив десять минут после прекращения разговора с автоответчиком, я хваталась за сотовый и набирала его номер. Если его нет в квартире, то уж на сотовом-то он должен быть. Но каждый раз либо абонент был «вне зоны досягаемости», либо просто никто не блат трубку.
Тогда я стала посылать ему СМС-ки. Вот уж их точно придумал извращенец. Скряжистый извращенец! Никогда в жизни я не тратила столько денег на СМС-ки. Чего я только ни писала. Я послала ему, кажется, тысячу СМС-сок! Сотни тысяч! Миллионы! Можно было роман составить по моим СМС-кам. Кстати, я даже думала подсказать Ирке эту идею: написать роман, ну, или повесть, или даже рассказ по СМС-кам. Было бы необычно.
Господи, сестры, чего я только ни писала Вию! Я полностью уничтожила саму себя. Я даже поклялась, что готова на все, лишь бы он вернулся ко мне. Ирке я решила не говорить об этой своей телефонной капитуляции. Мне просто было стыдно. Хотя сейчас я подозреваю, что она уже тогда знала обо всём.
И вот, в один прекрасный вечер, как пишут в романах, хотя, мне стоило бы написать: в один паршивый вечер, или: в один из самых паршивейших вечеров в моей жизни… в общем, в конце концов, я добилась того, что Ви ответил-таки на мою СМС-ку. Он написал, чтобы я отстала от него и оставила его в покое. Эта его последняя СМС-ка и сейчас хранится в моем мобильном. На память о пережитой смерти. Смерти любви. Всего три слова: «Все кончено. Отстань!»
Он убил меня. Тогда мне не хотелось верить, что СМС-ку послал именно он. Мне нужно было услышать эти страшные слова из его уст, увидеть его глаза. Может, это послание написала его новая подруга, воспользовавшись его мобильником? Чего только я ни напридумывала в то время, чтобы принять желаемое за действительность, иначе я умерла бы от горя. Гораздо чаще, чем мы думаем, сестры, мы спасаемся самообманом. Иногда он помогает нам выжить, иногда – губит нас.
Глава четырнадцатая
в которой я пытаюсь вернуть свою любовь любой ценой
«Я за ним одним,
я к нему одному…»
(из старой поп-песни)
И вот, я не выдержала. Я собралась и отправилась к его дому. Весь вечер я следила за его окнами и подъездом, прячась за деревьями сквера, словно шпион. К ночи в его окнах свет так и не зажегся. Значит, его не было дома. Но я и не думала уходить. Нет, я к тому времени дошла уже до той степени покорности, что могла, как собака, сутками сидеть на месте, ожидая своего хозяина.
Я зашла в подъезд и поднялась на одиннадцатый этаж. После минутных мучений я осмелилась нажать на звонок. Никто не ответил. Я нажала еще раз, потом еще. Потом я нажала и не отпускала звонок целую вечность. Я знала, что его нет дома, но у меня оставалась надежда на чудо, которого так и не произошло.
Я стояла против его двери и не знала, что мне делать. Домой идти не хотелось. Моя квартира казалась мне холодным карцером. Там царило только мертвое одиночество. Я села на ступеньку лестницы и стала ждать. Больше всего я боялась того, что кто-нибудь из соседей по лестничной площадке откроет дверь и прогонит меня. Я слышала, как на других лестничных площадках, с верхних и нижних этажей, ходят люди, как они опускаются и поднимаются в лифте. И каждый раз, когда лифт поднимался вверх, мое сердце начинало бешено биться, словно воробей в клетке. По мере того, как лифт поднимался все выше и выше, сердце мое билось все сильнее и сильнее. Когда лифт подходил к одиннадцатому этажу, мне казалось, что мое сердце сейчас просто выпрыгнет через рот, потому что даже дышать было трудно.
Но лифт ни разу не остановился на одиннадцатом этаже. И ни разу никто не вышел из соседних квартир, словно они сговорились и уехали за город все вместе.
Было уже около часа ночи. Я еще раз набрала его номер на мобильном, но результат был тот же. Похоже, что он просто заблокировал мой номер. Я не знала, что мне делать. Несколько раз я порывалась уйти, даже спускалась на улицу, торчала у подъезда и снова возвращалась. Я не могла уйти. Мне казалось, что если я уйду, то упущу его. Я даже боялась отойти в магазин, чтобы купить газировки, боялась, что в это время он пройдет, а я не узнаю.
На лестничной клетке я выглянула в открытое окно, которое было зарешечено декоративными стальными прутами. Внизу сияла огнями Москва. Праздничная, приветливая, сказочная. А мне не хотелось жить. Вот сигануть бы сейчас с этого этажа вниз, пусть бы он нашел меня утром возле подъезда, расплющенную в лепешку. Но мудрые строители все окна закрыли решетками. Иначе только ходи, да трупы собирай у подъездов.
Я опять стала названивать в дверь. Потом присела на корточки в углу возле лифта, где не очень было меня видно из соседних квартир, и заплакала. Я плакала тихо, почти не слышно. Мне было холодно. Мне хотелось пить и есть.
Когда я проснулась, мобильник показывал половину шестого утра. Пора в нору. Зомбированым мертвяком я поплелась к остановке.
Глава пятнадцатая,
в которой я стараюсь создать новый мир
«Мир без любимого –
Солнце без тепла…»
(из старой поп-песни)
Если бы счастье можно было купить, люди стали бы еще несчастнее.
Полководцы говорят, что лучший способ забыть о поражении – начать новую битву. Но что делать, если тебя разбили наголо, если нет сил даже встать на ноги, если все, что ты можешь, – только стонать и жалеть себя. Что делать, если весь твой мир полетел в тартарары?
Значит, пришло время остановиться и осознать, что бороться больше не за что; значит, пришло время смириться и начать новую жизнь. Пришло время зализывать раны.
