Пианфар вскочила, словно ошпаренная кипятком. На мгновение ей показалось, что стены «Гордости» вдруг стали прозрачными, — так отчетливо предстал перед её глазами хейнийский корабль, окруженный пиратскими звездолетами. Должно быть, он вошел в систему Уртура не менее часа назад… Боги! Да этого времени кифам хватило бы для расправы с кем угодно!

Выяснив название корабля соотечественников, Пианфар глухо зарычала и с грохотом отшвырнула от себя кресло. Это был «Звездный Гонщик Фаха». Фаха! Лучшие друзья и партнеры Шанур! Более того, первая жена её брата Кохана — мать Хилфи — носила имя Ху-ран Фаха…

Станционные власти попросили «Звездный Гонщик» проявить благоразумие и не вовлекать Уртур в разборки между кифами и хейни. Те в ответ потребовали, чтобы им объяснили суть происходящего. Прозвучали слова «Гордость» и «Шанур». На минуту экипаж Фаха умолк, а затем обрушил на администрацию целый шквал вопросов — что, как и почему, и Пианфар сразу поняла: они старались не ради удовлетворения собственного любопытства — они затеяли это в расчете на то, что «Гордость» сможет засечь их разговор и почерпнуть из него важную для себя информацию.

Воистину, Фаха были достойными союзниками — даже сейчас, находясь у кифов на прицеле, они пытались хоть чем-нибудь помочь команде Шанур, оказавшейся в ещё худшем положении.

Пианфар прикатила кресло обратно, уселась в него и приготовилась слушать дальше, однако запись оборвалась, и голоса хейни сменились статическим шумом.

Пианфар задумалась: во время диалога с властями станции экипаж «Звездного Гонщика» явно работал на «Гордость». Но если Фаха догадались, что хейнийский корабль-беглец притаился где-то поблизости, то, значит, это могли сделать и кифы.

Неожиданно передатчик начал повторять переговоры «Гонщика» с администрацией Уртура. Что за ерунда… Пианфар впилась взглядом в данные, выводимые компьютером на экран, а через несколько секунд сердце её уже радовалось и плакало от переполнявшей его благодарности: это все находившиеся в системе корабли стали пересылать друг другу пойманный диалог. Он помчался по окрестностям, словно рябь по воде, вызванная брошенным в неё камнем, и камнем этим было общее презрение к кифам — презрение настолько сильное, что те даже не осмелились попробовать заглушить сигнал, чтобы не навлечь на себя гаев всех обитателей и посетителей Уртура разом. У них просто не хватило бы сил для подобного противостояния, по крайней мере в тот момент. Но кто знает, что могло случиться после, — ведь «Гордость» принимала входящие сообщения с весьма существенным отставанием во времени.

Пианфар нашла Хилфи там, где и ожидала. Нажав кнопку громкой связи рядом с каютой племянницы и услышав в ответ её сонный голос, она на мгновение заколебалась, однако тут же подавила свои сомнения и твёрдо сказала в микрофон:

— Вставай. Мне нужно с тобой поговорить. Дверь распахнулась, на пороге стояла Хилфи ,раздетая, растрепанная и заспанная.

Пианфар шагнула внутрь. Сразу было видно, что это помещение принадлежит кому-то из клана Шанур: фотографии на стенах, картины с изображением родных гор и равнин, фамильный особняк… Осмотревшись, Пианфар перевела взгляд на Хилфи.

— Мне придётся сообщить команде неприятные известия, и ты должна узнать о них первой. «Гордость» зафиксировала сигнал, пришедший с корабля семьи Фаха. Окруженные кифами, они дерзнули-таки отправить послание, предназначенное для наших ушей. Я думаю, они уже догадались, в какую историю мы вляпались, однако нам не следует всерьёз рассчитывать на их помощь, равно как и им на нашу, ибо нас разделяют полчища кифов… Тебе это ясно?

Хилфи стояла перед ней, широко раскрыв глаза и выпрямив уши. Для девочки, только что поднятой с постели, она довольно быстро справилась с захлестнувшими её эмоциями.

— И что это за корабль?

— «Звездный Гонщик». Им командует Лиан Фаха.

Хилфи кивнула, не дрогнув ни единым мускулом на лице.

— Тетя, Фаха находятся в такой же опасности, как и мы, но, в отличие от нас, вряд ли могут осознать всю её глубину. Они ведь, наверное, ещё не в курсе того, что случилось с хандурским «Путешественником».

— Лиан не новичок, поверь мне. В случае чего она не растеряется… Хилфи, да пойми же ты, наконец: мы не в состоянии им помочь.

— А как насчёт того, чтобы послать Лиан предупреждающий сигнал и тут же броситься наутек?

— Исключено: кифы получат его гораздо раньше «Гонщика». К тому же бегство в сложившейся ситуации настроит против нас даже тех, кто сейчас — хотя бы морально — выступает на нашей стороне. Мы лишь сыграем на руку кифам, выставив себя трусами и предателями. Не забывай об этом, девочка. Нам действительно ничего не остается, кроме как вверить «Гонщика» его удаче… А теперь иди спать.

На мгновение Хилфи будто бы окаменела, потом тихо сказала:

— Да.

— Вот и славно, — похлопала её по плечу Пианфар и, выйдя из комнаты, направилась к себе.

Она прекрасно понимала, что после услышанного Хилфи не сможет ни спать, ни есть, однако там, где дело касалось Фаха, никто не имел права скрывать от неё правду, словно от слабонервного ребенка.

Пытаясь изгнать из памяти бледное личико племянницы, Пианфар включила свой пейджер: шум, обрывки сообщений — некоторые из них довольно громкие и отчетливые. Кажется, в систему прибыл новый звездолет… да, точно — это стишо. Он запрашивает у властей станции разрешение на посадку — очевидно, кифы сочли ниже своего достоинства цепляться к нему.

На Уртур надвигалась настоящая буря. Если находившиеся там корабли были ещё способны убраться с тропы войны, на которую вышли кифы, то им следовало сделать это незамедлительно. Проблема заключалась в том, что большинство из них не обладало мощностью, рассчитанной на выполнение экстренного прыжка-перелета, — ведь до сих пор эта зона считалась самим воплощением спокойствия.

Утешало лишь одно: такое скопление звездолетов, несомненно, помешает кифам вычислить «Гордость» — во всяком случае, основательно замедлит их поиски. Что же касается Лиан Фаха… Она была слишком опытной и осторожной, чтобы позволить втянуть себя в открытый бой, и уж конечно, сильно удивилась бы, узнав, что Пианфар ожидала от неё более активных действий. Семья Шанур всегда могла постоять за себя, а у Фаха были собственные заботы — в частности, груз, требовавший бережного обращения. Это являлось вполне логичным объяснением… Вот только почему от него так сжималось сердце?

В течение некоторого времени Пианфар молча сидела в своей каюте и слушала сообщения передатчика. Наконец она поднялась и вызвала на связь командный отсек на нижней палубе. На экране монитора появилась Герен.

— Фаха, — всё, что она могла сказать.

— Да. Хилфи уже знает.

— Понятно… Я буду здесь.

Пианфар тяжело вздохнула и опустилась на краешек кровати, устало сложив руки на коленях. Затем она заставила себя проглотить успокоительное, раздеться и разобрать постель — пропуск в драгоценное забытье, где не было места мрачной реальности со всеми её экстремальными ситуациями, непредвиденными обстоятельствами и неизменными кифами.

Действие лекарства не замедлило сказаться: Пианфар погрузилась в сон, словно камень в воду, и очнулась лишь при звуке затрезвонившего будильника. Она открыла глаза, но не стала вскакивать тотчас же, решив ещё немного понежиться на чистом белье и подарить себе плавное возвращение к бодрствованию.

— Есть новости? — запросила она командный, нажав кнопку вызова у себя в изголовье. — Что-нибудь произошло, пока я спала?

— Ничего, капитан, — ответила ей заступившая на дежурство Хэрел. — Определенно ничего. Приемник ловит только безобидную болтовню, идущую со станции. Кифы тоже приутихли… В случае тревоги мы бы вас обязательно разбудили.

Итак, всё было в порядке. Конечно, бдительность терять не следовало, однако сознание того, что вахту принял самый мудрый и опытный член команды, позволяло Пианфар ненадолго расслабиться и заняться собой. Она с удовольствием потерла затекшие мышцы.