Первый поймал пулю точно в лоб, на дюйм ниже козырька темно-синей каски с логотипом Статуса. Данст, даже не прибегнувший к помощи системы наведения, тут же двинулся вперед. Переключился на режим коротких очередей. За считанные секунды преодолел дистанцию в сорок футов, разделявшую его с охранниками и углом коридора.

Напарник убитого что-то вопил на себуано, сбрасывая в личный комспат[11] координаты прорыва. Он даже попытался дать случайную очередь, не предполагая, что противник уже совсем рядом. Мартин ударил ногой по стволу высунувшейся винтовки. Рывком оказался прямо над сторожем, на корточках застывшим возле трупа товарища, и выстрелил тому в шею. Сменил магазин…

Доппельгангер двинулся вперед, сгруппировавшись и чуть согнув ноги в коленях, словно ходячая пружина. Ориентируясь по встроенной в забрало шлема электронной карте, миновал запертую химическую лабораторию и отдел контроля качества, на ночь опечатанные менеджерами Статуса.

В глубине этажа прострекотала винтовка Киллиана.

Мартин продолжал осторожное движение вперед, перемещаясь от угла к углу, от двери к двери. Словно черная тень, ходячий ожог, бесформенное пятно антиматерии на фоне пастельных и светло-зеленых стен корпоративного этажа. Над головами заработала сирена, переводя уровень на режим осады.

Как и предполагалось, большинство отделов были закрыты, что уменьшало вероятность встретить случайного гражданского. Отметив на тактической карте перемещение остальных пешек, четко следовавших графику, Данст достиг внутреннего поста охраны.

Крохотным тактическим зарядом с химической начинкой выжег электронный замок. Распахнул створку, терпеливо дождавшись, пока двое находящихся внутри безопасников опустошат автоматные магазины в пустой проем. Дал очередь на подавление, присел и выставил видеоразведчик из-за косяка. Оперативно оценив снимок, сделанный камерой шлема, тут же скользнул внутрь. Чтобы ликвидировать запершихся в блоке наблюдения бойцов, ему понадобилось одиннадцать секунд.

Первый погиб, не успев поднять головы. Выронил автомат, уткнувшись лицом в изогнутый пульт управления камерами, и с грохотом сполз на пол. На лице филиппинца, убитого вторым, застыло выражение крайнего удивления. Он словно до последнего не смог поверить, что кто-то рискнет войти внутрь под огнем, а его собственный бронежилет удерживает винтовочные пули совсем не так эффективно, как это гарантировали на инструктаже.

Мартин покинул центр наблюдения, оставив на дуге пультового стола брикет «импа» – электромагнитной гранаты с выставленным таймером. Через двадцать секунд, начисто лишенные координации через спатиум, охранники этажа начали разбиваться на пары и тройки, занимая глухую оборону и уже не пытаясь контратаковать.

Данст стянул тонкую маску, все же затруднявшую дыхание. И поймал себя на том, что широко улыбается. Краски обрели новый уровень яркости, запахи стали сочными и насыщенными, в висках стучало, а сознание ликовало в эйфорическом буйстве мыслей. Происходящее превратилось для него в набор мелькающих слайдов, цветных кристалликов калейдоскопа, складывающихся в причудливые узоры.

Он зачистил еще два поста охраны, начав на шесть секунд отставать от графика.

Словно прижимающая чешуйки змея, центральная башня «Лам-анга» взялась смыкать броневые плиты всех подконтрольных Статусу этажей. Через тактический спатиум сверившись с показателями телескопического фиксатора, Мартин убедился, что те с честью выдерживают нагрузку.

– Извне щиты пробить почти нереально, усекаешь? – предупредил пенетратор, несколько дней назад продавший Финукейну технические схемы комплекса. – Бронеплиты встанут в пазы, и тю-тю, не продавить. Усекаешь, да? Но успеть заблокировать приводы, отвечающие за закрытие, вполне реально, там механизм совсем не мощный…

Щелчки сменяемых магазинов сменялись короткими вскриками раненных. По полу бренчали растворяющиеся гильзы, от которых уже поднимались тонкие султанчики едкого дыма. Завывала сирена. Из динамиков лилась запись на трех языках, настоятельно советовавшая сотрудникам Статуса сохранять спокойствие и оставаться на своих местах до прибытия бойцов службы безопасности.

Проблемой для Доппельгангера едва не стали следующие шестеро. Столы пропускных пунктов перед наиболее важными отсеками уровня умели трансформироваться в бронещиты, составляющие натуральный бруствер. Кроме того, эти шестеро заняли весьма недурные позиции, простреливая холл, лестницу на галерею и фронтовые подступы. Но они совершенно не ожидали, что противник уже зашел в тыл…

С Киллианом Мартин встретился через пятнадцать секунд, симметричными периферийными коридорами добравшись до центрального блока с равным отрывом от графика партии. Присев за колоннами, пешки проверили боезапас и обновили тактические данные группового спатиума.

За бронированными дверьми, хранящими бесценные сокровища вражеского Транснационального Статуса, уже готовилась к бою сотня боевиков. Блокировались отсеки с разработками, пальцы сторожей дрожали на кнопках сброса химических смесей – в случае прорыва они должны затопить герметичные камеры, где день за днем трудятся высоколобые. Шипели сварочные контейнеры, намертво спаивая поршневые детали раздвижных дверей – теперь запершихся в корпоративной цитадели могли извлечь только с применением серьезной строительной техники.

– Цена промышленных секретов, – хохотнул ирландец. Он сидел за колонной, выставив из-за угла портативную камеру, и рассматривал холл, разделяющий ворота и пешек, на экране снятого шлема. – Надеюсь, парни запаслись консервами…

В коридоре показался Порох, занимая позицию за свободной колонной. Чуть позже к мужчинам присоединилась Марго. Взведенная до предела, оттого еще более привлекательная. Ее деловой костюм сотрудницы Статуса был щедро заляпан чужой кровью.

Через секунду на всем уровне отключили свет, погрузив лабиринты «Лам-анга» в непроглядную тьму. Сирена тоже смолкла. Финукейн рассмеялся, надевая шлем. Ландау фыркнула, отбрасывая компактную табельную «Беретту», отобранную у одного из охранников.

Группа убралась из-за колонн, предоставив запершимся томиться в тревожном ожидании. Оказавшись в безопасности коридора, Марго забрала у Киллиана дополнительный рюкзак и начала торопливо переодеваться.

– Две минуты, – сообщил Порох.

Он старался держаться бочком, но командир все же заметил. Даже через электронные окуляры. А может быть, русского пенса выдали изменившиеся показатели физического состояния, передаваемые в отрядный спатиум.

– Подставился, гаденыш? – с отцовской заботой спросил Финукейн, но Мартин расслышал в его голосе хорошо скрываемое недовольство.

– Все в норме, командир, я уже запенился… – начал оправдываться тот.

– Оставь его, Киллиан, – не переставая втискиваться в армированный комбинезон, бросила Марго. – Это моя промашка, Алекс ни при чем… – Спрятала короткие темные волосы под шлемом, набросила на плечи разгрузочный жилет. – Пора заканчивать…

Мартин в диалог не вступал, наблюдал за пулеметными гнездами по бокам от центрального входа в цитадель. Когда Порох приблизился, чтобы тоже оценить обстановку, и вовсе сделал вид, что не слышал разговора. Еще во время «Куста герани» ирландец показал, насколько нетерпимым бывает, когда один из его людей получает нелепое ранение.

– Да перестань, Марго, не выгораживай… – Алексей махнул рукой…