— Эй, — осторожно привлёк внимание девушки асгардский гость. Принцесса вздрогнула, судорожно оторвала руки от лица и уставилась заплаканными глазами на высоченного воина. На принцессе было простое тёмно-синее платье в пол, подпоясанное под грудью золотой лентой. — Всё в порядке?

— Какое там! — всхлипнула девчонка, сглотнула и, вскочив со стула, рванула к столу, на котором стояла стопка тонких тарелок, зарычав от злости, она скинула их на пол. Посуда разлетелась вдребезги. Ей было нисколько не стыдно перед гостем, который, в общем-то, не обязан терпеть её поведение. — Меня хотят отдать в рабство! Не дамся! Ни за что не дамся! Я этому принцу глаза ночью вырву!

— А что он такого тебе сделал? — рассмеялся Тор, ему было немного грустно и одновременно смешно.

— Меня хотят отдать ему в жёны! У меня отнимут магию! Всё отнимут. Я должна буду просто раствориться в нём. Знаешь, что муспелии делают со своими жёнами, сын Одина? А я тебе расскажу. У старшего принца десять жён, и все они несчастны. Да, я вообще не хочу никому принадлежать. Никого не хочу любить! И никому не хочу отдавать свою жизнь!

Принцесса замолчала и выдохнула. Анжелина была на грани очередной истерики. Дочь устала объяснять отцу, что лучше умрет, но рабыней не станет. Тор прошёл мимо неё, поднял поваленный на пол стул и уселся на него.

— Быть замужем и не быть рабыней, а ты прагматична, юная принцесса, — Тор хмыкнул, смерил её оценивающим взглядом. Однако принцесса его насмешки не оценила. Взгляд её серых глаз сделался вовсе не детским, принцессу переполняла злость.

— Я могу согласиться с замужеством, но лишь в том случае, если меня не будут держать за королевскую игрушку, я хочу практиковать магию, я маг от рождения, сёстрам не понять, — изливала душу Анжелина. — Но я хочу остаться свободной.

— А дети, как без этого? — хитро прищурился громовник.

— Я не против детей, рожу и воспитаю для мужа наследников, но не в рабских условиях, где магия под запретом. Это не жизнь, — Анжелина растёрла и без того красное личико руками. И, словно опомнившись, взглянула на гостя виновато. — Простите меня, вам не нужно было это выслушивать.

Тор помолчал, а затем заговорил ровным тоном. Откровенность за откровенность, это будет честно.

— Мне нужна жена. Отец настаивает на выборе супруги. Но я люблю… в моём сердце один человек, и я не могу никем его заменить. Я надеюсь, что он, этот человек, будет со мной снова. Но я не могу игнорировать необходимость взять женщину себе в жены.

Анжелина замерла и слушала неторопливое объяснение принца очень внимательно.

— Вы не можете взять в жёны женщину, которую любите? — осторожно поинтересовалась принцесса. — Это печально, ещё более печально, чем моя ситуация.

— Более того, она не может родить мне наследников, — продолжал откровенничать Тор. — И «она» будет моей снова, однако какая жена потерпит соперничество с любовницей?

— Если это предложение… Я согласна! — выпалила принцесса, грудь её часто вздымалась от волнения. — Позволишь мне заниматься магией, и я даже в спальню твою не зайду!

Тор рассмеялся. Как быстро она сообразила, что именно ей предлагают.

— А как же дети?

— Ладно, — отмахнулась девчонка деловито. — Зайду пару раз.

Тор улыбнулся. Анжелина не была похожа на своенравную Сиф, она, судя по всему, вообще не стремилась в его постель и не видела в нём привлекательного мужа и царя. Принцесса просто хотела обменять свою жизнь на более выгодные условия, чем союз с принцем Муспельхейма. Такая жена громовника вполне устроит: родит ему детей, заведёт себе потом фаворита, и все счастливы.

Царь Валиер негодовал, когда Одинсон пришёл поговорить с ним, он всеми возможными способами отговаривал громовника от опрометчивого шага, дочь свою называл непослушной, избалованной, интриганкой. И картинно расписывал, как несчастен будет Тор, если возьмёт её в жены. Громовник был твёрд в своём решении, и уже никто не мог его разубедить. Так он вернулся в Асгард, обручённый с Анжелиной, юной дочерью царя. Один не ожидал такого поворота, девушка была слишком юна для Тора, хотя уже могла выносить ребёнка, и всё же выглядело это как-то нелепо.

Оказавшись в замке всеотца, Анжелина вела себя кротко, как и любая другая на её месте вела бы себя на чужбине. Тор предстал перед ней в совершенно ином свете. В Ванахейме громовник был гостем и вёл себя довольно скромно, хотя задатки полководца в нём просматривались невооруженным глазом, и даже профан, не имеющий отношения к войне, заметил бы его стать и силу. Но Анжелина имела способность прислушиваться к чужим эмоциям, она чувствовала, что Тор не обманет её. Принцессе выделили отдельную спальню, на которой настоял сам громовник, когда разговаривал с матерью, и ещё одну смежную комнату для особых нужд будущей супруги. В течение последующих двух недель проводилась масштабная подготовка к празднеству. Анжелина и Фрига выбирали цветы для украшений, ткани для отделки большого зала, блюда для праздничного стола. Для принцессы пошили изумрудное платье по её собственной просьбе, но жених его до свадьбы видеть был не должен, и наряд тщательно скрывали.

***

Накануне празднества Один пришёл, чтобы переговорить со своим наследником, и сообщил ему, что Локи будет гостем на свадьбе вместе со своей женой Эмилией и месячным ребёнком Ёрмунгандом. Тор едва не взорвался от радости, его переполняли эмоции. Наконец-то они встретятся! Однако отец просил сына вести себя корректно в отношении брата и не забывать о своей молодой жене. К ней-то и отправился вечером Тор, он не знал, зачем пошёл к Анжелине, просто ему больше не с кем было поделиться своей радостью. Громовник постучал в дверь, открыли не сразу. В дверном проёме показалась растрёпанная Анжелина, она выглядела взволнованной, Одинсон сразу заподозрил неладное. Принцесса словно не хотела его впускать, однако всё же отошла в сторону, и Тор прошёл в её покои.

— Ты чего такая настороженная? — попытался улыбнуться громовник. Вана вздохнула, хлопнула за ним дверь и немедленно заперла замок на три оборота. — Волнуешься?

Тор сразу же приметил несколько стопок книг на небольшом чайном столике. Локи в юношестве тоже любил читать. Интересно, чем он сейчас занимается в Ётунхейме, там ведь нет книг. Ну ничего, он узнает завтра, даже если дойдёт до крайности, Тор его изловит и спросит с него. В комнате было довольно уютно. В обстановке принцесса ничего не изменила, лишь добавила некоторые свои вещи, которые забрала из дворца отца. Огромный гобелен теперь закрывал пустую доселе стену, на нём были изображены ванахеймские зеленеющие горы, солнце и озеро, поросшее кустарниками. На одной из прикроватных тумб рядом с канделябром примостились ещё пару книг, разноцветные камни россыпью, какие-то сухоцветы в вазе. Громовник бегло осматривал спальню супруги просто из интереса, чем она живёт.

— Тор, — позвала принцесса, отвлекая внимание супруга от созерцания её покоев. — Я обычно обхожусь без служанок, но мне бы сейчас не помешала помощь.

— Конечно, если необходимо, — кивнул Тор и направился прямиком к одному из кресел, которое стояло возле чайного столика. — Ты уверена, что всё хорошо?

— Я не хотела тебе говорить, — Анжелина заняла соседнее кресло, сложила ручки на коленях и пару минут собиралась с духом. — Мне нравится в Асгарде, меня хорошо приняли, царица относится ко мне как к собственной дочери, и твой отец очень мил со мной.

— Говори яснее, я не понимаю, что тебя не устраивает? — спокойно поинтересовался Тор.

— После свадьбы я могу покинуть дворец? — прямо задала вопрос супруга, в глазах её промелькнуло беспокойство. Что же её так взволновало?

— Что за вздор! — не выдержал Тор, повышая голос. Принцесса сконфузилась. — Прости, я просто не понимаю, причина-то должна быть. Не ври мне, Анжелина, я выслушаю и постараюсь разобраться.

— Я маг, и иногда я очень остро ощущаю, как ко мне относятся, куда более остро, чем другие, я иногда чувствую яркие эмоции, — она вздохнула и добавила. — Твоя любимая ненавидит меня, она так смотрит, я боюсь, что мне не будет житья здесь. Уже не говоря о том, когда буду носить твоих наследников. Её переполняет ярость. Прости, но я опасаюсь за свою жизнь. Будет лучше, если я покину замок, как только мы возляжем.