— Хорошо! — признал поражение маг. — Мы пойдём вместе. Я согласен.

— Вот и отлично! — Один даже улыбнулся. Маленькая победа на его счету, Лофт был вынужден согласиться с ним. Локи бросил взгляд в сторону пышных кустов шиповника, как из-за поворота выскочили троица воинов и леди Сиф. Вездесущие друзья Тора! Всеотец даже не обратил на них внимания, снова заговаривая с сыном. — Тебе потребуется оружие, хочу, чтобы оно было у тебя, так будет правильно.

— Какое оружие? — смутился маг, он тут же отвлёкся на слова отца и больше не смотрел на спешащих к ним воинов. Они отлично помнят о его предательстве и попытке убить Тора, эти неугомонные асы такого поступка ему уж точно не простят.

— Ларец, которым ты уже имел возможность воспользоваться, — отозвался царь Асгарда. — Он по праву принадлежит тебе, я думаю, тебе легко будет управлять им, к тому же с помощью льда мы сможем урезонить магов в Нифльхейме.

— Я не подумал об этом.

— Стратегически проще управлять военными действиями, когда враг знает, что ты слабее его, неожиданного выпада он и не ждёт, — отозвался верховный ас. — Но иногда нужно биться голыми руками, чтобы показать свою силу, показать все, на что ты способен.

— Хороший совет, обязательно воспользуюсь, — Локи хохотнул, вся их с Одином беседа была похожа на какой-то удивительный сон. Никогда они не говорили откровенно, никогда отец не давал ему ценных рекомендаций.

— Всеотец! — послышался резкий окрик, отец и сын остановились, поскольку дорогу им преградили четверо друзей Тора, лица их вытянулись от удивления. Ещё бы! Однако удивление быстро сменилось решительным, воинственным настроем, и весь он был обращён на предателя. Слово взяла Сиф. — Всеотец, мы слышали, что-то произошло…

— Ничего не утаить, — сокрушенно бросил Один, хмурясь, он заметил, как смотрели воины на Локи, и во взгляде их было тихое презрение, понятное царю, — друзья Тора радели за своего обожаемого полководца и друга по оружию, и как и многие они относились к Локи с подозрением. — Ситуация под контролем, но вы можете помочь Тору, он у чертогов целителей, ступайте к нему.

— А как же вы? — проронила леди, взирая на Локи, словно на огнедышащего дракона, готового заживо спалить царя Асгарда.

— А что со мной такое? — грозно бросил Один, распрямил плечи и окинул воинов притязательным взглядом.

— Вам требуется помощь… — начал было добродушный Вольштаг, но тут же был прерван царём.

— Со мной Локи, так что помощь мне не требуется, — уверенно бросил верховный ас, и воины недоумённо расступились, уступая дорогу царю и предателю, которые шли вперёд по аллее, беседуя как равные.

***

Когда Огун, Фольштаг, Фандрал и Сиф достигли чертогов целителей, их возмущению не было предела.

— Откуда он вообще взялся?! — не переставал задаваться вопросом Фандрал. — И такая наглость - идти вместе с царём.

— О! Тор! Расскажи, наконец, что происходит? — взволнованная Сиф подошла к Тору. Но тут же заметила хлопочущую возле грядок Фригг. — Моя царица, приветствую! До нас дошли странные слухи…

— Всё в полном порядке, — тут же заверил Тор, окинув друзей взглядом, и добавил. — Благодаря Локи.

Фандрал от этих слов изумлённо вытаращил глаза. Разумеется, он не стал при царице говорить как-то неуважительно о младшем принце, но что-то ему с трудом верилось в то, что обманщик был способен на благородные поступки. Фрига довольно кивнула, поддерживая сына, и, быстро поцеловав его в щёку, поспешила вслед царю. Когда царица удалилась, слово взял Огун.

— Что же всё-таки произошло?

— Регера отравили в Нифльхейме, всучили ему наркотическую траву и отправили в Асгард. Отец надышался парами этой отравы. К счастью, Локи понял что происходит. Если бы не он…

— Тор, ты серьёзно в это веришь? — не выдержал Фандрал. — Это же Локи, он сам и подстроил это!

Громовник весь вспыхнул от такой несправедливой речи в адрес брата.

— Для начала уясни, что он тут не причём! — рыкнул взбешённый Тор. — На него пары тоже подействовали, он был сам не свой. Он тут не причём.

— Тор, правда, — постарался поддержать Фандрала Вольштаг, ему не по нраву были ссоры. — Локи мог подстроить это, сам подумай. Снова хочет избавиться от тебя.

— Думайте как хотите, у меня нет ни времени, ни желания спорить с вами, но знайте одно, ещё раз услышу что-то подобное, или узнаю, что вы распространяете о нём грязные слухи…

— Тор, да ты что? — взмолилась Сиф, она совершенно не понимала, откуда в нём взялась эта слепая вера в Локи. Предавший раз предаст снова.

— …вышлю из Асгарда, — закончил свою мысль Одинсон. — Не потерплю, чтобы за его спиной шептались. А теперь ступайте по своим делам, мне тут помощь не нужна.

***

Какое-то неприятное тягостное ощущение осталось после беседы с друзьями, они слепо не верили Локи. Но ведь Тор точно знал, что брат здесь не причём, он всю ночь был с ним. Всё больше громовника одолевало волнение, а не прикинулся ли маг жертвой ядовитых паров. А если это его рук дело? Тор отрицал такую возможность, но вместе с тем червь недоверия копошился внутри, пожирал его внутренности, терзал плоть, выедая доверие. День был долгим. Ближе к вечеру отравленные парами стражники и целители полностью восстановились, Один был вполне бодр, силы к нему вернулись. Регер всё ещё был в плохом состоянии, но когда вечером Тор зашёл узнать, как у него дела, целители сказали, что Локи сам приходил, чтобы сменить повязки, наказал не тушить курильницы всю ночь. Регера перенесли в чертоги целителей, где уже нестерпимо пахло мятой. Тор не видел мага весь день, тот словно прятался от него, но ближе к вечеру явился в его покои, тихо отворив дверь. Громовник и сам только-только вернулся в свои покои.

— Привет, — Локи оглянулся, видимо, удостоверившись, что в коридоре никого, и, быстро проходя в его комнату, прикрыл за собой дверь.

Тор нахмурился, весь подобрался. Стоило бы спросить на прямую о том, что его беспокоило, но это было бы грубо, и громовник решил подождать.

— Всё в порядке? — с порога поинтересовался Локи, он тоже выглядел усталым, но на губах мелькала мягкая улыбка. Лживая или настоящая, как знать. Тор неопределённо повёл плечами. — Кажется, я взял за правило являться к тебе только по ночам. День был напряжённый, я с отцом разговаривал, он сказал, что подумает, как я могу искупить свои грехи, и даст мне какое-то поручение.

Локи скользнул к нему, широко улыбнулся, но Тор его энтузиазм не оценил, вздохнул, отвечая молчанием.

— Вижу, ты не в духе, — немного сник маг. — Тоже устал. Извини, я не стану тебе мешать, я вообще только пожелать хотел доброй ночи. Ты не против, если я сегодня лягу спать у себя?

— С чего бы мне быть против? — резко бросил Одинсон, лишь бы не вырвался этот чёртов вопрос: «Это ты отравил Регера, отца и меня?!».

— Тор, что случилось? — Локи не мог не почувствовать этой гневной энергии, и она была точно направлена на него. — Всё в порядке? Ты какой-то странный.

— Локи, давай завтра поговорим, — попросил воин напряжённо. — Я действительно устал.

Маг понимающе кивнул и потянулся к губам громовника, но тот отвернулся, взволнованно выдохнул и сжал кулаки. Напряжение стало физически ощутимым, Локи было как-то не по себе от этой холодной отстраненности брата. Маг судорожно выдохнул, его горячее дыхание опалило щёку, а затем последовал осторожный целомудренный поцелуй. Маг отстранился, и Тор снова взглянул на него.

— Доброй ночи, — тихо сказал Локи, всё равно что прощаясь навсегда.

Тор хотел было ухватить брата за руку, но тот отстранился и прошёл к двери. Бог грома, ведомый каким-то внутренним беспокойством, пошёл следом за ним. Но Локи резко обернулся и улыбнулся, вскидывая руку, не дозволяя приблизиться. Во взгляде ётуна было обещание, но Тор так и не понял какое.

— Локи?

— Ложись спать, — отозвался маг и покинул его покои. Тор обескураженно уселся на постель. Ну зачем он так с братом? Громовнику оставалось только надеяться, что Лофт не догадался, не догадался о том, что его снова подозревают в предательстве. А ведь Тор не имеет на это права в свете последних событий. Одинсону страшно было даже думать о том, что всё это было просто хорошо продуманной игрой, для такого ловкого стратега не составит труда задурить голову справедливому воину.