— Его не ётуны воспитывали, а ты! — слова, похожие на унизительную пощёчину. — Так чья же вина, что он обозлился?! Я тебе последний раз говорю, тронешь кота хоть пальцем, держись! Я чувствую каждого своего подопечного, только посмей его в клетку запереть!

Фрейя замолчала, грудь её тяжело вздымалась. Всеотец отвернулся, взгляд его упал на белую кошку, что сидела на травке и настороженно наблюдала за разговором верховных богов. В действительности выглядело это комично, два высших существа спорят о том, поймать кота или оставить его на свободе — дикость какая-то. Фрейя перевела дыхание и заговорила снова:

— Не усложняй всё ещё сильнее, — в голосе прекрасной богини проскальзывали искры понимания. — Неужели не понимаешь, что Локи применил магию не для того чтобы разозлить тебя, для него нет удовольствия быть животным, он был настолько напуган встречей с тобой, что решил оттянуть время на сколько это возможно. Часть ответственности за его поступки лежит на тебе и ни на ком другом.

Один молча развернулся и пошагал прочь из сада, подальше от Фрейи. Богиня улыбалась вслед царю, а когда он окончательно скрылся из вида, звонко засмеялась в голос. Душа богини наполнялась радостью и истинным наслаждением лишь в моменты прилива любовной энергии, а она красными реками стекалась напрямую к ней. Любовь асов одухотворяла, насыщала и дарила ей молодость и красоту. О! Какой прилив она испытала той полнолунной ночью! Что едва не потеряла сознание от единого прикосновения любовника, энергия переполнила её до предела. А на следующий день в её сады заявился страж радужного моста, поведавший по секрету такую удивительную историю, что она едва не потеряла сознание во второй раз. Так Фрейя и узнала о том, что Локи израсходовал единственную ночь в месяце не на план побега или очередную пакость отцу. Младший принц бросился в объятия брата, склонив его при помощи колдовства, и второй раз, когда Тор сам предпринял решительные действия.

О! Эти братья напитали богиню любви такими восторгами, что она ходила как шальная несколько последующих дней. Может, если бы ситуация была иной, она не отказала бы Одину в его просьбе пленить кота до полнолуния, пошла бы на это, скрепя сердце. Однако сейчас она готова была биться за свободу мага всеми возможными способами, да и не стоит царю злить её. В самом деле, в ярости богиня любви могла таких дел ему натворить, что сам Рагнарёк покажется всеотцу мелочью. Фрейя с нетерпением ждала очередного полнолуния.

========== Глава 6 ==========

День полной луны, наконец, наступил. С утра Тор надеялся помотать коту нервы, изрядно потискать его. В полудрёме Одинсон почувствовал, как по губам прошёлся шершавый язык. Однако, по-пробуждении пошарив руками, зверя в постели не обнаружил. Лофт спозаранку сбежал из спальни любовника и весь день даже носа не показывал. Тор начал волноваться. Они так и не обсудили интересующий Тора вопрос. Намерен Локи говорить с отцом или нет?

Тор аккуратно подсматривал за отцом. Однако тот не требовал к себе караул, не отдавал им приказы, сегодня они лишь раз говорили с ним о Нифльхейме, всеотца всерьёз озаботила энергетическая активность в царстве туманов, он отправил посла с официальным визитом. К вечеру ждал его возвращения с новостями. На ужин Один и Тор явились чуть позднее, Фрига сидела за трапезным столом в полном одиночестве. Однако как только мужчины явились к столу, царица немедленно покинула трапезную. Казалось, она готова была расплакаться, но держалась как могла, Один даже не успел толком расспросить ее в чём дело, она немедленно сбежала. Наследника такое поведение матери тоже удивило, но он решил промолчать, понятное дело, отношения между отцом и матерью сейчас напряжённые. Один хочет посадить Локи под замок, а Фрига не желает сыну такой участи. Как видно, о полнолунии она тоже осведомлена.

После ужина Один попросил Тора пройти в кабинет под предлогом важного разговора. Громовержец начал подозревать, что отец попросит у него помощи изловить Локи. И получит отказ. Однако когда они прошли в кабинет, царь Асгарда заговорил на иную тему.

— Боюсь, нам всё же придётся вмешаться, — хмуро оповестил Один, усаживаясь за свой рабочий стол, на котором было множество свитков и приказов. — Активация энергии превышает обычно допустимые нормы при борьбе кланов.

— Когда выступаем? — тут же отозвался Тор.

— Я продумываю этот момент.

Один только и успел закончить, как раздался настойчивый стук в дверь. Всеотец гулко ответил: «Входите». Дверь открылась, и на пороге кабинета показался воин из внешнего караула в доспехах и шлеме на голове. Он миновал порог, закрыл за собой дверь. Тору сразу показалось странным, почему он не отдал честь отцу, хотя выправка и манера себя держать, несомненно, воинская.

— У меня важные сведения, — сообщил караульный, сжимая в руках копьё.

— Регер вернулся? — торопливо переспросил Один, и в словах его отчётливо слышалось серьёзное беспокойство. Воин нахмурился, задумался на миг, словно не ожидал подобного вопроса.

— Нет, — пожал плечами воин. Изумрудный свет охватил тело визитёра, и через пару секунд на месте воина стоял Локи. Облачённый в доспехи, состоящие из чёрной кожи и металлических пластин. — Предатель, которого ты искал.

Один ошарашенно вытаращил глаза, Тор сжал кулаки. Он-то думал, что брат скрывается в его комнате, а тот явился прямо к отцу в кабинет. И ведь не предупредил заранее!

«Вот же негодное создание!» — подумал про себя Тор.

Отец тут же вскочил со своего места, открыл было рот, но снова его закрыл. Локи перевёл взгляд на Тора, тот напряжённо вздохнул. Шли секунды, а асы молча переглядывались, и никто не решался заговорить. Наконец Локи задумчиво облизнул пересохшие губы и взял слово:

— Неожиданный поворот, да? — обратился ётун к всеотцу. — Я безоружен, явился к тебе, а ты молчишь?

Один глубоко вдохнул и нашёл в себе силы выговорить только одно слово:

— Почему?

— Почему я здесь? — уточнил Локи, облокотившись на дверь у себя за спиной. — Есть один человек, ас, он свято верит, что ты способен дать мне шанс исправить свои ошибки делом, а не праздным отбытием срока в темнице. Я не удивлюсь, если этот глупец думает, что всё может быть по-прежнему, как раньше.

Локи грустно улыбнулся, наблюдая за реакцией Одина, тот весь побагровел от злости бросил резкий взгляд на Тора, который хотел было заговорить, но царь тут же подал знак молчать.

— И ты явился посмеяться мне в лицо? — Одина даже затрясло от ярости, он едва сдерживался, чтобы не позвать стражу.

— Нет, — Локи усмехнулся. — Я пришел, чтобы развенчать мечты этого глупца. Рано или поздно он ведь должен понять, где скрыто истинное зло. Впрочем, если до него и теперь не дойдёт, я окончательно проиграл.

— Ты так или иначе проиграл! — Один выпалил это на одном дыхании, со злости ударив кулаком по столу, нужно было взять себя в руки, и как ни странно, всеотцу это удалось. — Тор, позови Вирда.

— Отец…

— Я сказал, иди! Немедленно!

Тор направился к выходу, посмотрел Локи в глаза, обещая ему взбучку, а тот играючи отстранился от двери, открыл ее, пропуская брата в дверной проём. Когда бог грома ушёл, младший принц прошёл ближе к столу и сел на свободный стул, внутри у него всё сжималось от страха и презрения. Один проследил за ётуном, который не пытался бежать или напасть, он просто ждал.

— Ты нисколько не раскаиваешься в содеянном? — словно мидгардский судья поинтересовался Один.

— А ты раскаиваешься, что притащил в Асгард ётунского урода? — Локи поднял глаза на верховного аса, и у того сложилось стойкое впечатление, что Локи сидит на троне и говорит с ним так, словно сам был царём.

— Ты убил Лафея, собственного отца, — напряжённо продолжал Один.

— Откуда мне было знать, что он мой отец, — пожал плечами Локи. — Я не испытываю мук совести по этому поводу, так сложились обстоятельства. Ты так и не ответил на мой вопрос, ты раскаиваешься?