Незнакомец осмотрелся и, заметив Хиддлстона, немедленно проследовал к нему. Позади решительно отворилась дверь гримёрки. Ну разумеется! Как можно было удержать там Одинсона, о чём только думал Том?! Главное, что перед ним не Джеймс, значит, всё более или менее под контролем. Незнакомец подошёл ближе и подал руку, предлагая пожать её.
— Мы разговаривали по телефону, — заговорил гость, улыбаясь актёру. — Я не представился, кстати, я Локи Лафейсон, друг Джейми, тоже гонщик.
Том пожал предложенную руку.
— Приятно познакомиться, — отозвался Хиддлстон растеряно. — А я Том.
Назвавшийся Локи скосил глаза за спину актера, два ярчайших изумруда и тонкая улыбка, а лицо такое хитрое, что невольно на ум британцу пришли дикие мысли о том, что перед ним бог огня, а позади - бог грома.
— Тор, сколько лет, сколько зим, — произнёс Лафейсон, Томас встал боком, чтобы можно было наблюдать за обоими. Тора всего прямо перекосило от бешенства, однако он возобладал над собой, хотя ему это трудов стоило.
— Локи, — было сказано с угрозой. — Каким ветром тебя принесло?
— А каким ветром ко мне Роджерса принесло, да не один раз, м? — Лофт повернулся к актёру и с улыбкой сказал. — Мы поговорим наедине, прошу прощения.
Том покивал и отошёл в сторону. А Локи сделал пару вальяжно-угрожающих шагов, остановился прямо напротив богача, тот кивнул ему, и оба проследовали через чёрный ход. Хиддлстон облегчённо выдохнул. Актёр подловил себя на мысли, что Локи в компании Тора не в большей безопасности, чем он сам. Слишком силён этот Одинсон, одним ударом, наверное, проломит стену и не заметит.
Лофт следовал за сыном Одина. Тот явно не был рад встрече, впрочем, гость тоже не горел желанием увидеть своего племянника. Боги оказались в пустом коридоре, где им никто не помешает переговорить.
— Какого сурта ты здесь делаешь? — выпалил внешне спокойный бог грома, резко разворачиваясь лицом к побратиму Одина.
— Ну и зачем ты подкинул ЩИТу информацию обо мне? Меня который раз уже донимают, — вопросом на вопрос ответил маг. — Не мечтай меня зацепить, ты отлично знаешь, всё равно ничего не выйдет. А здесь я, конечно же, не из праздного любопытства, твоя жизнь меня по большому счёту не интересует. А вот до этого парня мне есть дело, оставь его в покое.
Тор нахмурился. Разумеется, он и не предполагал, что Лофт знает Тома, но, как видно, каким-то боком они сталкивались.
— Какое тебе дело до него? Ты здесь из-за Тома?
— Из-за него, оставь смертного в покое, — Локи не приказывал и не хамил, что самое интересное, он просто говорил, предлагал поступить верно. — Том - хороший парень, в Мидгарде мало таких, и им просто хочется жить спокойно, они этого заслуживают.
— Я ещё не позабавился с ним, — Тор самодовольно улыбнулся. — Как только, так сразу, Локи.
— То есть, ты находишь забавным то, что он страдает из-за тебя? — Лофт сверкнул хитрыми глазами, ничего хорошего это не сулило. — Да, я понял, что ты сильно изменился, но это ничего.
— Ты вот всегда находил забавным, когда строил всем козни, по-моему, я неплохо справляюсь, — Одинсон на самом деле был горд собой, прежде он, наверное, даже и не помыслил бы о том, чтобы поставить кого-то в сомнительное положение и добиться при этом удовлетворения всех своих нужд. А сейчас он мог позволить себе всё что угодно, и его нисколько не смущало, кому он испортит жизнь. — Я живу так, как хочу, Локи. Ты зря пришёл. Я получу своё, Хиддлстон будет моим.
О! Теперь это желание возросло вдвойне. Если бы не Локи, если бы не явился этот чёртов интриган, может, всё бы для Тома обошлось, но не теперь. Лафейсон смотрел внимательно, словно изучал старинные знаки, забытые истины богов. Он знал: продолжать увещевания нет смысла, Тор слушать не станет. Пусть. Маг знал множество способов огородить Тома от силищи Тора. Но использовать их по собственному разумению не мог, ведь в этой игре будет замешан и смертный.
— Что-то ещё? — нагло поторопил бог грома в надежде, что Локи быстро ретируется.
Маг оставил вопрос без ответа и, развернувшись на каблуках, лёгкой походкой устремился обратно в зал, откуда они недавно вышли. Он слышал тяжелую поступь следующего за ним громовержца. Локи не будет плеваться слюной и доказывать свою правоту, он просто будет действовать как всегда.
Ожидания Тора не оправдались. Локи отступать не собирался. Мало того, так он ещё и завладел вниманием Тома. Занял все его перерывы, крутился вокруг, словно игривый котёнок. Восхвалял талант актёра и вспоминал полюбившиеся сцены из кино и театральных постановок, а Том мило опускал глаза и краснел. Тор уже второй раз перестал чувствовать себя царём, снова от него ничего не зависело.
После съёмок Том и Локи отправились в отель, а Тор следовал за ними на своей личной машине и проклинал мерзавца. Актёр и его гость направились в номер Хиддлстона. Одинсон кипел, он хотел выбить дверь, выдворить Локи из номера, но едва ли это возможно, бог грома чувствовал сильную магическую вибрацию. За прошедшие века Лодур накопил силы, словно к новому Рагнарёку готовился, едва ли громовержец сможет пробиться сквозь это энергетическое поле.
Всё, что оставалось Тору, это идти к себе и заснуть. Настроение было скверным. За окном накрапывал дождь, который медленно превращался в ливень. Тор всё задавался вопросом: что задумал Локи? Ведь не отступится, уж если явился.
«Но и я не отступлю» — твёрдо решил сын Одина.
***
Как Локи и обещал, по прибытию в отель он позвонил в Лондон. Джеймс недовольно сопел в трубку, что можно и пораньше было позвонить, а маг мило оправдывался. Том улыбался, слушая, как немец забалтывает их общего друга, и, что удивительно, ему это вполне удавалось. Хиддлстон тоже взял трубку, чтобы сказать пару слов, а после они, наконец, распрощались. Хант понимал, что другу надо отдыхать, а завтра снова на съёмки.
Но поспать ему не очень-то посчастливилось по вине Локи. Едва знакомый человек проявил к Тому такую участливость: на съемочной площадке он был весёлый, беззаботный, своим присутствием он оградил актёра от необходимости общаться с Тором, даже смотреть на него. Однако стоило им переступить порог номера, как гость сделался на удивление серьёзным.
— Ты можешь доверять мне, Том.
Хиддлстон не вспомнил бы, в какой момент он перестал контролировать ситуацию. Но вот они уже сидят на постели актёра, и Лафейсон задаёт ему странные вопросы, и, что самое удивительное и непостижимое, Том откровенно отвечает на них.
— Тор навредил тебе?
— Нет, пока нет, — отозвался Хиддлстон, он не в состоянии оторвать взгляда от изумрудных глаз гостя, мягкий голос вливается прямо в уши, но не тревожит, а успокаивает. — Но я уверен, он не остановится…
— Я тоже в этом уверен, он сам мне сказал. Но главное не это, а то, что ты этого не хочешь. Я знаю, что тревожит твою память, какую боль и унижение ты пережил, — Лофт взял руки актёра в свои. — И ты не должен позволять Тору причинить себе вред. Ты сильнее, чем думаешь.
— Я боюсь его, — прошелестел актёр, однако через пару секунд поправил себя. — Точнее, боюсь того, что он может сделать со мной. Но, возможно, это решит мою проблему, и больше Тор не будет меня донимать.
— Я могу дать тебе кое-что для защиты, на Тора этот амулет будет действовать разрушительно, причинит ему боль. В общем-то, он переживёт.
— Нет! — тут же воскликнул Том. — Я не хочу, нельзя так. Не надо!
— Только боль он и поймёт, — покачал головой Лофт.
Томас ощущал странную вибрацию, казалось, всё вокруг заслонило белёсое марево, и в глубине этого облака существовали только Том и Локи. Актёр не ощущал беспокойства по этому поводу, напротив, чувствовал расслабленность, спокойствие.
— Я знаю, что ты хочешь помочь, я чувствую это, от тебя теплом веет, Локи. Но я должен сам. К чему бы это не привело. Ошибкой было сказать об этом Джеймсу. Я не хотел его удручать своими проблемами.
Эти мысли ворошились в сознании смертного: решительность и неуверенность. Британец испытывал множество эмоций, страх перед силой Тора и его властью, и в то же время желание противостоять и подчиниться. Что станет меньшим злом?
