— Я… — Тор замялся, он хотел принять то, что ему предлагали, но только не так. С Локи не хотелось поступать так же, как с другими, к тому же Одинсон чувствовал потребность прикасаться к демону. — Можно я ненадолго останусь? Тебе не обязательно говорить со мной, даже смотреть, я просто хочу побыть здесь. Я не стану пить твою кровь, я не прикоснусь.

Локи подозрительно повернул голову, а Тор поспешно отвёл взгляд и, нервно сглотнув, отстранился. Полукровный ангел обошёл диван и взглянул в окно на огни ночного города. Смертную жизнь у него отняли, хотя по большому счёту он никогда не считал себя своим среди людей, не был он своим и среди ангелов, а что до демонов, последние его опасались. Одинсон так и не услышал ответа, Локи не предложил остаться, не гнал прочь, просто молчал. Может, удалился в другую часть пентхауса? Всё внимание гостя поглотила картина за окном: суетливый город смертных, у которого было лишь одно весомое достоинство — здесь можно быть кем угодно, хорошим или плохим, рабочим или музыкантом, люди, как микробы, растворяются в этом огромном организме, и никто не обращает на них внимания. В Асгарде всё совершенно иначе. В первую очередь там всё как на ладони, ты всегда на виду, в постоянном напряжении. Тору было интересно, нашлась бы для него ниша в Ётунхейме, пусть совсем небольшая, где он мог бы пребывать в полном спокойствии, где мог служить Генуану, где, возможно, излечил бы свою душу.

Тор вынырнул из своих дум. Чуть повернув голову, он с удивлением заметил рядом стоящего демона. Лафейсон был серьёзен, но, кажется, любопытство в нём никогда не угасало, ему хотелось заговорить, но он упорно молчал и подобно нефилиму смотрел в окно. Наверное, в такие моменты и налаживается та незримая связь, которой многие смертные дорожат, она, как бусы, собирается из крупиц, а затем становится одним целым и связывает две души.

— Можно задать вопрос? — как можно более бесстрастно заговорил Локи, нарушая молчание. Ответом ему был положительный кивок. — Что я делаю не так? Прямо сейчас? Я предлагаю тебе схватку, — ты отказываешься. Я предлагаю тебе кровь, — ты отказываешься.

— Я вовсе не хотел нападать, — вздохнул Одинсон, оправдываясь. — Мне, наверное, лучше уйти…

— Нет! — Локи импульсивно схватил ангела за запястье. — Ты можешь остаться. Давай определим границы дозволенного, я не стану пресекать черту, а ты не будешь злиться.

— Нет уж, — покачал головой нефилим, он чуть ли не застонал от досады, когда Локи перестал удерживать его руку. — С меня довольно границ. Ты волен говорить, что хочешь, и вести себя так, как привык, я лишь гость.

— Но желанный, — выпалил Локи и чуть грустно улыбнулся. — Не задалась как-то наша долгожданная встреча.

— Ты ждал? — удивился Тор, хотелось выдать подходящую остроту по этому поводу, но он не стал рушить хрупкое равновесие. — Я полагаю, у тебя были дела поважнее меня.

— Дела были, есть и всегда будут, — меланхолично отмахнулся Локи. — Но мне было сложно ими заниматься, пока тебя не было. Я всё думал, не отразится ли на тебе инцидент с нефилимом. И меня это очень беспокоило.

Одинсон красноречиво хмыкнул, ему, конечно, хотелось в это верить, но наивным он не был никогда, а влюблённым дураком и подавно. Хотя в данный момент относительно последнего уже успел усомниться. Вёл себя он, мягко говоря, как ревнивый влюблённый дурак.

— Сильно ждал? — как мог безобидно подтрунивал Тор в надежде разрядить обстановку, но, судя по всему, Локи его уточнения обижали, а не раззадоривали. — Прямо с ума сходил от волнения?

Зеленоглазый прищурился.

— А, я понял, — отмахнулся демон. — Это ещё одна присущая твоему народу черта. Что ж, ладно, как знаешь. Давай сменим тему, а то я смотрю, у нас снова назревает конфликт.

Лафейсон не стал настаивать, пусть думает, как хочет, он быстро отошёл от окна, решил разбавить этот странный вечер музыкой, может, она их обоих успокоит хоть немного. А то он уже начал волноваться, что дойдёт до самого банального — Локи начнёт бить посуду.

— Я не понял, — сурово бросил Тор ему в спину и, судя по торопливым шагам, последовал за ним. — Какая ещё черта?

Лафейсон шёл мимо окон, которые тянулись по всей ширине гостиной, на тумбе возле бара лежал пульт дистанционного управления. Локи просто проигнорировал своего гостя, нажал ряд кнопок, чтобы включить музыкальную аппаратуру, и определенный диск.

— Эй, я задал вопрос? — недовольно бросил в спину демону нефилим. Локи встал к нему боком и взглянул так, словно он не слышал в своей жизни ничего более глупого. И всё же демон молчал, несколько раз надавил на кнопку прокрутки, минуя несколько песен, включил проигрывание как раз в тот момент, когда гость снова упорно требовал ответа. — Говори, раз уж заикнулся.

Одинсон изумился, музыка, которую поставил демон, пожалуй, располагала к задушевным беседам, тем удивительней, что слух услаждал мелодичный хэви-метал; соло-гитара пела, как прима большого оперного театра. Тор даже на миг смутился тому, какой силой обладала эта музыка, какая мощная энергетика в ней скрывалась, и с какой лёгкостью она заполняла пространство вокруг. Странным было ещё и то, что нефилиму стало на удивление легче дышать.

«Рассвет окрасил золотом этот день», — Тор словно увидел Локи в ином свете. Демон — меломан?

«Я искал любовь июльским утром», — Лафейсон смотрел на своего гостя и боялся даже допустить, что свою любовь он нашёл. Не слишком ли он торопится, пускаясь во все тяжкие?

«Я покинул те места следом за штормом», — демон поймал взгляд нефилима, и тот не отвёл глаз, смотрел открыто, но без вызова и агрессии.

«Я искал тебя везде и всюду», — если Локи думал, что музыкальное сопровождение сгладит острые углы, то Одинсон согласился бы с его правотой. Вкус на музыку у демона имелся.

«Никто не видит, как моя душа сгорает», — Тор решался на кардинальный выпад.

«Я всюду ищу тебя», — Локи прищурился, наблюдая за гостем, а затем вдруг широко улыбнулся, кажется, они были, как это говорится, на одной музыкальной волне.

Демону показалось, что глаза полукровного ангела просветлели, стали ещё более чарующими, а крепкое тело, часто скованное напряжением, перестало внушать впечатление неприступной скалы, казалось, Тор чувствует себя комфортно.

— Нравится? — улыбаясь, поинтересовался Локи. Гость заторможенно кивнул, он ещё не был уверен в том, как на это стоит реагировать. — Кстати, я считаю этот контракт самым удачным в карьере Сурта, Генуан пожелал, чтобы эти ребята играли в царстве тьмы после перерождения.

Улыбка на губах демона преображалась каждую секунду: сперва осторожная, потом широкая и вдобавок горделивая.

— Знаешь, можно прибрать к рукам сотни душ, но вот это — сделка всей жизни, — Локи отвернулся, положил дистанционку обратно на тумбу.

Когда демон повернулся, Тор оказался совсем близко, Лафейсон даже сделал попытку шагнуть назад, опасаясь очередной вспышки неконтролируемой ярости, только нефилим ему не позволил. То ли взгляд ангела обладал сверхъестественным гипнотизмом, то ли дело было в чём-то другом, но Локи не нашёл в себе сил для сопротивления, когда настойчивая рука обхватила его талию. Демон подчинился. На самом деле он ожидал, что Одинсон всё же решил насытиться кровью. Но уже через миг Тор притянул его к себе и мягко, ненавязчиво начал двигаться под музыку. Локи вторил каждому его движению, прижимаясь теснее. Он ухватился за сильные плечи, чувствуя горячую ладонь на пояснице, другая поглаживала его бок, и эта нежность умиляла. Тор прижался гладкой щекой к его щеке, скользнул губами по скуле, а затем просто спрятал своё лицо, прижался лбом к плечу, словно кот, не сказать, чтобы слишком ласковый, но нуждающийся в объятиях. Локи не хотелось заговаривать в этот момент, не было желания полюбопытствовать: «Что происходит?», хотелось только двигаться. Он давно не испытывал ничего подобного. Локи коротко облизнулся и, потянувшись, сдёрнул резинку, высвобождая белокурые локоны. Нефилим никак не отреагировал, значит, просто позволил ему лёгкое своевольство.