— Что?

— Есть хочешь? — парень заметил его интерес к своей руке, но не стал заострять на этом внимания.

— Немного.

— Скромность красит девушек, а не парней, — фыркнул Юнхо. — Сейчас пожуем.

Через несколько минут они подъехали к карьеру. Джеджун глаза вылупил на огромную глубокую воронку в земле, чьи стены напоминали торт — слои горных пород и земли были причудливо окрашены в бурые, ярко-желтые и оранжевые, пшеничные цвета. Выглядело довольно прочно и в то же время опасно. Казалось, что если туда свалится, выбраться без посторонней помощи будет практически невозможно. С другой стороны от карьера высились горы. Если их, конечно, можно было назвать так, скорее они были похожи на сыр с многочисленными дырами. Опять же мандариновый цвет их навевал мысли о еде, отчего желудок неприятно скрутило голодом. И в отличие от тех, что привык видеть на родине, эти горы словно были натыканы в хаотичном порядке великанской рукой. На многие мили вокруг была ровная, как стол, равнина, а посреди вдруг торчала терракотовая свеча. В тени скал росли низкие шарообразные кусты с тусклой серо-зеленой растительностью и кривые деревья. Контраст между практически красной землей и глубокой синевой неба был невероятно красивым.

Джеджун озирался вокруг, раскрыв рот, словно маленький ребенок. Заметив неподалеку полоску асфальта, он ткнул в нее пальцем.

— Это наша дорога?

— Она самая.

Примерно через милю Юнхо остановил машину, загнав под дерево, чтобы солнце не нагревало и без того горячий металл.

— Здесь так красиво, — выдохнул Ким, выпутываясь из ремня безопасности.

— И опасно.

— Змеи?

— Да. А еще скорпионы. Те, что поменьше, очень ядовитые, — Юнхо рассмеялся, когда Джеджун захлопнул открывшуюся было дверь. — Вылезай, не бойся. Я дам тебе высокие резиновые сапоги, ну, а еще смотри, куда ступаешь, далеко не уходи.

— Я, пожалуй, тут посижу, спасибо.

— Хорошо. Только если захочется в туалет, не описай машину.

Юнхо спокойно выбрался наружу, раскинул в стороны руки и с хрустом размял тело. Потом ушел к кузову, взобрался и принялся ковыряться в коробках, которые были стянуты веревкой. Брякнув по крыше авто, он бросил изрядно стоптанные сапоги перед дверью с пассажирской стороны. Потом спрыгнул и ушел подальше, чтобы помочиться. Дже с опаской вылез на свежий воздух, переобулся. Сапоги были велики, а потому он шумно шаркал, пробираясь между кустов. Слив лишние жидкости, он вернулся к машине, сканируя землю под ногами. Юнхо ждал его с бутылкой. Открутив крышку, он полил воды, помогая Дже вымыть руки и умыться.

— Итак, есть упаковка сосисок и булки, можем соорудить хотдоги.

— Съедим сырыми или поджарим?

— Как хочешь?

— Предпочитаю горячее.

— Сейчас разведу костер. Ты пока чисти сосиски, а я соберу сухие ветки.

Юнхо вытащил толстые перчатки и ушел, а Джеджун отыскал в холщовой сумке продукты. Ножа не было, пришлось вскрывать упаковки сосисок зубами. Некоторое время ушло на то, чтобы разжечь костер и воткнуть прутья в мясо. Дже сидел в кузове, а Юнхо поместил под задницу канистру с водой, сидел у самого огня. По мере того, как пламя облизывало сосиски, оставляя на ней коричневые пятна, появился сок. Пузырьки лопались, распространяя восхитительный запах. Дже облизнулся и сглотнул голодную слюну.

— Какие у тебя планы? — Юнхо осмотрел сосиску и, оставшись довольным, отдал Джеджуну.

Тот впихнул мясо в булочку и с аппетитом вгрызся.

— Когда вернусь?

— Угу.

— Буду искать работу.

— Не закончишь школу?

— Нет, это само собой разумеющееся. Просто хочу снова накопить денег на билет до дома.

— До Кореи?

— Да, — Дже облизал жирные пальцы.

— Почему снова? Папашка отобрал? — догадался Юнхо.

— Он хотел накормить меня гамбургером на мои бабки в мой день рождения, — сухо усмехнулся Дже.

— Сука, — рассмеялся парень. — Ну, а потом? Давай фантазировать. Вот ты заработал пару тысяч, приехал в… что там за столица?

— Сеул.

— Точно! С географией у меня полный косяк… приехал в Сеул. Что дальше?

— То же самое. Работать и учиться.

— Скукота. Дже, тебе надо что-то пересмотреть в своей жизни.

— Хорошо, чем бы занялся ты, если бы был на моем месте?

— Например, путешествовал бы.

— На это нужно много денег.

— По-твоему, я миллионер? — Юнхо даже встал и вывернул карманы.

— Вот и я поражаюсь, как ты ездишь по стране, — Дже протянул парню еще две сосиски. — На что ты покупаешь бензин и хлеб?

— Когда работал в автомастерской, кое-что накопил. А вообще можно легко заработать пятнадцать-двадцать баксов за несколько часов непыльной работенки.

— Да ну?

— Только ленивый и глупый может сдохнуть от голода в дороге. Потом покажу.

Джеджун кивнул и уставился на огонь.

— Но ведь путешествовать всю жизнь нереально.

— Почему нет?

— Нужно устроиться на хорошую работу, завести семью, набрать долги.

Юнхо рассмеялся.

— Слушай, я прямо вижу тебя лет через сорок этакого дедулю с кучей детей, которые повесили на тебя своих детей.

— А вдруг через сорок лет я разбогатею?

— Может быть. Но я скорее сожру вон ту змею без соли, чем поставлю на это деньги.

Дже подполз к краю кузова и глянул вниз. Между камнями метрах в пяти ползла небольшая светло-коричневая тварь.

— Какие они мерзкие, — скривился Ким

— Уверен, тебя они тоже за красавчика не держат. Так, не отвлекаемся, думаем дальше. — Юнхо присоединился к Дже с прутиками, и они устроились на запаске. — Вот, ты богатый дед с тремя детьми и пятью внуками. Сколько у тебя будет жен?

— Одна.

— Никакой фантазии. Пусть будет четыре.

— Нет, пять.

— Хрена ты герой-любовник!

— Просто четыре — несчастливое число.

— А ну раз так, окей. Живешь ты за городом в огромной особняке, по субботам играешь с такими же старперами в гольф. Перед ужином обязательно пропускаешь бокал вина, а утром в воскресенье тебя навещает личная массажистка. В семьдесят ты разводишься с последней женой ради молоденькой вертихвостки из Венгрии. Вы проводите ночи, уничтожая запасы виагры во всем азиатском регионе, купаетесь в бассейне, жрете лобстеров и запиваете розовым шампанским. Все это вы делаете молча… ну, за исключением секса.

— Почему? — улыбался Джеджун, трясясь от смеха, который сдерживал изо всех сил.

— Она не говорит по-корейски.

— Есть еще английский.

— Не, девчонка слишком тупа.

Плотину прорвало, и Ким захохотал. Хорошо хоть прикончил сосиску, не то уронил бы. Юнхо с улыбкой вытащил сигареты, закурил.

— Хотя, задолго до этого мы все умрем в ядерной войне, — в небо взметнулся горьковато-терпкий дым.

Джеджун продолжал хихикать.

— Можно мне попробовать? — показал он глазами на сигарету.

— Сильно не затягивайся. Крепкие. — Юнхо протянул ему белый цилиндр с золотистым пеплом на конце. Дже зажал губами фильтр и втянул, тут же выдохнул.

— Что насчет тебя?

— Типа?

— Ты через сорок лет, — Ким вернул сигарету парню. — Твое будущее?

Тот вдохнул никотин, тут же выдохнул и мотнул головой.

— У меня его нет.

Джеджун уставился на него. Думал, что тот выдержит паузу, а потом рассмеется и скажет, что пошутил. Еще и насмехаться начнет, мол, струхнул поди, ха-ха.

— Прости, я, наверное, не понял, — нахмурился Дже.

— Да все ты понял.

— Это ты меня напугать хочешь? Так раньше надо было, еще в Душейне.

— А что, не поехал бы со мной?

В полном молчании Юнхо докурил, отшвырнул окурок, эротично выдохнул дым через нос и улыбнулся.

— У меня линия жизни короткая.

Дже смотрел на него огромными влажными глазами. Поморщившись, он поднялся. За спиной прыснул шутник.

— Да ладно тебе, Дже, я пошутил. Ну, ты что, обиделся? Да брось!

— Пошел ты! — Ким спрыгнул и пошел прочь от машины.

Юнхо догнал его, пошел рядом.

— Это была безобидная шутка.

— Нравится делать из людей идиотов?