Юнхо промолчал. Джеджун потер глаза, на которые невольно выступили слезы. Он всегда терпеть не мог этих злобных оборванцев, но сейчас в груди образовалась болезненная пустота. Через несколько минут они прибыли на место. Во дворе было пусто. Юнхо поставил тачку так, чтобы заблокировать путь, решительно вышел наружу. Джеджуну ничего не оставалось, кроме как последовать за ним.

В доме было тихо. Свет горел только на кухне. Юнхо по привычке снял обувь и прошел туда. Дже отчаянно трусил, он надеялся, что никогда больше не ступит на порог этого ужасного дома. Каждая половица была пропитана страданиями детей, слезами, потом и кровью. Будь его воля, он бы сжег здесь все.

С кухни пахло едой. Джеджун зашел и увидел, что стол накрыт на пятерых. Словно бы вернулись те времена, когда они впятером ели, болтая о ерунде. Большие тарелки с лапшой и маленькие с закуской, они исходили паром — видимо, их только что доставили. Голодный желудок встрепенулся. Мама сидела на своем излюбленном месте и неспешно поглощала поздний ужин. Она была спокойна. Правую щеку стянули ровные стежки, поверх которых был налеплен пластырь.

— Мама… я приш…

— Минхоль умерла, — при этих ее словах Дже вцепился в косяк, чтобы не упасть, когда ноги налились слабостью. — Она помогла тебе сбежать и поплатилась за это. Уверена, ты догадывался об этом.

— Да.

— И как? Не поколебало решимости?

— Ты ее убила, не я. Моей вины здесь нет.

— Твоя вина в том, что ты решил выступить против меня.

— Я хотел пойти своим путем, как Рю. Но ты испугалась и натравила своих шестерок.

— Ты был полезен мне, Юнхо.

— Поэтому ты послала убийцу?

Мама отложила палочки. Рядом стояла бутылка соджу. Она открыла ее и налила немного. Джеджун заметил, что вместо обычной стопки она воспользовалась ритуальной чашей. Женщина залпом выпила алкоголь, потянулась за сигаретами. Запах лапши смешался с никотиновым.

— Убьешь меня? — спросила мама.

— Нет. Джеджун сделает это.

Дже изумленно взглянул на него. Его полные губы задрожали от эмоций, он тяжело привалился к стене.

— Ч-что?

— Отомсти ей за смерть отца.

Мама метнула взгляд на сына, словно бы только сейчас заметила его. Они встретились взглядами. Выглядели чужими друг другу.

— Не впутывай меня, — взмолился Джеджун, дотронувшись до плеча парня.

— Ты всегда оставался в стороне, — ответил тот жестко.

— Вы уже ели? — спросила вдруг мама. — Покушайте сначала.

Сама она поднялась и взяла бутылку, ушла на маленький диван у окна. Дже покосился на еду, потом на Юнхо. Тот не сводил взгляда с мамы. Настоящий хищник никогда не отведет глаз с того, кто нанес обиду или представляет опасность. Так и он.

— Зачем столько тарелок? — голос Дже дрогнул. — Все мертвы… из-за тебя все мертвы.

— Не все. Вы живы.

— Это идет вразрез с твоими планами?

— Нет. Я не думала, что все зайдет так далеко, — женщина невесело усмехнулась.

— И когда началось это твое «все»? Когда пришила моего отца?

Мама выпила еще соджу, кивнула.

— Наша с ним связь была ошибкой. Ты был ошибкой. Он знал, что я убила бы тебя маленького, и увез. Я нашла вас обоих.

— Почему не убила меня? — по щекам Дже поползли слезы.

— Он попросил, а я пообещала не трогать тебя. Обещание, данное умирающему, нельзя нарушать, вы это знаете?

— Что ты несешь?!

Женщина затянулась последний раз и погасила сигарету. Взглянула на Юнхо.

— Ну, ты вроде пришел меня убить?

— Дже!

— Нет.

— Отомсти за свою поломанную жизнь.

— Я не ебаный гангстер, ты, ублюдок! И я не стану убийцей!

— Бесполезный пацан…

Юнхо подошел к столу и сгреб нож.

— Я добавлю это к твоему долгу.

Дже не успел ничего сказать, как парень метнулся к женщине. Уверенно и хладнокровно он ударил ее в живот, вонзил по самую рукоять. Мама содрогнулась, инстинктивно наклонилась вперед и ухватила парня за руку.

— Принять решение можно только один раз, — выдавила она вместе с густой кровью. — Ты усвоил урок, Юнхо.

Закусив губы, Юнхо зажмурился, крутанул нож. Жертва захрипела, закашлялась. Джеджун опустился на колени, громко всхлипнул.

— Улыбнись, Дже, — пробормотала мама, впервые с теплотой посмотрев на него. — Когда тебе тяжело, улыбаться легче.

Джеджун мучительно заревел, как когда-то в детстве. Он никогда не считал, что у него есть семья, есть родной человек, но теперь это стало реальностью. Юнхо надавил на нож, стремясь скорее вытолкнуть жизнь из ее тела.

— Вы выросли…

Рука женщины тяжело упала на диван. Юнхо разжал напряженные пальцы, выпрямился и отступил на шаг. Мама смотрела на него. И он мог был поклясться, что прочитал в ее взгляде гордость. Давясь кровью, женщина улыбнулась. Сколько бы ошибок она не совершила, но все же правильно сделала, когда решила оставить Юнхо. Из всех них, только он оказался сильным. Он сможет преуспеть, сможет выбраться наверх. И во всех его поступках, в каждом его слове будет жить и она. Чего еще может желать мать?

Раздались шаги. Дже получил жесткий пинок в плечо, грохнулся на пол. Через него перескочил бандит. Увидев убитую, он завопил так, словно сам получил ранение в живот.

— Мама!

Нож вылетел из его руки, устремился в убийцу. Юнхо дернулся в сторону, стремясь уйти от броска, но с таким же успехом он мог бы соревноваться с гоночным болидом. Сквозь пелену слез Джеджун увидел, как голова парня откинулась, обнажив горло, увидел торчащую рукоять ножа. Парень отлетел к окну и ударился о него, разбивая стекло. А после растянулся на полу, безжизненный. Окровавленный нож с громким лязгом покатился по полу.

Грохот крови в ушах и топот дюжины ног заглушил холодящий душу крик.

— Юнхо!

Комментарий к Мама

Ожидайте вторую часть :3

========== Спонсор ==========

— Юнхо!

Истошный вопль, сорвавшийся в истерический вой, иссушил легкие, спалив весь воздух. Горло скрутило болью. Джеджун резко распахнул глаза, проснувшись от ощущения, что задыхается. Распахнув рот, он судорожно вдохнул, подавился слюной и закашлялся. На лице блестел пот, воспаленное сознание проигрывало видение снова и снова.

Только через минуту Дже успокоился, без сил распростерся на простынях. Она противно прилипала к спине, впитав пот с кожи. Спальня утопала во мраке. Судя по всему, было еще довольно рано. Джеджун протянул руку и нащупал на прикроватной тумбе мобильный, взглянул на дисплей. Часы показывали три ночи. Вздохнув, молодой мужчина поднялся и потер лицо ладонями. Он устал от всего этого. Чертовые сны изматывали ночами, а днем выливались в строки, которые становились хитами и рвали верхние строчки всевозможных чатов. Слава обволакивала его второй кожей, фанаты рыдали так, словно оплакивали, в СМИ говорили только хорошее — творческий воспаленный мозг подсовывал ему картины похорон. Разве не похоже? Льстивые лицемерные речи, море слез, цветы, и он один, на кого устремлено всеобщее внимание.

Понимая, что сходит с ума, Джеджун рассмеялся. Горько и невесело. Поднявшись, он нацепил первую попавшуюся одежду и вышел из квартиры. Теперь, когда группа обрела мировую известность, они могли позволить себе покупку собственного жилья, машины и другой ерунды, необходимой для поддержания имиджа баловня судьбы. Гардеробная едва вмещала дорогие бренды, холодильник был забит алкоголем, презентованным на вечеринках. Часы, кольца, белье, иногда он ощущал себя аниматором в костюме куренка, бегающим по улице для пиара новой закусочной. Его улыбка — реклама стоматологической клиники. Его кожа — раскрутка линии косметических средств. Его мобильник — тренд. Его образ — икона для поклонения. Его песни — религия. К нему тянули руки, словно к мессии, и он соответствовал возложенной на него роли, был идеальным. Однако эта золотая клетка не принадлежала ему — контракт с компанией залил его ноги бетоном, удерживал узником. Иллюзия свободы отравляла.