– Сейчас пойдём наверх – там комнаты поменьше и обстановка более уютная, – кивнул оборотень. Девушке нужно дать время, чтобы осмотреться и привыкнуть к незнакомой обстановке. А главное, Белла должна привыкнуть к нему… Несмотря на то, что девушка не испугалась его признания о превращении и очень мужественно восприняла знакомство с его подданными-волками, Джейкоб опасался форсировать события.

– А мы не заблудимся в этих лабиринтах? – подозрительно прищурилась Белла, когда они поднимались по ступенькам наверх.

– Нет, не заблудимся, – улыбаясь, пообещал Джейкоб. – Я знаю этот замок как свои пять пальцев. Я ведь родился и вырос здесь. Ты тоже скоро освоишься.

***

– Заходи сюда, – юноша распахнул узкую деревянную дверь, за которой оказалась небольшая комната.

Обстановка была самой что ни на есть домашней. Тихо потрескивал огонь в камине, на небольшом столике стояла тарелка с нарезанным хлебом и кувшин с вином. Как будто бы Белла после стольких перипетий и потрясений, действительно, вернулась к себе домой. Утренние сумерки уже не казались ни мрачными, ни зловещими.

Только сейчас девушка поняла, насколько она устала за сегодняшнюю ночь.

- Я прилягу, - виновато попросила она, едва взглянув на белоснежную постель. – А ты расскажи мне легенду. Пожалуйста, мне очень надо, Джейкоб.

- Конечно, родная моя. Если ты не будешь возражать, я прилягу вместе с тобой.

Белла, не раздумывая, согласилась, и душа оборотня в восторге воспарила к небесам.

Впервые за всю свою жизнь Джейкоб полюбил девушку: сильно, отчаянно, по-настоящему. Впервые за последние сто лет обычная человеческая девушка вошла в заколдованный замок графов д’Руан. И оборотень решился посвятить её в семейную тайну.

– Мой покойный отец, Граф Рауль де Блэк, был из тех вельмож, которые не считают прислугу за людей. Со служанками они поступают по своему усмотрению: могут угрожать им, издеваться, укладывать в постель и выбрасывать из дома за ненадобностью, – тихо начал свой рассказ Джейкоб, когда они с Беллой устроились в постели.

– Больше ста лет прошло с того момента, когда Рауль де Блэк позабавился с симпатичной горничной. Мать девушки посмела прийти в графский замок и потребовать, чтобы вельможа взял в жёны простую служанку.

Несмотря на то, что Джейкоб старался не особенно вникать в подробности жизни своего отца, молодому человеку неприятно было посвящать любимую девушку в такие нелицеприятные события - рассказ получался очень красочным.

- Жениться на простолюдинке? Женщина, да ты совсем из ума выжила, - рассмеялся ей в лицо гордый и надменный граф Рауль. – В жилах нашего рода течёт королевская кровь, которая не может быть осквернена.

- Вы не люди, вы волки, - в сердцах воскликнула мать девушки, очевидно, намекая на фамильный герб рода д’Руан, который она могла лицезреть сейчас на стене, прямо над головой высокомерного графа. - И быть вам волками!

Граф д’Руан приказал выгнать из замка вздорную женщину, а на её угрозы никто не обратил внимания. Но со временем проклятие заявило о себе. Правда, от него пострадал не граф, а его сын – Джейкоб.

Едва Джейкобу исполнилось двадцать пять лет и отец решил, что пришло время женить своего единственного наследника, оказалось, что колдунья не соврала…

- Сначала я даже не понял, что произошло, - тихо продолжал Джейкоб. - Думал, что заболел. Какая это была изнурительная горячка! Помню, как много часов подряд метался в постели и умолял: «Воды…» Но влага на губах не приносила облегчения. Мне казалось, что я – это не я, а жарящийся на вертеле кусок мяса. Костёр разгорался всё сильнее и сильнее. Я понимал, что мне не выбраться из адского пламени и молился о быстрой кончине. Но смерть не приходила… А потом наступило полнолуние и мощная сила заставила меня подняться с кровати, кинуться прочь из башни. Отец ринулся следом за мной, ибо решил, что из-за страданий, я хочу покончить с жизнью.

К конюшням я добрался уже на четвереньках. Лошади храпели, становясь на дыбы… Моё тело покрылось шерстью, я поднял голову кверху и завыл на луну. Увидев это, отец сразу понял, что произошло.

Старый граф умер от разрыва сердца, а я и весь графский двор превратились в волков.

- Кто-то ухаживал за замком все эти годы? – спросила Белла. – Кажется, что ни внутри, ни снаружи башня не пострадала от времени.

- Да, - кивнул головой Джейкоб. – Проклятие действует по-разному. Все мои люди, кроме меня, Лии и Сэма, только с заходом солнца становятся волками. Днём они принимают человеческое обличие. Именно они и присматривали за замком в течение столетия.

- Почему проклятие действует по-разному? – удивилась девушка.

- Не знаю. Никому не ведома эта тайна.

- Ты мне не рассказал самого главного, - тихо произнесла Белла.

- Что ты хочешь знать ещё?

- Как можно снять проклятье? И почему стая надеется на меня?

- Первая часть ритуала по снятию проклятия уже исполнена: ты призналась, что полюбила меня.

- А вторая?

- Думаю, это скоро произойдёт… само по себе.

- Нет, расскажи мне.

- Белла, - улыбнулся оборотень, любуясь полусонным лицом в обрамлении каштановых локонов, - пришло время тебе поспать, а легенда никуда не денется…

В голове Беллы роилось несчетное количество мыслей и вопросов, но глаза и, вправду, слипались. И, если бы не безотчетный страх, обрывочное подозрение, она бы точно уснула. Но тяжелая мысль не давала возможности расслабиться.

- Джейкоб, Сэм опасен? Он угрожал?

- Нет, не волнуйся об этом. На самом деле, Сэм и не думал угрожать. Он всего лишь переспросил: уверен ли я в тебе? В твоих чувствах ко мне?

- Я не хочу спать, но не могу больше держать глаза открытыми, - пробормотала девушка, всеми силами пытаясь сохранить ясность рассудка.

Последнее, что слышала она, проваливаясь в сонное небытие, это низкий смех Джейкоба. Остального, произошедшего в спальне, Белла уже не слышала и не видела.

Оборотень осторожно прикрыл одеялом любимую.

- Как же я люблю тебя. Если бы ты только знала, - нежно прикоснулся губами к ее щеке. – Проклятье будет снято после того, когда ты станешь моей. Но ты сама должна прийти в мою постель…

***

Последующие несколько дней оказались очень богатыми на события.

Когда Белла проснулась на другое утро, солнце уже высоко стояло в небе. Она раскрыла глаза оттого, что кто-то тихо постучал в дверь.

- Позвольте, госпожа, - еще не отошедшая ото сна девушка сразу даже не поняла, что обращаются к ней.

- Да, войдите, - несколько запоздало разрешила Белла.

- Доброе утро, госпожа, - посетительница, по виду выглядевшая на три-четыре года старше Беллы, неуверенно отворила дверь. – Я Эмили.

Она склонила голову в безукоризненном реверансе.

- Я могу быть Вашей горничной. Правда, господин Джейкоб сказал, что Вы сами выберете горничных. – Не слыша ответа Беллы и, по-своему истолковав паузу, Эмили поспешила заверить хозяйку:

- Я многое умею: красиво причесывать и быстро шнуровать корсеты. Также меня обучили выбирать душистое мыло и пользоваться различными маслами.

- Спасибо, Эмили, - улыбнулась Белла. – Признаться, я сама не особенно в этом разбираюсь, потому твоя помощь будет бесценной.

- Так Вы меня берёте? – просияла Эмили.

От восторга девушке захотелось захлопать в ладоши, но она подавила в себе глупый детский порыв и важным тоном, таким же важным, который и должен быть у горничной самой графини, сообщила:

- Воду для умывания и зубной порошок я уже приготовила***. Сейчас я предложу Вам на выбор несколько платьев на сегодняшний день. Его сиятельство приказал приготовить для Вас завтрак в малой гостиной.

- А… его сиятельство будет завтракать вместе со мной? – Белла и сама понимала, что спросила глупость, но не знала, как выразить правильно своё желание увидеть Джейкоба.

- Нет, его сиятельство беседует в кабинете с Сэмом. И Сэму… видно, будет высказано замечание. И поделом ему, - добавила искренняя Эмили, лишь потом спохватившись, что госпожа может быть недовольной её словами. Но вчерашний поступок Сэма очень возмутил Эмили. Она, как и все остальные волки стаи, с нетерпением ждала снятия тяжёлого проклятия и надеялась, что умная и явно влюбленная в молодого графа девушка не будет долго отказывать его сиятельству в близости.