Галина Сергеевна вернулась и обнаружила девочек возле раковины. Они стояли полубоком и отчищали юбки и сарафаны. Мальчики огорчены порчей школьной формы не были. Они обрадовались неожиданной перемене и прижались к Генке Щитову, который играл на планшете в “Баблфрик”. Степка как ни в чем ни бывало стоял у окна и изучал улицу.

– Вон, – закричала Галина Сергеевна. Она раскраснелась, волосы выбились из аккуратной прически и падали на лицо. – Вон из школы! К директору тебя. На педсовет!

– Вы уж определитесь, – хмыкнул Степка. – Или педсовет будет на улице?

– Хватит! Дерзить! – задыхалась Галина Сергеевна. – Мать вызову!

– Валяйте, – Степка скривил губы.

Она отдышалась, взяла чистый стул, на котором раньше были сложены альбомы. Поправила прическу. Выдохнула и улыбнулась:

– А оставайся–ка в классе!

Степка прищурился и посмотрел с дальней парты на учительский стол.

– Будешь отмывать стулья!

– Еще чего, – закашлялся Яшечкин.

– Облом, – обрадовалась Лида. Степка сжал кулак. – Ха! Больно испугалась, – Лида показала язык и повернулась к учителю.

– Не имеете права, – тряхнул головой Яшечкин. – Ученик не должен убираться.

Галина Сергеевна покраснела, подбородок задрожал. Звонок влетел в класс и принес облегчение.

Степа первым поднялся с парты и, шаркая кедами с развязанными шнурками, вышел в коридор.

– Всего три недели и мы от тебя отдохнем, – прошептала Галина Сергеевна.

Лида, проходившая мимо, удивленно посмотрела на учителя.

– Каникулы наступят, – смущенно опустила глаза в журнал Галина Сергеевна.

– А хорошо бы и не возвращаться ему с каникул! – в сердцах воскликнула Лида и побежала готовиться к следующему уроку.

Елена Ивановна запаздывала. Яшечкин избегал ее после пропуска контрольной и в классе не появлялся.

Генка расположился за учительским столом и призывал одноклассников:

– Побьем его! Все вместе и побьем, после уроков! – он повернулся к худенькой Лиде. – Лидон, ты с нами?

– У меня тренировки каждый день, – одноклассница развела руками, – сам знаешь.

– Плавание твое, – Генка закатил глаза. – Да мы быстро. Колома, – кивнул на Колю, – обходит сзади. Дашка с Лизкой держат с боков, а мы с тобой выходим вперед.

Генка сжал кулаки и выпучил глаза. Крепкие Даша с Лизой обиженно крякнули с первой парты.

– Да он тебя одним мизинцем за облака закинет, – рассмеялась Лида, глядя как пыхтит тощий Генка, который всего на пару сантиметров выше нее.

– А ты всё лучше всех знаешь, – Генка насупился и скрестил руки. – Вот и скажи, что делать с ним будем, если такая кибергениальная?

Лида задумалась. Она помнила мешок с обувью и Танин нос. Камень в руке Степки, приготовленный для нее. На Яшечкина не действовали ни угрозы учителей, ни директора.

Она вспомнила слова Галины Сергеевны:

– Давайте просто подождем, и не будем обращать на него внимания. Скоро каникулы, последняя четверть. А там, глядишь, и выкинут его в другую школу. И совсем его не увидим.

Остальные ребята тоже не спешили идти горой на Яшечкина. Все закивали и расселись по своим местам, а Даша с Лизой облегченно выдохнули.

Довольная Лида кивнула, взяла Таню за руку и пошла за парту повторять стихотворение к уроку. Она прижала руки к груди и трагическим тоном произнесла:

“Белеет парус одинокий.

В тумане моря голубом!

Что ищет он в краю далеком?

Что кинул он в краю родном?”¹

– Тоже мне, – хмыкнул Генка. Но возражать не стал, только прошептал в кулак, – посмотрим, как он тебе даст до каникул дожить.

Лида красовалась в костюме перед зеркалом в фойе. Черный гимнастический купальник, юбка, расшитая золотистыми пайетками. Обещали к выступлению подготовить такие же блестящие балетки. Лида оттянула край юбки и отражение заискрилось. Она рассмеялась и закружилась, разбрасывая солнечных зайчиков по стенам.

– Как здорово! – через коридор закричала Таня. Подбежала к подруге, и они, взявшись за руки, принялись танцевать.

Девочки остановились и перевели дыхание. Лида убрала взмокшие волосы за уши и осмотрела подругу. За неделю отек с носа спал, и Таня смогла вернуться к репетициям. На ней был надет такой же купальник, как у Лиды, но юбка была простой черной.

– Тебе идет, – голос Лиды слился со звонком. Она схватила Таню за руку и потащила. – Быстрее, сегодня Виталь объявит день соревнований!

Таня украдкой бросила взгляд на блестящую юбку подруги, вздохнула и вбежала в спортивный зал.

Группа поддержки, одетая так же как Таня, разминалась возле скамеек. На скамейке сидели мальчишки и девчонки, не участвующие в соревнованиях. Они спорили, какая команда победит, и как далеко сможет продвинуться их школа. Межшкольные соревнования по баскетболу – единственная надежда: пионербол и мини–футбол они всегда заваливали.

Яшечкин сидел с краю, вытянув ноги.

– И первого тура не пройдете, – насмешливо прохрипел он, заметил, что на одной ноге шнурки не развязаны, нагнулся, и дернул за шнурок.

– А тебе бы только каркать, – подскочила Лида и уперла руки в бока. – Ворона!

– Сама ты ворона, – усмехнулся Степка и указал пальцем на ее лицо. – Вон и глаза коричневые, как у той.

Лида нахмурилась, но ответить не успела. К ним подошел Генка, приглаживая торчащие волосы:

– Хоть и дурак он, а дело говорит.

– Чего? – Степка поднялся со скамейки и навис над Щитовым.

Тот отступил и примиряюще вытянул руки:

– Буськин заболел! А заменить его некем. Вон и Виталь горюет.

Все обернулись и посмотрели на физрука. Виталий Сергеевич, окрещенный учениками как Виталь, кричал на команду:

– Как это возможно? Как вы такое допустили?

Самые высокие ученики в классе стояли, понурив головы, и казались готовыми к любому наказанию.

– Кто устраивает чемпионат по поеданию мороженого накануне главных соревнований года? – Виталий Сергеевич дергал застежку молнии на олимпийке вверх и вниз. Изо рта брызгала слюна, и грустная команда наклоняла голову еще ниже, чтобы не быть оплеванной.

– И кто победил? – Лида подошла ближе к учителю и с интересом окинула взглядом баскетболистов.

– Буськин и победил, – из–за спины шепнул Генка.

– Да как победил! – Виталий Сергеевич затряс руками перед лицом. – До двусторонней пневмонии победил!

– Две недели в больнице, третью дома и как минимум еще на две освобождение от физкультуры! – шепотом пояснил Генка.

Виталий Сергеевич услышал и со стоном покачнулся.

Лида прищурила один глаз и про себя подсчитывала время.

– Получается, в следующей четверти уже вернется, – соревнования обещали ближе к концу учебного года, а значит Буськин успеет подлечиться. Она одарила улыбкой Генку, Виталия Сергеевича и понурую команду.

Но физрук и не думал радоваться.

– Соревнования на эту четверть перенесли, – вздохнул он, сгоняя краску с щек. – Через две недели выступаем.

– Но, – Лида прикинула числа и побледнела. – Это же последний день перед каникулами.

Виталий Сергеевич угукнул и повернулся к скамейке. Он скользил по лицам запасных, пытаясь подыскать замену Буськину. Его лицо хмурилось всё сильнее, а дойдя до Яшечкина и вовсе скривилось.

– Придется просить у Михалыча его богатырей, – горестно вздохнул Виталий Сергеевич, ссутулился и повел команду на поле.

Генка приблизился к Лиде вплотную и прошептал:

– Константин Михайлович еще в прошлом году предлагал объединить лучших баскетболистов и сделать одну команду. Но Виталь отказался. Теперь придется идти на попятную.

Лида была погружена в свои мысли и только отмахнулась от Генкиных слов.

В спортивный зал влетела изящная Светлана Григорьевна, учитель ритмики, хореограф–постановщик и руководитель всех творческих кружков в школе. Мастер спорта по акробатике просто не могла не создать группу поддержки, именуемую “Черлидер 25”, и передать часть своего опыта ученицам.