Женщина настороженно взглянула на Монаха, в её бездонных голубых глазах появилось смятение:

— Почему у меня постоянно складывается такое ощущение, что ты знаешь о моей жизни больше, чем я сама?

— Может потому, что это – правда?

— Но откуда?– жёстко спросила принцесса.

Верган пожал плечами:

— Мне рассказал Варг.

— Варг ничего не знает,– оборвала женщина, скрестив руки на груди.– Кто ты? Почему ты здесь?

Губы мужчины тронула едва уловимая ухмылка. Закрытой и решительной Лора нравилась ему больше, чем мягкой и сочувствующей. Так игра становилась острее.

— А в чём дело? Или ты уже перестала мне доверять?

В глазах Монаха блеснул дьявольский огонь, и Лоре вдруг стало не по себе. Она тут же вспомнила все предостережения Варга. Принцесса отступила назад, но Верган ухватил её за руку.

— Что такое?– в его голосе ясно слышались насмешливые нотки.– Ты испугана?

Лора без труда высвободила руку и отодвинулась от мужчины:

— Пожалуй, мне пора.

— Как?– наиграно удивлённо спросил Монах.– А куда испарилось твоё сострадание?

— Тебе оно не нужно,– холодно ответила женщина, отступая ещё дальше.

— Совсем недавно ты думала по-другому!

— Совсем недавно ты был другим! Мне показалось, наконец-то, ты снял свою маску, но я ошиблась. Твоя жестокость это не маска, ты действительно такой!

Губы Вергана чуть дрогнули:

— Ты ничего не знаешь обо мне и не имеешь права меня ни осуждать, ни одобрять! Не меряй людей по себе, условия жизни у всех разные: одни рождаются богами, другие – рабами, а третьи – мёртвыми! А теперь…– лицо мужчины стало суровым и угрожающим,– теперь тебе действительно пора!

— Мёртвыми?– вдруг переспросила принцесса, пропустив мимо ушёй последнюю фразу.– Лишёнными жизни? Своей жизни?

— Остановись!– резко оборвал мужчина, в его глазах блеснули недобрые огоньки.– Уходи!

— Ты боишься, что я приоткрою завесу твоей настоящей жизни?– прямо спросила Лора.

Верган медленно приблизился к женщине и, крепко взяв её за запястья, заглянул в глаза.

— Я смотрю, тебя очень интересует то, чего боюсь я. А сама-то ты не боишься?..

— Чего?

— Например, оставаться наедине с человеком, настоящая жизнь которого никому неизвестна?

Лора долго изучающе смотрела на мужчину, а затем спокойно ответила:

— Не пытайся меня напугать.

Женщина хотела высвободиться, но Монах внезапно притянул её к себе.

— Не имею такой привычки,– сухо сказал Верган, бесцеремонно целуя принцессу.

Лора едва сдержалась, чтобы не вскрикнуть от боли. Это было грубо, дико, резко. Она никак не ожидала такого. Более того, не верила, что это и есть истинный Верган.

— Теперь легче?– обжигающе холодно спросила Лора.

— Нет,– процедил сквозь зубы Кровавый Монах и молниеносно припечатал женщину к стене.

Его губы остановились в полудюйме от губ принцессы, а неровное дыхание обжигало ей лицо. Мужчина с удовлетворением ощутил, как напряглось тело Лоры, зажатое между ним и стеной. Сладкий яд разлился по крови, опьяняя и даря наслаждение. Монах уже приготовился к отчаянному сопротивлению, мольбам и слезам. Но вместо этого женщина тихо прошептала: — Ты не избавишься от своей боли, сделав больно мне.

Новое, непонятное и необъяснимое ощущение захлестнуло Вергана, он опустил голову на плечо женщины, но тут же отпрянул назад, сожалея о секундном порыве. Медленно, словно находясь под тяжким грузом, Монах отошёл к топчану и присел на него. Его потухший взгляд устремился на камин, где догорали дрова.

Принцесса приблизилась к мужчине и, опустившись рядом, осторожно спросила:

— У тебя был сын или дочь?

— Сын,– после некоторого молчания ответил Верган.– Был… сын.

Лора мягко взяла Монаха за руку.

— Он погиб?

Мужчина качнул головой:

— Его убили, утопили в океане… его и его друга. Им не исполнилось и шести.

По спине принцессы побежал холодок, и не было слов утешения, могущих облегчить страдания родителя, пережившего такое.

— Я узнал о его смерти спустя неделю, я не смог проститься с ним. Он ушёл из моей жизни так же неожиданно, как и вошёл в неё. А я… я даже не помню нашу последнюю встречу… Я, как обычно, улетел, не попрощавшись.

— Ему досталась вся твоя любовь,– тихо произнесла Лора.– Ведь кроме него ты никого не любил, да?

Верган повернулся к принцессе лицом и с иронией спросил:

— Ты видишь всех насквозь?

— А его мать?..

— Мать?– презрительно фыркнул Монах.– Она была танцовщичкой в ночном кабаре. Я как-то взял её в морское путешествие на пару месяцев, и к концу наших приключений оказалось, что она ждёт ребёнка. Я отправил её в свой замок, а когда родился сын, заключил с ней брак. Увы, все её материнские обязанности сводились к тому, чтоб пожелать малышу спокойной ночи. Мы часто ссорились с ней из-за этого, но я не мог лишить ребёнка матери, даже такой плохой, и она по-прежнему продолжала жить в замке.

— Верган,– Лора вдруг подняла глаза на мужчину,– у тебя самого ведь не было матери, так?

Монах задумался. Он никогда не рассказывал никому о своей жизни, но сейчас ему почему-то хотелось поведать обо всём сидящей перед ним женщине.

— Вообще-то,– наконец, ответил Верган,– у меня и отец появился не сразу. Я знаю, как тяжело расти без родителей, и я хотел, чтоб у моего сына они были, поэтому я и закрывал глаза на то, как выполняла обязанности матери моя жена.

— И ты не испытывал к ней никаких чувств?

— Нет, но ей этого и не надо было,– Монах медленно поднялся и подошёл к камину, подбросив в него дров.– У неё было всё, что она хотела – богатство и власть. К счастью, она была глупа и знала только, как пользоваться первым.

— А что стало с ней, когда ребёнок погиб?– спросила Лора.

На лице мужчины появилось равнодушное выражение:

— Она покончила с собой.

— Да. Гибель ребёнка трудно пережить.

— Не поэтому. Она знала, что я не прощу ей потерю сына и лучшее, на что она сможет рассчитывать – смерть.

Лора удивлённо и испуганно взглянула на Монаха. За его спиной вновь разгорелся огонь, очерчивая вокруг мускулистого тела мужчины кроваво-рыжее свечение.

— Да, я бы убил её,– холодно ответил Верган на немой вопрос принцессы.

Женщина недоверчиво покачала головой:

— Ты наговариваешь на себя.

Монах приблизился к Лоре и припал на одно колено так, что их глаза оказались почти напротив:

— Ты не знаешь меня, я способен и на более жуткие поступки.

Принцесса отвела взгляд, но мужчина осторожно повернул её лицо к себе.

— Ты разочарована?

— Скорее – сбита с толку. Мне никогда не было так тяжело понять свои чувства.

— А мне никогда ещё не приходилось исповедоваться,– грустно улыбнулся Верган, отводя взгляд от женщины.

Они долго молчали, потупив взоры.

— Я пойду?– наконец, осторожно спросила Лора, поднимаясь с топчана.

— Да. Иди.

Принцесса медленно прошла к выходу, но перед самой дверью замешкалась. Ей хотелось остаться, но Лора опасалась, что это плохо кончится. Женщина бросила мимолетный взгляд на Вергана и затем быстро покинула хижину.

Монах сдавил голову руками и застонал, словно раненый зверь:

— Что со мной?! Почему я не захотел причинять ей боль? Я ненавижу Каренсов, но отпустил Лору! Почему?!.. Во мне живёт не моя ненависть, а ненависть, внушённая отцом? Выхоленная, выпестованная, но чужая?

Мужчина вздрогнул, испугавшись своих мыслей.

— Нет! Что за капризы! Для мести Шингу представительница Каренсов – самый лучший вариант! Хватит сдерживаться!

Верган бросился вслед за принцессой, но на улице его ждала лишь взрытая копытами лошади земля.

====== ГЛАВА 38. ======

Часы пробили полночь. Королева Диких Кошек, свернувшись клубком, лежала поперёк неразобранной постели и смотрела в окно на далёкие звёзды мрачного небосклона.

Последние несколько лет она провела в заточении в башне Прибрежного Песка, где единственное окошко было наполовину вкопано в землю. Во время приливов через него в башню поднималась более чем на два фута вода, так что не представлялось никакой возможности даже присесть и тем более – лечь. Днём в башне было слишком жарко, ночью – слишком холодно, и всегда – темно и сыро. И лишь мысли о свободе и планы спасения племён не дали Джудит сойти с ума от физических и душевных мук.