— Ты тоже,– усмехнулся Верган, хлопнув кузена по плечу и ободряюще добавил:– Вы похожи.

— Только на первый взгляд. Я действительно, как и она, люблю свободу, но в своих лесах, на своей планете. Там мой настоящий дом, моя родина… там моё сердце, а Кларенс… Кларенс нужно больше. Её мир не вписывается в рамки моего. Её родина – это все планеты, все системы и галактики! Её родина – это Вселенная! Если её заперли на какой-то планете, она задыхается. Я теряю её…

Монах печально улыбнулся:

— Есть женщины, которых не поймаешь, а есть женщины, которых не удержишь.

— И давно ты стал философом?

— Как только стал неудачником. Одно – следствие другого.

— Неужели, кто-то сумел-таки разбить твоё сердце?

— Что есть сердце? Всего лишь один из внутренних органов человека,– цинично отозвался Верган.– Так кто придумал, что оно должно болеть из-за любви или ненависти?

Веор удручённо покачал головой:

— Похоже, тебе ещё хуже, чем мне.

Тем временем Кларенс проникла в покои дочери: здесь всюду валялись кружева и ленты, в которых запутались многочисленные дорогие подарки. Женщина остановилась возле подзеркальника и положила на него небольшую шкатулку грубоватой работы. Но не успела она отойти от зеркала, как в комнату вошла Бегелла в сопровождении отца и Лойда. Следовавшие позади два воина остановились возле двери.

Кларенс поспешила скрыть лицо, склонив голову в почтительном поклоне. Лёгкое изменение внешности, конечно, обманет тех, кто её не слишком хорошо знал. Но обманет ли близких людей?

— Вы доставили ещё один подарок?– без особого энтузиазма поинтересовалась Бегелла у матери.

Женщина поспешно кивнула, не поднимая головы. Развалившись на диване, Гиметр и Лойд даже не взглянули на посыльную и продолжили беседу.

— Я думаю, ты всё же прав насчёт эмира…– соглашающимся тоном заметил король, но возглас дочери поставил мужчин на ноги.

Кларенс осторожно, не привлекая внимания, начала продвигаться к выходу.

— Что такое?– встревоженно спросил отец.

Бегелла повернулась, показывая серебряную фигурку в шкатулке:

— Это же «Неол», какой-то там мифический герой, приносящий удачу! Сделан на заказ! Мама никогда не расставалась с этим талисманом!

Лойд изменился в лице, увидев подарок.

— Закрыть дверь!– прорычал он что было сил.

Кларенс прокляла всё на свете, она находилась всего в нескольких шагах от выхода, но пытаться сейчас бежать было нельзя. Верховный принц Мернов приблизился к ней и жёстко спросил:

— Кто тебе это передал?

— Посыльный,– не поднимая головы, хрипло ответила женщина.– Мне заплатили за доставку. Я лишь курьер.

Лойд резко приподнял её лицо за подбородок. У Кларенс сжалось сердце, она не сомневалась, что брат узнает её. Королева Тайн и Смерти не просчитала ситуацию на случай, если окажется с Лойдом визави.

— Другие волосы и даже пластика лица,– с иронией протянул верховный принц,– но всё тот же безумный огонь в глазах! Я знал, что ты жива!

Гиметр и Бегелла взволнованно переглянулись и подошли ближе.

— Вы с кем-то меня спутали,– покачала головой Кларенс.

— Знакомое хладнокровное вранье!

Лойд со всего размаха собрался ударить сестру, но она с лёгкостью увернулась и врезала ему в челюсть тыльной стороной ладони.

— Вот ты и выдала себя,– усмехнулся принц, растирая покрасневшее место ушиба.

Только сейчас Кларенс поняла, что уже не выкрутится. Сколько она себя помнила, лишь этот приём Лойд не мог парировать, и поэтому она всегда использовала его против брата. Не долго думая, женщина бросилась к выходу.

— Задержать!– крикнул Мерн стражникам, но было поздно.

Королева Тайн и Смерти с такой силой толкнула воинов в разные стороны, что они не смогли устоять на ногах. Лойд бросился за сестрой, а Гиметр и Бегелла за Лойдом.

Расталкивая гостей, Кларенс выскочила на центральную лестницу. В такой толпе всё-таки был шанс уйти от погони. Этот замок женщина знала слишком хорошо. Да и Лойду протискиваться между гостями было тяжелее, чем ей. Видимо, это понял и брат, в невероятном прыжке он настиг сестру, и они кубарем пролетели по ступенькам центральной лестницы целых два пролета. Королева Тайн и Смерти медленно открыла глаза: над ней, стоя на коленях, склонился брат.

— Жива?– скептически усмехнулся он.– Разумеется! Подобное падение не способно причинить тебе вред!

— Т-ты сломал… мне рёбра…– с трудом прошептала Кларенс,– ты ответишь… за к-каждое.

Лойд весело рассмеялся:

— Узнаю родную кровь!

— Зато я тебя не узнаю. Давно ли ты изменился… до такой степени, что выносишь… семейные дрязги… на публику?

Верховный принц огляделся по сторонам, он совсем забыл про гостей, которые в изумлении смотрели на него, не понимая, что происходит.

— Ма-ма?– растерянно пробормотала Бегелла, остановившись за спиной дяди.

— Не могла появиться, не наделав шума,– холодно выдавил Гиметр.– Зачем пришла? Расстроить помолвку? Что тебе здесь надо?

— Тише, тише,– успокаивающе обратился к другу Лойд,– нельзя так разговаривать с матерью наследника.

Король изменился в лице и, опустившись на корточки возле Кларенс, строго спросил:

— Где мой сын?

— Врача…– прошептала женщина, теряя сознание (не столько от боли, сколько для того, чтоб не отвечать на вопросы).

— Не дергайся,– остановил Верган, ухватив Веора за плечо.– Если она решит остаться с семьёй, ты ничего уже не изменишь, а если захочет сбежать, то ты должен до того времени позаботиться о её сыне.

— Хочешь сказать, что мне надо просто уйти?

— Именно. Здесь о ней позаботятся. Когда придёт время, она найдёт тебя. А вот если ты сейчас обнаружишь своё присутствие и её сына заберут, то Кларенс тебе этого никогда не простит.

Веор задумчиво кивнул:

— Наверно, ты прав.

— Прав.

Верган простился с кузеном и с помощью магии перенёсся в свой замок. Поднявшись в кабинет и зашторив окна, он рухнул на диван. Время тянулось медленно, отсчитывая бесконечные минуты. Монах не мог понять, отчего так тревожно колотилось сердце в его груди. Из-за посещения галактики Диадор? Он бросил беглый взгляд на стол, где в низкой вазе стояли цветы «слёзы демона», и содрогнулся. Странный холод закрался в сердце мужчины.

— Что за мрак?– пронзил тяжёлую тишину громкий голос Орлана, заходящего в кабинет.

Не дожидаясь ответа, Чистюля раззанавесил шторы и открыл окна. Свежий ветер ворвался в комнату, смахнув со стола несколько листов бумаги, исписанной мелким почерком.

— Чувствуй себя, как в родном замке,– скептически пробормотал Верган.

— У тебя депрессия?

Старший брат оставил вопрос без внимания.

— Ясно,– почти простонал Орлан,– опять она. Что на этот раз случилось? Ты был в системе Рагде? Снова виделся с ней?

— Виделся?– хмыкнул Равнодушный себе под нос.– Нет. Но видел её снова.

— Где?! Когда?!

— Везде. Каждую минуту. Я смотрю на звёзды, а вижу её глаза; смотрю на гребни волн, а вижу волны её волос; смотрю на закат, а вижу её алые губы. Наверное, я схожу с ума.

— Да-а,– вяло протянул Чистюля,– тяжёлый случай. Может, стоит рассказать ей о своих чувствах?

Верган подошёл к столу, поднял бумаги с пола и, открыв шкатулку, достал сигару.

— Зачем?– затягиваясь, спросил он.

— То есть как, зачем?– изумился брат.– Может она не останется равнодушной к твоей любви.

— Она ненавидит меня, и я сам дал ей повод так относиться ко мне.

— Но почему ты не хочешь попробовать?

— Потому что я не сомневаюсь в её ответе,– резко оборвал Верган,– и хватит об этом!

Орлан поднял глаза на брата и жестко сказал:

— Я-то могу заставить себя не говорить о ней, а ты можешь заставить себя не думать о ней?

— Если б мог, мы бы сейчас не беседовали на эту тему.

— Именно поэтому успокой своё сердце – узнай правду.

— О чём ты? Какая правда? Ей никто не нужен, тем более я! В своей жизни она любила лишь одного мужчину. Правда, не понятно – за что? А теперь, когда она разочарована в нём, остальным бесполезно искать её любви.