В этот момент Леншерр потянулся к банке на тумбочке.

Когда крышечка щёлкнула, Чарльз напрягся, и это определённо было предвкушение. Эрик смазал руку, хоть и вышло выдавить больше смазки, чем он хотел, и пока Чарльз так и лежал на спине, залез на него и взял в руки его член. Одно движение, два, три — и Чарльз подаётся навстречу, и это именно то, что надо.

А затем, постепенно привыкнув, начал медленно опускаться на него.

Больше ничего не имело значения. Ничего, кроме боли, причиняемой чужим членом. Его руки держали Эрика за талию, а тот дышал сквозь зубы, принимая в себя последний дюйм, и слышал, как Чарльз извивается на простынях: вертит головой и упирается пятками в матрас. В этот момент Эрик не мог сконцентрироваться на чём-то кроме потрясающего давления.

Но он знал: давление будет ещё лучше, когда он начёт двигаться. Это он и сделал. Приподнялся ровно настолько, чтобы почувствовать движение внутри себя, затем опустился, и снова, снова. Опёрся руками о плечи Чарльза и начал двигать бёдрами так, чтобы и тот всё прекрасно чувствовал, а через пару мгновений руки на его талии сжались сильнее, и теперь Чарльз направлял его, задавал свой ритм.

Эрик откинул голову назад, вынужденный двигаться быстрее, подгоняемый руками Чарльза. Бороться со стонами было извращённо захватывающе: так нужда становилась только ярче.

Одна рука Чарльза соскользнула с его талии к члену. Эрик шумно выдохнул, чувствуя пальцы на себе, подталкивая его всё ближе к грани. Но он должен держаться, чёрт возьми, он должен продержаться до того момента, как Чарльз кончит. Больше всего он хотел, чтобы Чарльз кончил.

Чарльз теперь ритмично толкался в него, Эрик пытался взять контроль в свои руки, но Ксавьер не уступал, использовал его тело так, как Эрик хотел. Ему пришлось сдаться, позволить Чарльзу взять контроль в свои руки, и в этот момент больше сдерживаться и оттягивать оргазм Эрик не мог. Волна ощущений накрыла его единственным светом, который он хотел видеть.

Когда он упал вперёд, а его тело ослабло, Чарльз толкнулся ещё раз и замер, кончая. Эрик нащупал его лицо и обнаружил его с закрытыми глазами и открытым ртом, жадно глотающим воздух.

Когда Чарльз выдохнул, и его мышцы расслабились, Эрик осторожно слез с него. Всё, чего он хотел — это оказаться в объятиях Чарльза.

После пары долгих мгновений он услышал голос в своей голове:

— В следующий раз я заставлю тебя кричать.

Эрик мягко усмехнулся.

— В следующий раз, я хочу, чтобы ты всё видел.

— Так долго я мечтал прикоснуться к тебе. С трудом верится, что это не очередной сон.

— Очень реальный сон, — прошептал Эрик и поцеловал ключицу Чарльза, чувствуя чужие пальцы в своих влажных от пота волосах.

— Нам о многом надо поговорить.

О Себастьяне Шоу, об Эмме Фрост и остальных. О том, как они его остановят и как Эрик однажды убьёт его, об ограничениях, которые они установят, а потом вместе же их и нарушат. Но всем этим мыслям не место в постели. Шоу испортил большую часть жизни Эрика. Но не эту ночь.

— Завтра, — сказал Эрик, одновременно как просьбу и обещание.

— Завтра.

***

Чарльз уже показывал Эрику закат. Теперь покажет восход.