От остальных Чемпионов толку тоже не было, Блэк ежедневно справлялся у «послов» обеих школ на завтраке, но ни Флер ни Виктор загадку пока не разгадали. Или же – сохраняли это в тайне, в чем Гарри очень сильно сомневался. Не после их бдения в палатке, да и не такие они люди.

А время, между тем, шло. Январь пролетел как на скоростной метле. И настроение его пикировало вниз примерно с той же скоростью. Блэк опять начал срываться по всяким мелочам и все сильнее налегал на «Зверя». Результата пока не было и в этом (да и с чего бы), от чего он только злился еще больше, учитывая, что это отвлекало его от гипноза яйца.

Гарри даже умудрился еще раз поцапаться с Муди, причем на сугубо академическую тему – о целесообразности модификации толчковых чар. А уж после того, как он непроизвольно рыкнул на Гермиону, которая всего-то указала ему на ошибку в домашней работе, Блэк вообще стараться проводить больше времени держа рот на замке и постепенно превращаясь во все более хмурого типа. Даже их отношения с Гермионой не то чтобы завяли, но явно взяли таймаут. Девушка определенно чувствовала себя не очень хорошо, да и самому Гарри было ничуть не лучше, но разговор, который был явно нужен, все никак не получался.

Как он сказал сам себе, с невеселой иронией – осторожнее со своими желаниями, они могут сбыться.

Ремус на тему яйца тоже ничего толкового посоветовать не смог, зато продолжил поставлять паршивые новости. Двадцать девятого Гарри вернулся из Хогсмида в одном из худших своих настроений, и мрачно сообщил друзьям:

- Бруствера вышибли из аврората.

Гермиона как-то испуганно охнула, а Рон поинтересовался

- За что?

- За самодеятельность, – пояснил Блэк. – Якобы.

- А на самом деле?

Гарри упал в кресло и хмуро посмотрел в камин, в очередной раз засомневавшись, стоит ли ему сказать Ремусу и Дамблдору спасибо, или же наоборот. Кажется, они всё-таки научили его немножко думать. Хотя, тогда уж и Гермионе стоит сказать спасибо, со Скитер за компанию. И Каркарову. И... что-то больно много, неожиданно, оказывалось таких людей. На всех благодарностей не напасешься.

Он встряхнул головой.

- Да брось, Рон. Если это была «самодеятельность», то я Златопуст Локонс.

- В смысле?

- Бруствер – друг Ремуса, а Ремус – друг Дамблдора. Тьфу. Того, который Альбус. Хотя, и второго, наверное, тоже. Вот и думай.

Он немного помолчал.

- Мне вообще начинает казаться, что Фадж не так уж и неправ.

Брови Рона почти слились с волосами, и Гарри пояснил.

- Я имею в виду, что он не зря переживает за свою власть. Сам смотри, какая интересная цепочка получается – Дамблдор, потом Люпин, потом Бруствер. Или Дамблдор, а потом Муди. Уверен, есть и еще какие-то люди, про которых мы ничего не знаем. Прямо заговор какой-то.

- Ты думаешь, Гарри, – осторожно уточнила Гермиона – что именно профессор Дамблдор попросил профессора Люпина и Бруствера проверить то место?

Блэк фыркнул, напомнив самому себе Каркарова на Хэллоуин, и повторил слова вампира.

- Это очевидно.

Рон хмыкнул.

- В принципе, логично, но это не слишком круто? Все-таки Дамблдор всего лишь директор.

- Кто мне говорил про политику? – напомнил Блэк. – К тому же, Дамблдор не просто какой-то там директор, а еще и глава Визенгамота. Ну и просто величайший волшебник современности. Я не думаю, что в предыдущей войне больше всех размахивал палочкой именно Фадж.

Гарри поймал нервный взгляд Гермионы и только потом сообразил, что именно сказал. Ну да, в предыдущей. Все правильно. Будет – не будет. Она уже идет. Где-то там. Волдеморт, конечно, условно мертв, но это не помешало ему на первом курсе, а сейчас к тому же, у него есть Бродяга – очень неслабый маг, если уж умудрился стать анимагом еще в школе (на него-то никто не покушался). Да и не только он один.

Блэк вздохнул.

Война началась еще летом. Вот только сторон в ней оказалось немного больше, чем он ожидал.

Решение загадки нашлось неожиданно, и сделал это человек, от которого Блэк меньше всего этого ожидал.

В пятницу, третьего числа он в очередной раз ушел из гостиной, как делал теперь частенько, и расположился на галерее, опоясывающей холл. Место было тихое, здесь практически никто не ходил и не мешал ему читать. Но не в этот раз.

- Привет, Гарри Блэк.

Гарри подавил вспышку бешенства и заложил страницу пальцем. Уж кто точно не заслужил от него ничего плохого, так это Лавгуд. Он попытался выдавить улыбку.

- Привет, Полумна.

Девушка его усилия оценила и улыбнулась в ответ. Потом тоже залезла на подоконник и, с любопытством уставившись в окно, своим обычным мечтательным тоном заявила

- Ты уставший в последнее время, Гарри Блэк. Тебе нужна помощь?

Он задумчиво посмотрел на рэйвенкловку, чувствуя как гнев утихает. Все-таки, так не умела даже Гермиона. Невозможно сказать ничего плохого человеку, который вот так сидит и, рассеянно улыбаясь, болтает ногами. Как ей это удается? И сколько же, интересно, это стоит? Гарри открыл рот и неожиданно даже для себя самого поинтересовался

- А тебе?

Она удивленно посмотрела на него, словно он… не то чтобы сморозил глупость, а просто спросил что-то не очень понятное.

- Нет, Гарри Блэк. Но спасибо, что ты спросил. – Полумна снова улыбнулась. – Ты хороший друг. Так тебе помочь?

Гарри помолчал. По его собственному мнению, несмотря на все усилия, хорошим другом его назвать было сложно. Но Полумна, видимо, считала иначе. Он покачал головой.

- Только если ты знаешь, что будет во втором испытании.

- Я думаю, что земля – неожиданно ответила девушка.

Блэк опешил.

- С чего ты взяла? И что ты имеешь в виду?

Полумна пожала плечами.

- Ну, драконы летают в небе. А второе испытание, наверное, не такое как первое, ведь так? Значит это что-то, связанное с землей. – Она на мгновение задумалась. – А еще дышат огнем. Значит, может быть, с водой. Кстати, у рыб тоже есть чешуя. – Она еще пару секунд подумала и решительно кивнула. – Это будут рыбы!

Гарри сидел и, оцепенев, смотрел на нее. Вода? Пропустить через что-нибудь шум? Разумный и безумный советы с щелчком сошлись вместе, и у него словно открылось второе дыхание. Этого он еще не пробовал. Более того – это звучало вполне логично. И на удивление красиво, куда лучше чем перекрикивание воплей.

- Знаешь, ты очень умная, – сказал Блэк самым серьезным тоном, на какой был способен, и спрыгнул с подоконника. Догадку было необходимо срочно проверить. – Большое спасибо.

- Пожалуйста, Гарри Блэк, – отозвалась Полумна. – А ты знаешь зачем рыбам чешуя?

- Нет, – с некоторой задержкой отозвался Гарри и спросил – А зачем?

- Не знаю, – девушка пожала плечами. – Может, для красоты? Это было бы хорошо.

Через пятнадцать минут они с Роном и Гермионой уже сидели вокруг стола, на котором стоял заполненный водой аквариум. Блэк держал в руках золотое яйцо.

- Ну что, пробуем?

- Давай, – отозвался Рон.

Гермиона просто кивнула.

Гарри опустил руки под воду и открыл яйцо.

И на этот раз воя не было. Было бульканье.

- Оно захлебнулось, – улыбнулся Рон.

Гермиона неодобрительно на него покосилась и заметила.

- Мне кажется, я слышу слова.

- Сейчас узнаем, – прищурился Блэк и засунул голову в аквариум. Тут же вынырнул обратно, немного забрызгав друзей водой и, широко улыбаясь, подтвердил. – Слова. Песня.

- Я запишу, – Гермиона уже откуда-то достала пергамент и перо.

- Ага, – кивнул Гарри и нырнул обратно. Впрочем песенка, которую исполнял мрачноватый хор женских голосов, оказалась довольно короткой, понадобилось всего три погружения, чтобы на листке появился полный текст. Мокрое яйцо тут же плюхнулось на диван, аквариум исчез, а друзья уставились на пергамент.

Ищи, где наши голоса звучать могли бы,

Но не на суше — тут мы немы, словно рыбы.

Ищи и знай, что мы сумели то забрать,

О чем ты будешь очень сильно горевать.