Турко оперся на стол, наклонился, посмотрел в упор, понизив голос:

- Тинтаэле, впредь о подобных возмутительных случаях среди моих людей я хочу слышать в первую очередь.

- Ну… Я думал, что… – начал тот, но запнулся об тяжёлый взгляд собеседника и кивнул. - Да, конечно.

- Очень хорошо. Я разберусь с ним сам. Кто еще задержан?

- Пока больше никто. Тех, кто по чуть-чуть брал, я не трогал. Ну, они обещали заплатить просто.

- Они все из одной деревни?

- М-мм, не знаю. А это имеет значение?

- Имеет. Выясни на досуге и доложи. – Турко выпрямился. - Ты докладывал Куруфинвэ о задержанном?

- Нет, он не просил уведомлять его о ходе расследования.

Тьелкормо кивнул и вышел. Хуан поднялся и понуро поплёлся следом, явно понимая, что прогулка за городом на сегодня отменяется.

***

В сарайчике ничего не изменилось, разве что еда у арестанта снова кончилась. Турко жестом отогнал стражу и вошёл внутрь. Человек встал навстречу и поклонился, вынимая очередную жёваную щепку изо рта.

- Ты знаешь, в чем тебя обвиняют?

- Да, лорд.

- Что скажешь на это?

Кетиль посерьёзнел, помолчал.

- Это правда, что я брал вещи, называясь чужим именем. Мне нечем возвращать, но я надеялся, что мне позволят искупить это службой.

- Значит, так. - Тьелкормо сгрёб его за грудки и тряхнул. - По пунктам. - Поставил на место. - Во-первых, ты больше так не делаешь. Иначе своими руками убью. Мои люди не должны так пятнать свою и мою честь. В честь твоих прежних заслуг я не устрою полномасштабный суд, но в следующий раз могу изменить мнение. Во-вторых, я наслышан, почему ты так делал. Обо всем этом можно было доложить мне лично. Я не откусил голову твоей защитнице, тебе тоже бы не откусил. Это ненормально - решать проблемы с помощью лжи. Мы примем меры. Вопросы?

Пару секунд опешивший от такого напора человек помолчал, переваривая, затем осторожно спросил:

- Герсими сказала тебе, на что мне нужны деньги?

- Нет, твои конкретные планы она мне не озвучила. Рассчитываю услышать их от тебя.

Кетиль помолчал немного, собираясь с мыслями, и в нескольких словах рассказал, что его родная деревня должна вернуть долг соседней, и деньги собирали на это все, хотя и не так удачно, как он. Если бы расплатиться, то стало бы проще.

- Может, пару лошадей купили бы даже. А с лошадьми мы и налоги смогли бы сами платить, а не только заёмными деньгами, - закончил человек. Тьелкормо поджал губы.

- Ваш староста докладывал об этой ситуации кому-то из нас?

- О чём докладывать?.. – снова опешил тот. - Нет, так-то… Ещё в самом начале, дед рассказывал, отправляли в город просителей, объяснить, то есть, что наша деревня отдельно, соседи не могут за нас говорить. Но нам тогда сказали, что это наши внутренние дела, а вы такие вопросы не решаете.

- Ясно. Кто сказал, не помнишь?

Кетиль уставился на него так, будто его спросили о личном знакомстве с Манвэ, а когда через несколько мгновений отмер, то смог только помотать головой. Тьелкормо поджал губы ещё недовольней.

- Возвращайся к своим обязанностям.

- Прям вот так? – поразился человек, забыв от удивления половину синдарина и всю вежливость. - И всё?

- А ты хочешь еще посидеть посреди зимы в ветхом сарае.

Кетиль помотал головой снова и, оправившись немного, вспомнил, как улыбаться.

- Спасибо, лорд.

Тьелкормо хмуро кивнул, предвкушая, как нужно будет порваться на много маленьких грозных лордов, разгребая чужие обязанности. Хотя первым делом следует слегка, любя, настучать в темечко бездельнику Курво. В конце концов, это его обязанности! В отличие от игры в обучение людей военному делу!

***

Тьелкормо ворвался в комнату вдруг и без приглашения, как сквозняк в неплотно закрытую дверь. Так же хлопнул ею, на что Куруфинвэ удивлённо поднял брови. Прошествовал к столу, небрежно стянул из тарелки перед братом кусок пирога и удобно устроился в кресле напротив.

- Там ещё есть, - хмыкнул Куруфинвэ.

- Обязательно отведаю. Но сначала дела. Что ты знаешь обо всей этой истории с перерасходом вещей на складе?

Куруфинвэ вздохнул, пригладил волосы, перечитал недописанную строчку и воткнул перо в чернильницу.

- И тебя уже к этому подвязали. Ну знаю, что те, кто должен был за складом следить, хлопали ушами и раздавали всё подряд направо и налево. Очнулись, когда половину склада вынесли. Но с ними я разберусь.

- Ясно. – Тьелкормо надкусил пирог, прожевал и собрал крошки с рукава. - Причины воровства тебе доложили?

- Причины? – Куруфинвэ пожал плечами, с сожалением взглянул на перо и присыпал лист песком. - Жадность? Зачем о ней докладывать?

- Я вижу, ты совсем устал, - с деланым сочувствием сказал Тьелкормо, откидываясь на спинку стула. Я возьму на себя эту проблему, раз так.

Куруфинвэ нахмурился, пробарабанил пальцами по столешнице:

- Какую проблему? Что на складах считать не умеют?

- Нет. Что у эдайн, как гласит эдайнская же поговорка, в кармане блоха на аркане. Мы ведем себя неправильно в их отношении. Пока не поздно, пора это менять. Они бедны. И достаточно глупы, чтобы взять взаймы у других эдайн на налоги. Теперь они не должны нам, но должны сородичам. И продолжают голодать. Просто великолепно.

- И при чём тут я? Как ты предлагаешь решать эту проблему? Кормить их бесплатно?

- Разумеется, нет. Я подумываю над рядом мер. Ты вообще в настроении их выслушивать? Или так и будешь сидеть с лицом, будто я при тебе переплавляю твое оружие им на серпы?

- Ну давай уже, рассказывай. – Куруфинвэ откинулся на спинку кресла и сложил руки на груди, понимая, что дописать письмо ему всё равно не дадут. - Мне прям интересно, какие меры ты придумал.

- Сделаю вид, что не понял взгляда “с ума сойти, Турко знает слово «налоги»”. – Турко подался вперёд, положил недоеденный пирог на стопку чистых листов бумаги. – Значит так. Для начала я намерен провести перепись населения. Мы должны знать точное количество рабочих рук. Возможно, придется в зависимости от этого пересмотреть систему налогообложения. Далее. Неправильно, когда основная статья доходов эдайн - это наше жалованье солдатам. Ну и торговля. Я проверю всякое мелкое производство у них. Возможно, что-то можно развить. И им доход, и нам - так как они смогут платить больше налогов.

- - Ты представляешь, сколько времени на это уйдет? – перебил его Куруфинвэ, прекрасно зная ответ.

- Представляю. – Кивнул Турко. - И что, из-за сроков не делать этого теперь? И ещё надо разработать систему наказаний. Воровать будут все равно. По щелчку пальцев даже у эдайн уклад не меняется. А у нас негде даже содержать тех, кто ждет суда. Эти эдайн такие слабые. Подержишь их полдня в сарае - они уже заболели. Неразумная трата ресурсов. Если они все помрут, кто будет воевать?

Куруфинвэ стянул со стола листок, махнул им в воздухе, ссыпав песок на пол, сложил пополам и с силой провёл пальцами по сгибу, не обращая внимания на то, как тонкие буквы соприкоснулись и смазались.

- А вот всё то время, пока ты будешь поднимать у них производство, воевать кто будет? – Он сложил лист снова. - Или ты, как наши кузены, считаешь, что мы уже никуда не торопимся и раз Моринготто сидит в Ангамандо, то можно и успокоиться?

- Прекрасно! – Турко хлопнул ладонями по столу. - Давай теперь вообще закроем глаза на эти проблемы. Голозадое тощее воинство, половину которого мы перевешаем за воровство - прекрасное подспорье в выполнении Клятвы!

- Поэтому ты предлагаешь её не выполнять? – Куруфинвэ с усилием сложил листок в четвёртый раз и принялся сдавливать пальцами сгиб. - Или ты планируешь взять Ангамандо в одиночку? Нам нужна армия! И пока я вижу только одну возможность её создать: эдайн! А ты предлагаешь их всех за плуг поставить!

Турко вскочил, оттолкнувшись ладонями от столешницы, и остался нависать над столом и братом. Сказал доверительно:

- Курво, они не муравьи. Они не плодятся с такой скоростью, чтобы можно было думать “а, эти помрут - другие будут”.