***
Ночью снова выпал снег и теперь уже не спешил таять, всем своим видом намекая на зиму и – как следствие – отсутствие новых докладов от разведчиков по меньшей мере до весны. Из развлечений оставалась только переписка с братьями, от которой Куруфинвэ тоже уже ничего хорошего не ждал. Карнистиро в последних письмах только здоровался, прилагал урезанный вдвое список запрошенных Куруфинвэ металлов и заготовок и просил предать дальше отдельное письмо для Кирдана. Их дружескую ругань о ценах на соль разбавляли малопонятные споры о том, какие паруса лучше для каких манёвров да при каком ветре, и взаимные намёки на некомпетентность в больших или малых парусниках соответственно. (Куруфинвэ разок заглянул из любопытства в эту переписку и больше такой ошибки не повторял.)
Майтимо отвечал всё реже и всё менее подробно расписывая, почему отвергает очередной план штурма и что ещё нужно построить в тылу, прежде чем идти в атаку на Ангамандо. А почерк близнецов и Макалаурэ он и вовсе уже почти забыл.
Съездить на охоту с Турко? Он же звал. Правда, охотится он последнее время всё больше на Ард-Гален и на двуногих, но это даже где-то и хорошо.
На жаровне вскипел чайник, Куруфинвэ бросил прямо в кружку щепотку листьев, поленившись искать сетчатый шарик, и открыл лежащий на столе альбом. Последние несколько страниц занимали наброски долин, ущелий и хребтов Железных гор, а также схемы внутренних помещений Ангамандо – настоящие, виденные разведчиками с соседних склонов, и додуманные Куруфинвэ по косвенным признакам. На последнем рисунке был тщательно вырисован внутренний двор и часть стены в разрезе, остальное – набросано крупными штрихами карандашом. Куруфинвэ недовольно поморщился, глянул на закрытую чернильницу, так и оставшуюся с вечера пустой. Быстро пролистал альбом к началу, иногда останавливаясь, разглядывая какой-то из рисунков и сравнивая с более поздней и более подробной версией. Хоть так заметно, что эти годы не прошли совсем уж впустую.
На стол вдруг скользнул лежавший между первыми страницами листок с десятком разномастных восьмиконечных звёзд. Куруфинвэ озадаченно нахмурился на одну из них, перечёркнутую странной загогулиной – под локоть его толкнули, что ли? – перевернул листок боком и усмехнулся: загогулина оказалась застёжкой на изнанке звезды-фибулы. Надо же. Давно же это было. Когда у них ещё оставалось время и желание на такую ерунду. А может, и не ерунда это вовсе, а обычная жизнь, которая продолжается, вопреки всем пророчествам валар, вопреки Моринготто? Вопреки клятве.
Бросив листок куда-то в недра альбома, Куруфинвэ с шумом его захлопнул, встал и вышел из кабинета.
Конечно, можно послать за чернилами Нинкветинко, но сидеть и ждать было невыносимо. Да и вообще, когда он последний раз выходил из цитадели – особенно, не верхом и не вместе с Турко? А ведь это и его город. Вроде бы.
На улицах снег таял – по крайней мере, под ногами, копытами и колёсами, - но сверху в таком количестве сыпал новый, что к утру не растопчут. Цитадель Куруфинвэ прошёл быстрым уверенным шагом, будто не гуляет, а спешит куда-то, и за воротами замедлился, чтобы не пробежать насквозь и весь город. Нижние улицы были оживлённей, чем дворы цитадели, и под неожиданным снегопадом на них оказалось полно гуляющих. Снег валил, отчего казалось, что город непрерывно моргает светящимися окнами, отделённый этой белой завесой не только от большого мира с идущей где-то войной, но и от окрестных холмов, и Куруфинвэ начал надеяться, что прогулка и правда поможет если не вернуть хорошее настроение, то хотя бы отвлечься, отмечая на ходу, где нужно заменить истрепавшийся флаг, а где подновить краску…
Спустившись полукруглой лестницей к извилистой улочке, Куруфинвэ обнаружил, что такой ерундой недосмотры не ограничиваются, скопившись под нижней ступенью в огромную лужу, достававшую дальними отмелями аж до противоположного дома. Куруфинвэ остановился на берегу этого стихийного бедствия, высматривая причину и виновных, но навскидку обнаружил только товарищей по несчастью, по стеночке пробирающихся мимо лужи, брезгливо подбирая полы одежды. Шумная компания молодёжи, возникшая со стороны парка со смехом и пением, растерялась ненадолго и качнулась было обойти подворотнями, но кто-то весёлый и нахальный вместо этого направился вброд, увлекая за собой остальных, и форсированная лужа поднялась немногим выше подошвы.
Могли бы хоть деревянный настил бросить, раз стоки не справляются, - мрачно подумал Куруфинвэ, обещая себе сегодня же найти автора этих стоков и как следует разъяснить ему основы проектирования. И заодно устроить разнос Тьелпэ, который сам почему-то разъяснениями не занялся.
А обходя лужу краем, он обнаружил, что деревянный настил здесь был – но какой-то уличный торговец стащил его за угол и сложил там аккуратной стопкой, уберегая от сырости свой товар. Самого этого находчивого человека (что это человек, Куруфинвэ не сомневался) на месте сейчас не было – к его счастью, и Куруфинвэ обругал уже себя, что вообще пустил торговцев в свою когда-то военную крепость. Сидел бы сейчас на стене на перевале, планировал атаку…
- Лорд!
Куруфинвэ сначала не обратил внимания на голос, его часто окликали на улицах по ерунде, с которой он, не вникая, гнал всех к Тьелпэ, но после второго оклика всё-таки скользнул взглядом по противоположной стороне улицы – и отвернулся, увидел всего лишь Тинтаэле.
Но через несколько шагов тот снова окликнул, целеустремлённо лавируя между лужами и прохожими, и Куруфинвэ остановился, удивлённо нахмурившись. Похоже, “лорд” относилось всё-таки к нему, а не к Тьелпэ, которого поблизости и в самом деле видно не было.
- Мне надо поговорить, - подтвердил подозрения Тинтаэле, нагнав.
“Это я и так понял.”
- О чём? – недовольно обронил Куруфинвэ, ожидая очередной стопки документов на подпись от Тьелпэ.
- Это по поводу склада и пропажи оттуда вещей.
- Каких вещей? – Куруфинвэ нахмурился ещё сильней, непонимающе. Тьелпэ за все эти годы не научил его рассказывать связно и по порядку?
- Ну я узнал, что некоторые люди берут много лишних вещей со склада и продают их. Потом я узнал, кто именно это делает. Определил нескольких. И теперь надо решить, как их наказывать. Чтобы и другим неповадно…
- А ты куда смотрел? – резко одёрнул Куруфинвэ, с каким-то удовлетворением наблюдая, как мальчишка замолчал и озадаченно вылупился. - Ты всем подряд что угодно раздаёшь, что ли?
- Ну, - Тинтаэле растерянно потеребил браслет, сработанный явно Тьелпэ. - Если они приходят и говорят, что куртка, скажем, прогорела от костра, то что ж, не давать и пусть мерзнут что ли? Так что ли?
- Это я должен об этом думать? – рыкнул Куруфинвэ. - И лично разбираться, кто мёрзнет, а кто продаёт? Ты чем занимаешься целыми днями вообще?
А ведь и Турко ругался недавно на склады и лично на Тинтаэле. Надо было внимательнее слушать тогда, а то лишь в общих чертах запомнил, что с выдачей снаряжения были какие-то проблемы. И вот, понятно теперь, что за проблемы. Совсем распустились! Куруфинвэ раздражённо поджал губы. Будь Тинтаэле простым мастером, он бы знал, что сказать. Но он вроде как служил Тьелпэ, а тот вовсе не умеет следить за подчинёнными.
- Я разобрался уже, я же сказал, - повторил Тинто с таким видом, как будто это его время тратят на всякую чушь, а не наоборот. - Мне нужно наказать виновных. Мне что, самому решить, как?
Судя по тону, решать сам он не возражал, спрашивая только подтверждения, и в другой ситуации Куруфинвэ охотно отмахнулся бы: мол, делай что хочешь. Но если этот остолоп раздаривает склады кому ни попадя без проверок, то какие решения ему вообще можно доверять?
- А что за люди? – Куруфинвэ с лёгкой надеждой уточнил: - Торговцы? – отличный был бы повод выгнать их из города.
- Некоторые да, а ещё стражи с границы.
Со стражами дело обстояло сложнее, формально решения по ним мог принимать только Турко. Но ему тоже доверяться опасно: ещё выкинет что-то такое, что поток эдайн, желающих поступить на службу, совсем иссякнет. Или вообще отмахнётся: подумаешь, для стражей лишней пары сапог не жалко.
