Примерно через час у Дарвела был великолепный, красивый лук. Правда, на нем Роберт сломал свой кремневый нож, но это была сущая мелочь, из-за которой не стоило огорчаться.

Теперь оставалось найти тетиву. Где ее взять? Роберт сразу решил сделать ее из бумажных ниток. Шнур и впрямь оказался достаточно прочным, а когда Роберт пропитал его живицей, он стал скользким и гладким. Обломком кремня Дарвел нарезал побольше тростника, оснастил тростинки с одного конца каменными наконечниками, а с другого – перьями, и вот уже у него получились отличные стрелы.

Результат трудов превзошел всякие ожидания. Ни одно прежнее изобретение не доставило Роберту столько радости, как лук, сделанный собственными руками.

Он радовался ему, как ребенок новой игрушке, и учился стрелять.

Это занятие не помешало ему заметить огромную стаю птиц, похожих на ту, какую он убил несколько часов назад. Стая кружила над ближним болотом.

Спрятавшись за ствол дерева, Роберт с большим успехом испытал свое новое оружие: семь птиц, прошитых стрелами навылет, упали на землю.

Он добил их дубинкой и, ликуя, повесил в своей «кладовой», среди колючих кустов. Теперь Дарвел был уверен, что с голоду наверняка не умрет.

Позже он сделает себе мягкие пуховые матрацы и подушки, а чехлы для них изготовит из соответственно обработанного камыша и бересты.

Зябко поеживаясь от сырости, Роберт мечтал о том, как сделает себе теплую одежду на пуху и непременно – какую-нибудь шапку. Тогда ему не придется мерзнуть. Из птичьих костей он вырежет иглы, рыболовные крючки и шила, а из жира и красной глинки получатся неплохие чернила.

Дарвел все же надеялся отыскать металлический летательный снаряд, из которого он сделает оружие и инструменты: топоры, ножи, пилу, молоток, словом, все, что ему понадобится.

А прежде всего необходим огонь, и он должен его добыть… Это наверняка не так уж трудно, стоит только как следует подумать!

Вдохновленный предыдущим успехом, Роберт преисполнился оптимизма и пустился в обратный путь, к скалистым холмам. По пути он старательно собирал сухие листья и мох, растирал их пальцами в порошок и собирал на большой лист кувшинки.

Когда порошка набралось уже много, он отыскал два кремня и, ударяя один о другой, пытался зажечь импровизированный трут, но – тщетно! Крохотные искры гасли на лету.

Все же сказалось отсутствие опыта. Напрасно Роберт добавлял к сухим листьям растертой в порошок затвердевшей смолы. Это тоже не помогало.

Вечером, съев кусок мяса, истекающего кровью, Роберт растянулся на своем травяном ложе, но уснуть не мог. Было холодно, а в темноте то и дело раздавалось рычание лесных зверей.

Раздосадованный неудачей, Дарвел решил немного побродить под светлыми лучами Фобоса и Деймоса, чтобы хоть немного согреться и успокоиться. Но, едва дойдя до края болота, Роберт замер в удивлении. Густой туман, поднимавшийся от земли, доходил ему до плеч, но дальше воздух был светел и прозрачен, а небо – чисто. В этой дымке поблескивало множество голубоватых огоньков, которые непрестанно вспыхивали, гасли, перелетали с места на место, замирали на миг, исчезали и снова появлялись, пугливые и непостоянные.

– Блуждающие огни! – в восторге прошептал Роберт.

В его памяти тотчас всплыли древние предания, рассказанные няней и прочитанные в красивых книжках с золотыми обрезами, полученных в подарок, и молодой человек тяжело вздохнул.

Ах, как далеко осталась теперь Земля, детство и все, кого он любил когда-то! Он был обречен состариться здесь в полном одиночестве и позабыть даже звук человеческого голоса!.

К счастью для Роберта, он никогда не терял надолго присутствия духа. И теперь ученый-практик быстро взял в нем верх над ученым-мечтателем.

– Да… Это блуждающие огни, – повторил он таким тоном, будто сдавал кому-то самый сложный экзамен, и продолжал: – Это болотный газ, выходящий из-под земли. Обычно полагают, что болотные огни светятся за счет фосфора, который образуется при разложении органических соединений в стоячей воде…

Но вдруг, отбросив всякую серьезность, воскликнул:

– Проклятье! Да что же это я?! Думаю, как раздобыть огонь, а он – прямо под рукой… Нагибайся и бери себе, сколько надо!

Однако из преданий и из научной литературы Роберт знал, что совладать с блуждающими огнями не так просто: три приближении человека они гаснут, за уходящим гонятся, прыгают следом и могут потухнуть при малейшем дуновении ветра. Памятуя об этом, он вырезал две длинных прямых палки и, выбрав место, где огней было больше всего, принялся ворошить болотный ил.

Мелкие пузырьки газа начали с бульканьем выскакивать на поверхность и загораться от соседних огоньков. Немного погодя вспыхнул первый настоящий язычок пламени. Тогда Роберт расщепил конец одной палки острым кремнем и вставил туда пучок сухого мха, сухие листья и нитки из чехла. Сердце его усиленно билось. Дрожащей рукой он снова принялся ворошить ил, а когда опять вспыхнул огонь, поднес к нему трут. Первая попытка оказалась неудачной, но после нескольких проб мох наконец загорелся. Роберт старательно раздул этот слабый язычок пламени и бережно понес его к своему убежищу, чтобы подложить под сухой, заранее приготовленный хворост.

Наконец, словно второй Прометей, он с неописуемой радостью увидел, как огонь постепенно набирает силу, крепнет, охватывая вначале мелкие, а потом толстые ветки, пока не превратился в настоящий костер, который распространял вокруг живительное тепло.

Грея руки у огня, наш бедный отшельник подумал, что он наверняка первый человек на Марсе, который добыл огонь…

Когда ветки наконец прогорели, Роберт насыпал докрасна раскаленные уголья на большой камень и перенес это сокровище в свою пещеру. В этот вечер он поужинал печеным мясом, которое оказалось очень вкусным, а лотом, прикрыв угли большой кучей хвороста, чтоб до утра не погасли, уснул, полный самых радужных надежд.

После нескольких часов укрепляющего сна Роберт встал, хотя еще не рассвело, и, выйдя из пещеры, направился к морскому заливу, глубоко врезавшемуся в сушу. Обе луны ярко сияли, и было видно, что красноватый песок с фиолетовым оттенком густо усеян разноцветными раковинами. Среди них были розовые, оранжевые, красные, желтые, а порой попадались даже бирюзовые.

Еще Роберт обнаружил останки какого-то ракообразного огромных размеров и необычного вида.

Толстое короткое туловище, покрытое твердыми пластинами, достигало человеческого роста, а непропорционально короткие ноги были не длиннее медвежьих. При жизни это существо передвигалось очень медленно. Две передние конечности с огромными тяжелыми клешнями были неимоверной длины.

Роберт отломил одну из них, намереваясь сохранить как экспонат или использовать для самозащиты, если понадобится. Потом он принялся разыскивать, в песке раковины, как это делал когда-то на Земле. По ямкам в песке Роберт набрал крупных устриц и разнообразил ими свое меню. Моллюски оказались неплохими на вкус.

Дойдя до маленького озерца, оставшегося после прилива, Дарвел увидел в прозрачной воде некое подобие полипа со множеством длинных щупалец. Он вытянул руку, чтобы поймать животное, но то в тот же миг исчезло бесследно, словно растворившись в воде или уйдя под землю.

Взглянув под ноги, Роберт заметил во влажном песке круг, образованный множеством мелких отверстий, как будто там оттиснули дно большого дуршлага. Дарвел подумал, что тут наверняка обитает еще какое-нибудь фантастическое членистоногое, и принялся раскапывать песок отломленной крабьей клешней. Там в каждой маленькой ямке сидел белый червяк с красной головкой, но, несмотря на все усилия, Роберту не удалось ни одного вытащить наружу.

Он подумал, что перед ним какие-то морские обитатели, живущие колониями по примеру пчел. А пока он ломал себе голову над этой загадкой, все червяки разом исчезли, и норки медленно заравнивались песком.

– Что за чудеса! – воскликнул Роберт. – Я непременно должен узнать, что таится под слоем песка!