Весь день Иван не выходил из дома. Он сидел у себя на кровати и мрачно разглядывал нарисованную схему. Все! Доигрался! Единственное, что у него есть — несколько наблюдений со вчерашней ночи и путанные показания царицы. Большего ему не достать. Маша крутилась перед зеркалом в платье Анхесенпаамон, которое, как сказал брат, он утащил в лавке одной богатой торговки, чтобы прикрыть срамоту. Как ни странно, но сестренка поверила. К счастью, два дня назад, когда она была во дворце, царица предстала перед ней в полупрозрачном наряде. Это же простенькое, скорее даже, домашнее платье, не составляло труда спутать с нарядом любой зажиточной египтянки.

— Как я тебя люблю, Ваня, — ласково сказала Маша, — ты всегда мне даришь такие замечательные вещи!

Программист покраснел от смущения и попросил сестренку отправиться погулять или найти себе дело по душе. Этого-то ей и надо было. Радостная младшая отправилась на свидание со своим ненаглядным.

"Меритатон мертва, — крутилось в голове Ивана Дурака, — ее младшая сестра слишком искренна в своих чувствах, родственников женского полу нет, кто же эта Ира?! Нужно идти во дворец дознаваться, выслеживать. Только кто туда его пустит. Фараон, небось, посадил жену под охрану и велел глаз не спускать с ворот: как бы гость-извращенец еще раз не пожаловал за несчастной девушкой поухаживать.

Вообще, Тутанхамон — человек приятный, только что у него с супругой не сложилось, программист не понимал. Нашел, видать, парень себе другую, а законную жену бросил. Во времена Ивана в таких случаях разводились. А что подразумевали в таком случае здешние традиции, он не знал. Только не могла Анхесенпаамон устроить столь жестокую безжалостную игру из-за равнодушия собственного мужа. Да и не Ира она: волосы черные, ростом маленькая. Тьфу, совсем все в голове закружилось.

Счастливая Маша вернулась уже когда солнце садилось. Она что-то лепетала, будто Неб ее ненаглядный восторгался ее новым платьем и говорил, что оно ей очень идет.

— Бабьи разговорчики оставить, — фыркнул программист, поворачиваясь к сестре, — у меня к тебе дело, причем очень серьезное.

Она, вся во внимании, села напротив него.

— Значит так, во дворец мне нельзя.

Девушка рассмеялась. Как же, естественно, нечего было за царскими юбками ухлестывать. Вот узнает Иришка, что Ваня слишком активно успокаивал кеметскую царицу, так и вообще, откажется замуж выходить. Это только дочка начальника его в любом виде и состоянии в мужья возьмет да любить станет.

— Кроме шуточек, Маша, — брат закрывал руками пылающие щеки, — двойник московской проводницы каждую ночь бродит по городу и пытается проникнуть во дворец с целью убить фараона или подготовить это преступление, так?

Сестра кивнула. Хотя, три ночи — это еще не закономерность. Но лучше пресечь все на корню.

— Значит так, мелкая, мы с тобой в это шоу на выживание с одной целью играем — нам помешать ей надобно! Спасти от необдуманного шага! Иначе я просто не представляю, как можно трактовать подсказки затейников реалити-шоу.

— Пусть будет так, — согласилась Маша. — Что от меня требуется?

— Просто покараулить, кто проникает во дворец с южной стены. Там у меня кошка висит, я по ней забирался. Так вот, Ира примерно там же лазит. Посмотри, как она это делает и кто ей помогает. Но ничего не предпринимай.

В глазах сестры читался ужас. Сказать по правде, она несколько боялась встречаться со странной двойницей Ирины. Эта женщина могла, моргнув глазом, обворожить, а уничтожить, она умела летать и безжалостно орудовала серпом. В ее поле зрения попасть мог пожелать только камикадзе.

— А если она фараона убивать будет? — вдруг пришло в голову Маше.

— Нуууу, — вот ответа на этот вопрос Иван Дурак еще не придумал. — Наверное, надо громко визжать и звать на помощь. Какой-нибудь Харин-Хлеб прибежит и прогонит негодницу. Но ты не боись, сегодня она фараона не убьет. Помнишь же пророчество так называемого Анубиса.

Маша кивнула.

— Вот и славненько, удачи, сестренка, а я подумаю пока, что нам дольше делать. Главное, не бойся.

Сказать легко, сложнее не испугаться, набраться мужества и отправиться следить за страшной женщиной, которая и человеком-то вряд ли была. Страхи летали вокруг Маши, когда она шла по темным улицам ночного Уасета. Брат-извращенец, сам вляпался в неприятности, а ей теперь расхлебывать. Как всегда, мужчина создает проблемы, а женщина их расхлебывает.

Ну ничего, подумала Маша, Ваня не говорил о том, что она должна следить за странной женщиной в гордом одиночестве, а значит… Она свернула на улицу Энгельса и смело направилась к дому, где жил Небхеперура. Вот сядут они с любимым и будут всю ночь за происходящим у дворцовой стены наблюдать. Аккурат из окна ее ненаглядкого юго-западный угол был виден.

Три стука в деревянную дверь. Никто не открывал. Нахмурившись, девушка обошла маленький домик своего возлюбленного и заглянула в окно. Пустота, никого нет. Неужели он отправился на прогулку? Когда же спит этот неугомонный!

"Ладно, все в порядке! — успокоила себя Маша.

Она вошла в дом своего друга и устроилась у окна. Вот сюрприз-то ему будет — он возвращается домой, а его девушка ждет. Приятно. Она отворила дверь и ступила на порог, как вдруг холодная рука крепко зажала ей рот.

Ни заричать, ни вырваться. Вторая рука крепко схватила ее под грудью и прижала к ледяному телу, которое не дышало. Маша и голову повернуть не могла. Она попыталась сопротивляться, приналась, наступала невысокими шпильками своих босоножек на ноги пленившего. Но тот не ослаблял хватки.

— Будь хорошей девочкой, — раздался у нее над ухом грубый женский голос.

Доигралась. Она даже до дворца не успела дойти, открыть себя, как столь глупым образом попалась в лапы… можно догадаться, Ирины.

Странная женщина эта проводница — не дышит, боли не чувствует и все видит, предугадывает каждый следующий шаг Ивана Дурака. Словно некий предатель подглядывает за программистом и его сестрой через стеклянную перегородку, а потом докладывает обо всем увиденном этой неживой особе.