Иногда случаи были опасными. Когда внезапно вспыхивал скандал, ор, плачь и возмущение и стенания - это было опасно своей непредсказуемостью, и амазонки крепились, но только презрительно усмехались под масками.

А иногда все было ясно, понятно, ожидаемо и просто. Так и случилось с Лоренсией Читано, вздорная она была молодуха, и муж у неё был безобразник, вечно все заслуженные деньги спускал на вино и кости, и с юности она была резкая, смелая и болтливая. И выделялась она всегда в любой толпе своим ростом, статью, красотой и резким голосом и дерзким языком. Когда Лоренсия решила покричать и повозмущаться, случилась страшная история. Сардинка открыла рот и из него полился поток ругани, обвинений и проклятий - все как обычно, сардинка лает - каракка идёт. Но вот только этой сардинке не довелось покататься на каракке - разговор с ней был до ужаса короток. Её подруги, которые сразу сплотились вокруг своей давней заводилы на всех вечеринках и празднествах - ничего сначала не поняли. Спокойным шагом к ним подошел один из этих сволочей, невысокий, но от него смертью разило за несколько дюжин шагов. А потом мразь просто вскинул руку от пояса в сторону подруги. И Читано вдруг захлебнулась криком. И только когда она упала в пыль, и вокруг головы стало расплываться пятно, сразу обращая сухую пыль в грязь войны, кровавую грязь проклятой войны - женщины осознали, что Лоренсию просто убили, зарубили без всяких размышлений, одни ударом, спокойно, как курицу убили. И женщины захлебнулись плачем и стенаниями, когда случилось более ужасное. Внезапно убийца расхохотался и все ясно услышали - да это же женщина! Молодая женщина, не мужской, не юный голос был у убийцы. А тот, словно решил показать свое истинное лицо - снял маску вместе с аккуратным шлемом, и опять расхохотался, обведя толпу глазами. И вот тогда сардинки обмочились. Перед ними стояла и скалилась в дикой ухмылке женщина - точно женщина, вот только это была не женщина, а какая-то девка Сатаны. Ярко рыжие волосы торчали ежиком с макушки до загривка, голова была с выбритыми висками, но не так, как было обычно, прилично и подобало рыцарям и другим людям меча - мужам меча. Виски были выбриты высоко, почти до макушки, оставляя на голове некое подобие гребня. И вся выбритая часть головы была в татуировках - как у моряков, воинов, охотников - но не было никакой чести в этих татуировках - только омерзение они внушали. И лицо было все расписано рваными, кривыми полосами, так что искажало черты лица в новую маску, еще более страшную и отвратительную чем та, которую сняла с себя эта чертова мразь.

«Амазонки!» - прошелестел шепот самой сообразительной - словно молния ударила в неба, в ясный чистый день все вдруг сообразили то, что, казалось, было на поверхности - это не воины, это даже не атланты - это амазонки. И вот тогда некоторые горожанки и обкакались, и свалились в обморок.

В церквях шла речь об этих дочерях Дьявола и приспешниках мерзких тварей Атлантиды. Они был хуже. Много хуже атлантов-легионеров - и всякую ересь несли попики, но общий смысл сводился к одному: «Женщина и так близка к греху, и есть сосуд греха, а без мужской власти - просто проще в монастырь, и там с голоду загнуться, потому что не надо женщине быть. Просто и незаметно существовать можно. А вот быть - не надо». И вот теперь женщины увидели абсолютную, полную противоположность тому, кем они были, кем были их матери и бабки - амазонка была не женщиной. Амазонка была амазонкой. На всю жизнь запомнили и поняли это сардинки - амазонки - это не женщины, это амазонки.

К сардинкам и сардинцам у Лешки не было никакой, ни малейшей симпатии. Это объяснялось просто. Остров был большой - второе место в Средиземноморье, только Сицилия была больше на полторы тысячи квадратных километров. Для примера на Сардинку можно было тридцать две Мадейры запихать! Остров был под триста километров протяженностью с севера на юг и полторы сотни километров с востока на запад. Места много. Но это был остров, и сардинцы жили в плотном контакте друг с другом, и люди там жили многие сотни лет и многие сотни лет они прогибались под более цивилизованных соседей. Коренное население, племена сардов, с древнейших времен жили на острове, колонии на этой удобной точке в перекрестке многих торговых маршрутов, основали финикийцы, потом приплыл Карфаген, римляне, потом вандалы и византийцы, а потом итальянцы и арагонцы. Но вот почти двести лет сардинцы получили возможность жить мирно, почти самостоятельно, разделенные на четыре почти равные области - юдикаты - там Судья был главным, потому было такое «юридическое» название для власти. Но они резали друг друга - горцы не хотели жить мирно. Это было привычно - люди во многих местах не умеют жить мирно - но не вызывало никакой симпатии. Сложно было понять и простить такую мелочную и вздорную ненависть к соседям - а за несколько тысячелетий, они там все и сроднились хоть капелькой крови на острове - не мог Лешка такого принять.

Сардинцы никогда не знали единого правления, которое обеспечивало бы им главное - цивилизованный образ жизни. Ведь «циви» это просто «город» - отгороженность от опасностей извне, и возможность спокойно жить и работать на поддержку своей цивилизации, на развитие условий жизни. Сардинцы жили на острове, до которого с трех сторон света: запад, север, восток - было не так уж и далеко плыть с материка. А значило это только одно - любой капитан мог в любой момент удачно пополнить запас рабов. Нужны рабы? Причаливай, высаживайся, хватай сардинцев и уплывай. Так оно и происходило, очень часто, и не было от этого никакого спасения. И никакой организованной защиты от пиратства на Сардинии никогда не было. Понятно, что особого дружелюбия к людям данный момент жизни не прибавлял.

В политическом смысле Сардиния была обычным захолустьем, которое постоянно переходило из рук в руки лидерам всех времен и народов. Получалась очень невыгодная для коренных сардов картина: их остров был нужен цивилизованным странам как место контроля торговых маршрутов, но развивать цивилизацию на острове, дать ему расцвести - этого никто не хотел из просвещенных мореплавателей, зачем? Все контролёры вкладывались в остров немного, но все хотели одного: пусть Сардиния останется базой контроля торговли, с глупыми дикарями, которые забавляются игрой в личные мсти нелепые и войнушки племенные на протяжении долгих тысячелетий. «Разделяй и властвуй» - вот это у всех правителей на острове отлично получалось во все времена.

Атланты решили поступить как всегда небанально и выгодно для себя. У них было достаточно золота. И они решили выкупить землю острова у народа - у всех сардинцев. Жило там ничтожное количество людей, тысяч двести на весь остров. Немного поспорив между собой, сенаторы пришли к единому мнению: некоренные жители, всякие потомки оккупантов и разновременных иностранцев, у которых отличные корни на материке - ни сольдо не получат! Аристократы награбили достаточно, им хватит, могут собирать своё барахло и уплывать в свои Европы - не успеют убежать - сами себе злобные буратины. Атланты решили, что двести тысяч золотых дукатов - это отличная цена за Сардинию. План был прост, и опирался на двуличность гуманизма, всегда ведь можно любое явление рассмотреть с двух сторон: когда начнутся военные действия - мирные люди начнут страдать. И защищать этих мерзавцев и сволочей, которые сами себя ненавидят, и не способны жить в мире, защищать тупых сардов атланты не хотели - всем будет предложено - получить «командировочные», собрать ценное по хозяйству, получить бонус барахлом от доброты и щедрости атлантов, и переехать в Прованс. На востоке была шальная Италия, которую сардинцы ненавидели - мало того, что Рим их нагибал долго и красиво, потом было время войн с пизанцами, которые захватили Сардинию и все там скупили и правили тихо и гнусно. Но потом папа римский просто назначил им Арагонского короля в качестве мудрого христианнейшего правителя! Здравствуй папа - Новый год! С какой такой радости римский папа так сделал, сардинцы не знали, но понимали - Арагон большой и богатый, просто первым договорился о цене правления над Сардинией, арагонцы дали лучшую цену. Сардинцев продали! На западе оно и было злобное Арагонское королевство, которое сокрушило их «свободы» и оккупировало уже пару десятилетий назад. И когда пришли арагонцы народ взвыл! Нигде не было такого «крепостничества» как в Арагоне и Кастилии - там крестьян угнетали абсолютно, практически на положении рабов трудились бедные люди. Сардинцы уже успели на своих шкурках испытать радости правления пиренейских дворян. На юге был Тунис - но арабы это несерьезно, сардинцы стали христиане давно. А вот на севере была бывшая Франция, был Прованс - земля отличная, и главное - атланты цепко уже мутили там воду, точнее, наоборот, фильтровали муть интриг и прочих сумасбродств благородных провансальских идиотов. Францию атланты рассматривали как своего «вассала», тщательно там контролировали многие важные условия жизни - и Прованс они намеревались держать в ежовых рукавицах - сардинкам там можно было устроиться жить ничем не хуже чем на Сардинии. А горе потери родины, оставленные могилы предков, и родные горы - увы вам, не горы, но горе побежденным, не смогли вы отстоять свою свободу! Только дурить, только гадить и резать друг друга - так вы жили столетиями, вам было интересно, привычно так жить? Сами себе нажили проблем, теперь не надо возмущаться: побежденным - Прованс! Забавно, название Прованс происходило от римского названия: «Провинция Романа» - провинция-прованс, очень смешно и неважно - окситанцы, лангедокцы, провансальцы - главное, у всех жителей южнофранцузских земель теперь был шанс начать жить и трудиться спокойно. А за атлантами не заржавеет - они обожают аристократизм! Ох и обожают агенты Аматова и Зубрикова травить и резать возмутителей спокойствия, и коммандеры Лещенко и Павлова были теми ещё тихушниками. Флотские не парились за сушу, плевать им было на города удаленные от побережья. Но вот в портах - а порты издревле были центрами цивилизованности, развивались быстрей, и жили богаче - в портах атланты наводили порядок жестокий. Толковые потомственные служащие фамилии подкупались, их проблемы решались быстро и аккуратно (внезапный удар кинжалом, болт в спину ночью, пару капель яда в бокал вина - не надо мутить воду в порту - не надо мешать хорошим людям жить и работать).