Возиться в темноте никому не хотелось, поэтому легионеры и амазонки получили шанс показать свое мастерство в «трофейке».  И показали, быстро и аккуратно обобрали трупы, раненных и оглушенных, всех подряд, кончали без разговоров, не приближаясь к ним - из арбалетов били, и в тех, что трупами казались тоже «контрольные» палили. Много притвор встречалось, даже среди благородных идальго, совсем никакой чуткости к правилам благородной войны! Ранили тебя, упал с лошади, так подай голос, зови подмогу - нет! Были такие, которые притворялись мертвыми, таились в надежде нанести внезапный удар - болваны - война это вам не охота, не представление театральное, нечего из себя умника изображать. Все эти умники схлопотали от предусмотрительных девочек и мальчиков болтом куда попало, и специальным стилетом в глаз.

Хорошо быть легатом! У тебя есть подчиненные, даже если нет нормального легиона, а всего сотня воинов. У Лешки и сотни не было, семьдесят девять человек с ним прибыли на Сардинию, остальные уже завязли в Париже и Венеции - работали по контролю важных пунктов Европы. Но это не смущало, Костя сразу ему пояснил классические стандарты Рима, по которым выходило, что хоть «центум» это сотня, но центурия это полсотни человек в легионе, пятьдесят девять, если быть точным. Декан - следит за десятком, центурион за пятью десятками, а есть еще примипил - возглавляет первые копья, командует самыми смелыми, теми, что принимают первый удар на себя, первыми в построении легиона встречают врагов - примипилы и командовали сдвоенными центуриями. У Лешки Николай был примипилом, и рулить легионерами мог вместо легата. Должность трибуна парни отвергли - трибуны это были начальники по конкретным сферам жизни легиона. Лагерь поставить - это дело солидное, основополагающее было в Риме - отдельный надежный специалист трибун был для этого. Картина маслом, только нашли место отдыха - первым делом собирали складную трибуну! На неё ставили бутылку вина, и толковый мастер начинал всеми распоряжаться: «Лес для костров вон тот руби! Повара расстилай навесы, готовь ужин! Палатку легата там ставь! Улицы вон в те стороны расчищай! Работайте ишаки, лопаты вам в руки! Кончим воевать - пригодится умение с земелькой разбираться, все получат землю и рабов! А сейчас дружно роем канаву для сортира! Пожрать и погадить - первое дело для легионера!»

У Лешки не было ни трибуны складной, ни трибунов, были «лейтенанты». Отличное слово, оно всем нравилось, многозначительное и богато отражающее тонкости военной судьбы. Летёха обязан как на крыльях летать и все поспевать, и будет тогда всем хорошо. Лейтенант умеет и лить в уши командиров поток всякой ереси, удобной для сокрытия своих трудностей - командир должен быть в полной уверенности - все отлично! Рожи у лейтенантов бодрые, слова складные - все отлично, всех победим. «Тенанты», «Лейтенанты» «Лейб-тенанты» - все они были заместители и порученцы - отличное и нужное звено руководящего состава. А Лешка сразу пошутил давно и юморно: «Тенант это по-нашему - это сокращение умное, это «теневой атлант», это агент, он в теньке, незаметный, но он атлант, всем покажет в свое время».

Хорошо быть легатом, если у тебя примипилом пронырливый легионер - такой как Николашка, Зубриков улыбнулся другу и даже «дал ему ружье подержать», сбагрил на мальчика тяжелую приблуду, и поскакал в сторону Трои. Как там король?

Альфонс Великодушный король Арагона (это его портрет в более поздние времена, он ведь 62 года прожил в известной нам истории).

Не зря Зубрикова заботило «Как там король?»

Ведь сейчас король был сяк, совсем и всё ему было не так. Оказавшись в одиночестве, он хотел, было вернуться, но взрывы и грохот пояснили ему простую вещь, о которой он знал прекрасно: атланты порохом взрывают его отряд - нечестно, мерзко, обидно, но они ведь варвары и вандалы, они из арбалетов из засады ударили! И что теперь? И карие глаза его блеснули огоньком расчетливости и находчивости - Трастамара поехал в сторону столицы! Не спеша, спокойным ровным бегом, сдерживая взбудораженного коня, совсем один - но король, черт возьми! И таким он и предстал первым постам амазонок, которые ничуть не смутились, не показали смущения и всякой глупой суеты не устраивали - едет себе король на красивейшем белом коне в Трою. Ну и пусть себе едет. А то, что это был не герцог какой захудалый, а именно король все видели - боевой шлем рода Трастамара украшала корона, отлично выполненная работа была и сурова и изящна - корона воина - очень достойно смотрелся Альфонс, невозмутимо скакавший в столицу его бывших земель. А то, что они - бывшие он уже понял. Король остановил бег коня, когда увидел Трою.

Момент был хороший, дорога чуть вильнула, и внезапно он увидел немного знакомые холмы и взгорья, на вершине которых белел стенами замок. И Альфонс улыбнулся - чудеса, да и только. Амазонки - дряни, а не воины, понятна их сила - спрятались по кустам и стреляют из арбалетов метко. И порох им атланты особый дали, дыма почти нет, грохот страшный, и железа эти сволочи не жалеют для своих снарядов - жестокое оружие, нельзя так воевать, неблагородно так воевать, но амазонки такими и были - легендарные лучницы и всадницы - наскочили, постреляли, ускакали - не воины, мерзавки и пакостницы. Знал бы Альфонс, как с ним был согласен в этом  обвинении легат Алекс, которые вечно поругивал «пакостниц и мерзавок, которым всё хиханьки да хаханьки».

Но замок внушал. Уже своим окружением - внушал почтение и понимание, ни о какой быстрой осаде речи и быть не может. Это реально - Троя! Лет десять надо осаждать такую цитадель, разбив лагеря войск на несколько сотен шагов вдали от этой крепости, к которой не подкрадешься незаметно, не укроешься на земле - только за своими укреплениями и щитами. Надо флот подогнать и бить корабли атлантов, которые вознамерятся подвозить припасы осажденным - и все они сдохнут от голода!

И Альфонс не спеша, ехал, планировал тонкости осады, и ему хотелось! Взять этот замок, который амазонки почему-то назвали именем древним, довольно известным - это было делом славным, это было бы красиво и достойно. И это стоило казны огромной. И это надо обдумать. Вот только встретится он с легатом атлантов - у них порядки римские, понятные и простые. Но сами они никуда не понятные.

В Трою его не пустили. Звонкий девичий голосок весело и с достоинством предложил королю обождать скорого прибытия графини, воду коню и кубок вина - королю. Альфонс отказался и не успел рассердиться - Апфия поспешала, и Лешка не зевал. Но первой короля встретила фурия Эллады - доспехи в крови, плащ в крови, лицо уже не скрывает маска - а Апфия маску боевую носила только в целях защиты от стрел и прочих ударов. Вот это она давно решила: «Я скромная, не важная, нечего лица прятать, кому я нужна!» И Альфонс сразу понял - вот она, главная, графиня Лезбоза Апфия, имя её уже знали в Европе, недоброй славы была она женщина. Но и род её - Гизольфи, владетели Лесбоса, был родом недоброй судьбы, особенно сейчас, когда турки сумели наложить свои лапы и власть на извечные земли христиан.

Амазонка с легкой улыбкой чуть склонила голову. Но при этом глаза её продолжали внимательно смотреть в карие глаза Альфонса, которого она приветствовала коротко: «Ваше величество». «Ваше сиятельство», - с улыбкой ответил король арагонский. «Я думаю, мы пройдем в Трою и там побеседуем, и поужинаем. У нас выдался тяжелый день. Что поделать, война», - чуть прищурилась легат амазонок. И именно в этот момент Альфонс понял - она его не уважает! Он встречал подобные взгляды - оценивающие и уже вынесшие строгое мнение о его персоне. Это были встречи с королями, королевами, его жена Мария, королева Джованна - точно, обе эти женщины могли улыбаться, уважать его, но иногда могли честно дать понять ему: «Не всегда он достоин уважения!» Альфонс не был безгрешен - прекрасно это понимал, иногда он совершал ошибки и иногда он грешил сильно. Апфия Лезбоза Сарда - а теперь он понял, что вернуть Сардинию будет ой как не просто - его не уважала совсем. Сейчас, на своей земле, доказав страшной силой свою власть и право на власть, он для неё был королем, который проиграл свою страну. У которого она со своим войском, с этими неблагородными, коварными амазонками - Евино проклятое племя - сегодня отобрала Сардинию. Альфонс сглотнул, но только крепче сжал губы и кивнул - слова были излишни, теперь ему надо было очень хорошо и внимательно следить за этой графиней, и согласовать условия выкупа, теперь ему надо было думать о своем спасении. И только потом о мести.