Вот и сейчас, на время затаились претензии и обиды, все сделались осторожны в выражении чувств и приветствий, большой отряд несколько дней собирался в большом городе, и все успели отвесить друг другу величавые поклоны и улыбнуться, стиснув зубы от ненависти. Ненависть была хорошая, многогранная, ведь питалась злорадством не столько к окружающим конкурентам, сколько к наглым сволочам и предателям, которых опять надо мечом наказать и отмстить за дерзкий набег.
Альфонсик обожал пиры и турниры, и любовниц и трубадуров, воспевающих его мужественный облик - с ямочкой на подбородке, знаком несомненной твердости и непреклонности характера. Но Альфонс Фердинандович Трастамара также нес в себе кровь тех Трастамара, которые обожали войну ради войны, и случались у него вспышки боевой ярости буйной, непокорной, умел он жить упоением в бою. И ближайшие его друзья были такие же, дети старых, славных родов, которые уже несколько веков стояли на защите Европы от удара арабов - мерзких иноверцев.
Педро де Вальсека, Игнасио граф Рибагорса, Хуан граф Ургелла и Альфонс Трастамара были друзьями с детства. Больше их было, но немногие погибли уже, оставив всем напоминание: война не игрушка. Немногие этим летом не смогли оторваться от дел семейных и фамильных - сволочи и негодяи, пропустить решили такую веселую затею! И без них обойдемся, меньше лишних - больше славы достанется на каждого. Дворяне с королем и канцлером Барселоны Ферреро де Гуальбес, стояли в порту и радовались новому дню. Канцлер был рад тому, что войско вовремя покидает его город - изрядно золота спустили в этот раз молодые господа, теперь будем ждать возвращения. И скандалов было немного, и безобразничали молодчики в меру, Альфонс отличный король, и Сардинию надо примучить назад к власти Короне. Как же мы без их сыров! А кораллы! Бездельники и неумехи сардинцы и сардинки только и способны нырять в море, и добывать великолепнейшие красные, сочные цветом, кораллы, которые напоминают, что они «кровавы» - ах, как хороши. Но только мастера Барселоны способны превратить их в настоящие ценности: всем были известны и четки коралловые, и особые барселонские миниатюрные образки-картинки, где без кораллов никак не обойтись.
Четырнадцать крепких кораблей несли почти тысячу человек, среди которых было около пятисот двадцати идальго, чьи лошади редко плыли на одном корабле с хозяином. Специальные суда везли и лошадей, и припасы для людей, и корм для лошадей. Поплыли неторопливо и спокойно, веками изведанным маршрутом, морской дорогой войны, по которой еще древние римляне проплывали на запад, чтобы взять на гладиус непокорные племена Пиренейцев. И многие века уже воины не любили ноги колотить по дорогам. Зачем? Сел на корабль и пей-веселись, вспоминая былые бои. А на ночь пристали к берегу у реки - слуги разобьют лагерь, из ближайшего городка подтянутся простолюдины и торгаши со свежими припасами, вино своё - ему свежесть не нужна, оно возрастом ценимо. Можно размяться, позвенеть мечами, потискать бабенок по кустам. Жизнь хороша!
Плыли весело, вдоль побережья поднялись на север, потом на восток, в сторону Прованса и миновали Марсель - без каких-либо дурных глупостей, хотя правил Марселем брат врага, но Анжу был Валуа, свой, отличный парень, который обязательно бы присоединился к такому походу, если бы не уехал в Париж по делам рода. Да что смеяться? Мамой его противника в вопросе власти над Неаполем, мамой Людовика анжуйского была младшая дочь Хуанa Охотника, бывшего короля Арагона и Иоланды де Бар, внучки короля Франции Иоанна Доброго. Франция и Арагон давно уже были крепко повязаны - там вообще было такое переплетение родов и крови, что Лешка Зубриков однажды откровенно плюнул, перестал серьезно воспринимать эти королевские родственные связи, которые ничего не значили, если дело доходило до претензий на большую власть. Иногда он садился и не мог понять - а на самом деле, что значат эти разные королевства: у них как в двадцать первом веке сплошной Евросоюз.
Советники Валуа посчитали своим долгом посетить лагерь арагонского короля, и поделиться своим беспокойством по некоторым вопросам. Принесли они вести странные, неприятные - атланты были ненормальные, они уже натворили дел немыслимых и навредили короне изрядно. Пришел, увидел, победил - это понятно, но зачем же жизнь ломать побежденным? Зачем крушить города и всех прогонять с родной земли? Альфонсу сделалось нехорошо - вот уж странная докука, там что, города совсем разрушили? Да не бывает такого - кто рушит города? Их строить надо! Ничего не понятно... надо плыть, смотреть на все своими глазами - разберемся.
Войско чуть притихло, переживая предстоящую встречу с невиданными варварами и вандалами, спокойно преодолели пролив и доплыли до Корсики, где еще послушали воплей и возмущений и ругани в сторону амазонок - и немного развеселились, это нечто новое, это что же, как в древности? Амазонки... нехорошие вести о них шли - глупость какая - женщины взяли оружие и воюют. Бред! Но галантные рыцари позволяли себе некоторые вольности на войне и дружно хохотали: «Посмотрим амазонки насколько крепки ваши щиты. Наши копья мощны и вздернуты вверх! Раздвигайте ножки, мы идём!»
Окрестности Ористано окончательно всех успокоили и охладили: знатные воины видели войну, знали все её лица, но впервые все увидели невиданное - поле руин. Грязно работали атланты - не заботились о том впечатлении, которое оставляли после себя. Это вокруг Трои вся поверхность была сглажена, аккуратно и правильно выровнена, и это создавало эффект неестественной площади вокруг цитадели. В остальных случаях минеры работали по формуле рецепта - руины миной не испортишь. И взрывали все подряд, и создавали нагромождение таких хаотических завалов и развалин, что волосы на голове вставали дыбом. Увидеть такое было просто невозможно никогда и нигде в этой жизни. Представить себе скопление домов - это привычно и обычно и понятно. А теперь на миг вообразите, что все эти простые каменные и примитивные грубые коробки подбросить в воздух, и все к центру, чтобы образовалась некая куча мала из кусков стен, крыш, рваных от проемов оконных и дверных и воротных - жуткое и неестественное зрелище. Так выглядит один из закоулков Ада - точно так - хаотично и безобразно. Человек на хаотичность и всякие безобразия, созданные природой смотрит с неприязнью - никто не рад чащобе леса. Но хаос созданный руками человека - всегда вызывал не просто неприятие - эта мерзость всегда коробила сознание здравомыслящее.
И неспокойная ночь была в лагере Альфонса, хотя кое-как смогли успокоиться воины, слава вину! А вот кони были рады, они, конечно, чуть волновались, чувствуя рядом место гибели и страха и ужаса людей, но больше были довольны возможности покинуть тесноту трюмов и успокоиться, и насладиться чистой свежей водой и привычной едой, и порцией свежей зеленой листвы.
Утром отряд Альфонса отправился в поход по старой, многим известной римской дороге, чтобы на следующий день дойти до оплота этих варваров атлантов. Их ждали, им приготовили встречу.
Все было предусмотрено и продуманно, но самое забавное случилось с легатом Апфией, судьба словно потешалась над этой неутомимой в агрессивности персоной: каталонцы и кастильцы её обдурили! Оказывается, пока конница и пехота двинулась в поход по суше, корабли тоже отправились вдоль побережья, не остались они на западном берегу Сардинии - и верно, а чего им там ожидать на развалинах? На кораблях были припасы, на кораблях хранилось много чего полезного, и корабли двинулись вдоль побережья сначала на юг, а потом на восток, вдоль южного берега Сардинии. Чтобы тоже за пару суток спокойно доплыть до Каралиса. На ночь они встали на якорь в спокойнейшей природной гавани, у острова святого Антиоха, недалеко от бывшего городка Карбония. Понятно, что не было уже никакого городка, но спокойная гавань, в которую стекала небольшая речушка - все осталось на своих местах, и команда кораблей могла спокойно переночевать, чтобы с утра отправиться и поддержать своего короля в битве с мерзкими амазонками.
