Хоть не скоро теперь ты увидишься с ним.

Я его подлечу. Будет бегать, как лис.

А тебе предназначен хозяин другой.

Ты, как прежнего, должен его полюбить.

Станешь преданным другом ему и слугой.

Видел я и тебя в своих сказочных снах.

Ты не все ещё битвы людские прошёл.

Что поделаешь? Дивная наша судьба… –

Говорил Вещий Дед. По дороге лесной

Он всё дальше и дальше коня уводил.

9. Кереметовы сосны

Роща светлых берёз за холмом насыпным

Где-то сбоку осталась. Вверху, на холме

Дуб раскидистый рос. Возле дуба кругом

Истуканы стояли. Тут Фёдор спросил:

– Что за капище там, на вершине холма? –

Маша так отвечала ему на вопрос:

– То – марийское место. Святое оно.

Светлый тот березняк, что лежит за холмом, –

Кереметова роща. Святилище там.

Там живут два жреца и помощники их.

Помню, в детстве ещё, я малою была,

Как меня подобрали, так дня через три,

Дед Ексей в эту рощу, в святилище то,

И меня отводил, чтоб жрецу показать.

Помню я, жрец с рогами оленьими был,

Сам седой, словно лунь, а рубаха кругом

Говорящим узором расшита, по ней

Можно многое знать, если смысл понимать.

А на шее жреца крупный камень висел

Драгоценный, который на солнце сиял

Как костёр на груди, ярко-красной зарёй.

Страшным мне показался тогда этот жрец…

Холм тот тоже святой. Как и дуб на холме.

Там молитвы и жертвы приносят жрецы.

Сосны те, что стоят над Ветлугой, куда

Мы с тобою идём, тоже с давних времён

Кереметовой рощей прозвали у нас.

Там – Ходячие Сосны у самой воды. –

Фёдор тут не сдержался, у Маши спросил,

Что давно уж хотел он спросить у неё:

– Почему же ходячими сосны зовут?

– Сам увидишь. А наше преданье о них

Говорит, что давно, с незапамятных пор

Великанами были те сосны, они

Керемету служили. Тогда ещё жил

Славный Нар, великан. Он ходил по земле,

Да из обуви землю, когда вытрясал,

То под ним появлялись большие холмы,

Даже горы. В то время в марийских лесах

Человек появился, и стал он рубить

Вековые леса, выкорчёвывать пни,

Чтобы пашни расширить. И тут налетел

Ураган, пни он в воздух поднял и понёс.

Пень один угодил Нару в глаз. Тот давай

Глаз тереть, слёзы лить. Слёзы лились его

Прямо в Волгу. Солёною стала река.

Бог воды Йомшоэнер сказал ему, чтоб

Не ревел, а шёл к матери. Мать же ему

Этот пень извлекла, а потом говорит:

«Видно, скоро конец великанам придёт,

Видно, люди в марийских лесах завелись,

Если спиленный пень в глаз к тебе прилетел».

Раскрутила тот пень и забросила в лес.

И опять к человеку тот пень прилетел.

Тот его, как и все, на дрова расколол

Да зимою дровами топил свою печь.

А весной глупый Нар, стал ходить по полям,

Видит, в поле букашку, шесть ног у неё.

Та по полю ползёт, след от взрытой земли

За собой оставляя. Нагнулся тут Нар,

Видит, – то человек на лошадке своей

Пашет поле. Нар с лошадью вместе, с сохой

Человека поднял, да и к матери снёс.

Мать сказала: «Верни человека назад.

Суждено после нас им на землю прийти».

Нар обратно отнёс человека, а сам

Не хотел, чтобы род великанов исчез,

Чтоб букашки одни по земле расползлись.

И решил он невесту себе отыскать,

Чтоб продолжить свой род. Долго всюду искал,

Но невесту себе он нигде не нашёл.

Разозлился тогда на людей великан,

Что они всё плодятся, а он всё один.

И решил сам он сделать невесту себе.

Вырвал сосны повыше, да ловко так сплёл,

В виде бабы большой. И понёс он её

К Кугу Юмо, просить, чтобы тот оживил.

Кугу Юмо ему отказал, он сказал,

Что ушло великаново время, и что

Человек скоро будет владыкой земли.

Опечаленный Нар к Керемету пошёл.

Керемет согласился невесту его

Оживить, но сказал, чтобы дети его

Все служили ему. Дал согласие Нар.

И с тех пор жил он счастливо. Мать же его

Тоже рада была видеть внуков своих,

И счастливой она в мир иной отошла.

Нар с женою состарились, много они

Наплодили детей. Правда, дети у них

Были ниже их ростом, всего лишь с сосну.

А потом, как скончались и Нар, и жена,

Керемет их детей всех на службу призвал,

Да велел свои капища им охранять.

Керемешами их он назвал и велел

Всех ногами давить, кто без спросу придёт.

Много было детей-керемешей, Они

Разбрелись по реке, чтоб повсюду в лесу

Охранять кереметовы капища им.

Стали тут керемеши ногами давить

Всех людей, кто случайно в их лес забредёт.

Осерчали тут люди. Сказали жрецу.

Жрец спросил Кугу Юмо: «Что делать теперь?»

Кугу Юмо ответил: «Энеру, реке,

Я велю останавливать их навсегда.

Так что если за вами они побегут,

Вы спешите к Энеру, спасайтесь в реке.

С этих пор реку им перейти не дно.

Потому что, – лишь вступят на берег реки, –

Снова в сосны они превратятся в тот миг.

Только ночью и смогут они оживать,

Но уж с места они никогда не сойдут».

И с тех пор керемеши стоят у реки… –

Фёдор слушал почтительно дивный рассказ,

По дороге к реке, но в конце оборвал:

– Ты сказала: «Энер»? Что за слово «Энер»? –

И ответила Маша, сказала она:

– Так Ветлугу все звали когда-то давно,

С незапамятных пор. Дед Ексей говорил,

Будто прадед его много знал про Энер

Всяких разных историй. Вернёшься когда,

Он расскажет тебе, если вспомнит чего… –

Так они с разговором к реке подошли.

И увидел тут Фёдор, как берег крутой

Сосен ряд обступает, спускаясь к реке.

Но не могут те сосны достигнуть воды,

Корни их из песка выступают, ветвясь,

Будто ноги, стволы над землёю подняв,

И навеки застыв. Словно кто-то их бег

Над рекою прервал. А не то бы они

На корнях, как на щупальцах в реку вошли

И на берег другой, что положе лежит,

Перешли бы. Как диво чудесной земли

Эти Сосны Ходячие были теперь.

– Всё, пришли. Вот и сосны. Ты видишь и сам,

Почему их ходячими люди зовут?

– Да, чудно здесь, – ответил тут Фёдор. – Чудно.

Сосны будто и, правда, готовы пойти…

– Вот Ходячими Соснами их и зовут.

Эти сосны священны у наших людей.

Кереметово место… У нас говорят,

Что они ещё служат ему по ночам,

Когда могут опять великанами быть,

Хоть и с места теперь не сойдут никогда… –

Осмотрелся тут Фёдор вокруг и спросил:

– Где же лодка моя? Что мы, раньше пришли?

– Нет, – ответила Маша. – У сосен нельзя

Из воды выходить. Только – в воду входить.

Это место священно. А лодка твоя

Там, должно быть, за соснами. Вон же, смотри! –

И она указала за сосны ему,

Где у ельника виден был парус едва.

Там их Устя ждала. Там простились они.

Устя вышла из лодки на берег. Потом

Фёдор в лодку вошёл и направил её

По течению вверх. Сокол рядом парил

В вышине по-над лодкой, как будто хотел

Направление верное ей показать.

Ельник скоро исчез с поворотом реки.

10. Хитрость Ворона

Не хотел Ворон ждать, когда иноки вдруг

Станут письма писать. Видел он: твёрдый дух

У монахов сломить не удастся ему.

Уступить же монахам – лицо потерять

Перед шайкой лихой, что с трудом он собрал.

Да и выкуп хотелось ему получить.

Ворон крепко задумался. Долго сидел

У лесного ручья, у землянки своей.

Всё смотрел на ручей, на теченье воды,

Да всё думал, как быть. Уже стали роптать

Душегубы его, что без дела сидят.

– Васька! – тут он позвал одного, что сидел,