Поэма для всех
(Предисловие к поэме)
Перед читателем эпическое широкоплановое произведение о давних событиях нашей истории. Увлекательный сюжет изобилует многочисленными опаснейшими ситуациями, в которые попадают герои. Читаешь и удивляешься неисчерпаемой фантазии автора, многократно подвергающего своих героев труднейшим испытаниям, грозящим им гибелью, из которых, казалось бы, нет выхода, но спасение, совершенно неожиданное, вдруг приходит. Увы, как и в жизни – спасение приходит не всегда, кто-то из полюбившихся героев всё же гибнет. Но, такова правда жизни. И все эти события происходят на реальном историческом фоне XV века, привязаны к реальным географическим местам, основным из которых автором выбрана река Ветлуга в верхнем Поволжье. В Поэме множество героев, среди которых немало хорошо известных исторических личностей. Множество географических названий (реки, города, деревни), часть которых сохранилась и поныне.
Все сцены, будь то описание разнообразных пейзажей в разное время года, или описание многочисленных битв, описание людей, их экипировки – всё это рисуется так тщательно и подробно, будто автор всё это видел в натуре.
Вышесказанного, я полагаю, достаточно, чтобы заинтересовать человека, не потерявшего вкуса к чтению литературы подобного рода.
Но есть и причины читать эту поэму людям, склонным к художественной литературе философского характера. Основная сюжетная нить поэмы – распространение христианства на дальние пределы российского государства и сопротивление этому местного населения, руководимого жрецами (в Поветлужье – главным образом марийского). А вопросы религии – богатейшая почва для дискуссий между защитниками религий и атеистами. Христианин найдёт в Поэме множество мест, которые вызовут у него одобрение тому, как монахи словом убеждают погрязших в варварских верованиях марийцев в преимуществах верования в единого Бога – Христа. Атеист – множество сомнительных мест в библейских высказываниях, которые можно толковать и так, и этак. Да и самих монахов автор неоднократно застаёт за рассуждениями, которые строгая церковная братия могла бы назвать ересью. Конечно, автор не может оставить их в “заблуждениях” и потому каждый раз упование на божий промысел и вызванные молитвами чудеса разряжают сомнения, но у проницательного читателя эти сомнения могут остаться. Тем более, что это только наши герои – три монаха – несут слово божье убеждением, а воинские дружины (московские, новгородские) насаждают его “мечом и огнём”, оправдывая это тем, что и князь Владимир крестил Русь таким образом.
Поэма является удивительным явлением в современной поэзии, единственным в наше время поэтическим произведением, охватывающим широчайший пласт истории нашей страны, к тому же написана она прекрасным красочным языком.
поэт Леонид Котов,
Москва
Ветлуга поёт о вечном
«О, если бы ты внимал заповедям Моим!
тогда мир твой был бы как река,
и правда твоя – как волны…»
(Исаия 48:18)
Часть первая
Якшанский монастырь
«Кто это поднимается, как река,
и, как потоки, волнуются воды его?»
(Иеремия 46:7)
1. Божественный посланник
Три монаха бельё полоскали в реке
Ранним солнечным утром, весенней порой
На дощатых широких дубовых мостках,
Что врезались в Ветлугу. Они босиком, –
Закрутив до коленей и выше портки,
Засучив рукава, а подолы у ряс
Для удобства подняв и заткнув в пояса, –
Дружно, молча, трудились. А на берегу
Их обувка стояла. И лодки вблизи
У причала качались на лёгкой волне
Словно строй лебедей. А вдали на холме
Виден был монастырь, что Якшанским зовут.
Возвышалась стена, словно лес строевой,
Частоколом из брёвен до самых ворот.
Над стеной колокольня, как стройная ель,
Поднималась, крестом уходя в небеса.
И дорога шла полем до самой реки.
А вокруг, – сколь давала увидеть река,
Сколько глаз видеть мог, аж до края небес, –
Разнолиственный лес возвышался, глухой,
И на том берегу, и на этом, – кругом!
Первым кончил работу Макарий монах:
Коренаст и плечист, с русой шапкой волос.
Он бельё своё в круглый ушат положил,
Вышел на берег, на ноги лапти надел,
Раскатал рукава, и портки, и подол;
Сел на камень, вздохнул, посмотрел на восход,
Тихо перекрестился, взглянул на друзей:
– День сегодня хороший послал нам Господь.
Словно знает, что памятен будет сей день.
Нынче храм освящаем…
– Да, птицы, и те
Вон как радостно майские песни поют!
Тоже рады весеннему тёплому дню, –
Отвечал ему Тихон. Он был полноват,
Ростом мал, рыж на волос, рябой на лицо,
Но характером весел. Хотел он уже
Взять овальный ушат свой, на берег идти,
Вдруг заметил, как тень пронеслась по воде.
Тихон тут же на небо свой взгляд устремил
И увидел, как сокол над ними стрелой
Пролетел, словно птицу хотел он догнать,
Словно высмотрел жертву на завтрак себе.
Тут же стих птичий щебет. Всё смолкло кругом.
– Гляньте, сокол! – успел лишь сказать он друзьям.
Все взглянули на небо, но сокола след
Уж растаял средь сосен на том берегу.
Зачирикали, вновь осмелев, воробьи,
Заскользили и крачки над тихой водой,
Зачертили и ласточки в небе круги.
Всё ожило опять, всюду шум, всюду жизнь.
Третий инок, Варнава, – высокий, худой,
Черновласый и строгий, – свой труд завершив,
Головой покачал и с улыбкой сказал:
– Вот ведь, страху, разбойник, на пташек нагнал!..
– Да, – ответили оба, как будто один.
– Ну, закончили труд и в обитель пора… –
И слова эти только Варнава сказал,
Как раздался по небу раскат громовой.
– Что такое? – все трое встревожились тут. –
Небо ясное. Лёгких два облачка лишь
Над рекою висят, – говорили они,
Осеняя себя троекратным крестом.
– Посмотрите! – Макарий, волнуясь, сказал.
Он указывал вверх, между двух облаков.
Там, вверху, среди ясной лазури небес
Человеческий облик едва проступил.
А потом всем яснее увиделся он:
Среди двух облаков плыл в лазури небес
Дивный старец седой и, подняв два перста,
Словно мир под собой он хотел окрестить…
Три монаха застыли, разинули рты
И стояли, на чудо такое дивясь,
Ни рукой, ни ногой не могли шевельнуть.
Тут опять майский гром прогремел в небесах
И монахи крестом осенили себя,
И среди облаков дивный облик померк
И растаял. На небе лазурном текли
Лишь два облака белых над тихой рекой.
– Братья, что это было? – Макарий спросил.
– Это знаменье, братцы! – Варнава сказал. –
А вот что это значит?.. Понять не могу.
– Поспешим-ка, скорее, в обитель, друзья, –
Предложил тут же Тихон, – Игумену всё
Мы подробно расскажем, что видели здесь.
Может, это видение он объяснит… –
И поспешно монахи пошли в монастырь.
2. Одинокий старец
По дороге в обитель Якшанскую им
Повстречался какой-то марийский старик
В одеянии светлом, расшитом кругом
Непонятным орнаментом старых времён.
Его волосы чёрные след седины
Уж изрядный имели в усах, в бороде;
Голова же прикрыта под шапкой была,
Что из шкуры матёрого волка он сшил
Сам себе уж давно, лет двенадцать назад,
Когда лютого зверя рогатиной в бок
Проколол зимней ночью, в курятне застав,
В доме, где на постой попросился, в одной
В деревеньке марийской, чтоб зиму прожить.
