Сама... сжимая пыль в руках,

Не зная, как соткутся

Новые пути.

Сама...

Последнее слово она прошептала еле слышно, а потом, снова воодушевившись, с неожиданным рвением продолжила:

- А музыка соткёт их так,

Как проведёт рука по струнам,

Сладкий звук роняя по земле,

Как первую весеннюю капель...

Как летнюю росу

По зелени цветов стеблей...

Она замолчала, и долго ещё тянулось это молчание - навеянное стихотворением, произносимым с такой горячностью и одновременно с такой горечью... Казалось, каждое слово было пропитано калейдоскопом чувств.

- Мы такое плохо понимаем... - наконец нерешительно произнёс один из мужчин. - Но звучит впечатляюще! Как будто, целый человеческий мир в каждом слове... Ничего больше сказать не смогу, но... Кто ж это написал-то, а, сказительница?

Ви опустила взгляд, а потом неожиданно уверенно сказала:

- Не знаю. Слышала где-то, ещё из детства... Мне понравилось, вот и запомнила.

- Понятно... - с некоторым сожалением протянули мужики. - Такое стихотворение - от самой глубины души, а поэта запомнить и не удосужилась! Ну да ладно, что теперь горевать? Чегой-то вы там ещё-то умеете?

***

Следующие несколько часов до привала Шир развлекал новых спутников на ходу придуманными сказками - у него это хорошо получалось. Даже в самой неожиданной и непродуманной ситуации он находил выход, нахально заявляя:

- А этого никто не ждал, вот поэтому-то оно и случилось!

Девушка сначала просто слушала, а потом, неожиданно для себя самой поддержала. Но присутствующим, кажется, понравилось - всё-таки с телеги их высаживать не стали.

Привал был сделан на ночь, до столицы оказалось совсем не так близко, как поначалу казалось Ви. И тут-то купец вспомнил про танцы...

- Точно умеешь? - тихо прошипела она дракону.

- Обижаешь... - усмехнулся тот и протянул ей руку. - Позвольте пригласить вас на танец!

Публика снова притихла, расступившись в стороны и образовав широкий полукруг, в центре которого и оказались дракон с девушкой.

Она мгновение помедлила, а затем как-то странно, едва заметно улыбнулась - лишь лёгкие ироничные искорки блеснули в глазах - и протянула свою руку в ответ.

Они стояли друг напротив друга, взявшись за руки, и оба чего-то ждали, глядя, как мерцают в глазах искорки от костра - у неё розоватые, а у него золотистые.

- Стойте - стойте! - неожиданно завопили в толпе. - Где ж это видано-то, чтоб без музыки танцевали! У меня ж гитара есть, так я вам щас наиграю!

И в следующий миг лёгкая, мелодичная музыка разлилась по поляне, коснулась слуха путников, и, подчиняясь этому ритму и не думая больше ни о чём, они шагнули друг к другу в свете костра...

Его рука осторожно легла ей на талию. Девушка лишь легко мотнула головой, так, чтобы коса оказалась за спиной и положила ладонь ему на плечо.

- Волнуешься?

- Ничуть, - тихо прошептала она, смыкая с ним руки.

И только тогда музыка заиграла по-настоящему. Они кружились, вставали из памяти давно забытые движения, вставали подобно тому, как иногда поднимаются давно упавшие стены - поднимаются, только выглядят уже совсем иначе...

Сначала они просто шагали друг к другу - шаг вперёд, шаг назад, боясь повернуть хотя бы голову... Её глаза были прикованы к его, и она слышала, как близко стучит его сердце...

А потом что-то случилось. Музыка словно взмыла ввысь, заставляя забыть всё прошлое, заставляя подчиняться единственному ритму, и тогда они потеряли счёт времени.

Они летали. Летали, и не в силах был кто-то ими управлять - они летали по собственной воле, даже когда музыка замолкла. Она кружилась, и платье вилось вокруг её ног, и каждый отблеск костра в глазах дракона, каждый вздох - всё что-то значило, и всё вливалось в эту необыкновенную гамму чувств... эмоций... запахов...

Она не знала, сколько времени прошло, но, когда они наконец остановились, хлопали все. И им было абсолютно наплевать, что это за танец и кто его танцует - принцессы или горожане.

***

Уже когда люди уснули, сделав перед этим подстилки, а путники остались чуть в стороне, он наконец осмелился заговорить.

- А говорила, не умеешь танцевать.

- Я говорила, что не помню движений.

- Но ведь вспомнила?

- Как сказать. По-моему, придумала.

- Я тоже, - честно признался дракон.

Некоторое время помолчали, слушая потрескивание костра, которой буквально час назад так красиво сверкал в их глазах...

- Да, кстати, - дракон усмехнулся, поудобнее устраиваясь на своей подстилке, - кто ж это такой великий поэт прошлого, что оставил свои стихи в будущем, как частицу себя, или как ты там выразилась?

- Я же сказала, - прошептала она, почему-то не в силах скрыть улыбку, - не помню.

- Да ладно, - рассмеялся он. - Нет, честно. Звучало круто. Тебя все слушали, пусть они к такому и не привычны. На ходу сочинила?

- Можно и так сказать, - девушка взглянула ему в глаза. - Но спасибо. И как ты, интересно, догадался?

- Да как-как? Ясно ж, кто это написал. Принцесса Фаэрты, - он улыбнулся.

А она ничего не сказала, только зачарованно смотрела на вновь загоревшиеся золотые огоньки в жёлтых радужках - как во время танца.

***

Венгадор отбросил волосы с лица и подошёл к окну. В небе еле-еле начинался рассвет. Тонкая предрассветная дымка подёрнула город. Усталые серые глаза, однако, не утратившие своей остроты смотрели в окно. Скоро всё будет решено. Пусть и не так, как хотелось, но будет. А ради этого стоило провести столько бессонных ночей.

- Вы звали? - высокий дракон с узким лицом приоткрыл дверь.

- Да, звал. Пригласите принца.

Дракон с поклоном вышел.

- Чем обязан в столь раннее время, отец?

- Сядь, - не оборачиваясь, произнёс Венгадор. - Я всё решил.

Кайгн медленно опустился в кресло.

- Итак, - проговорил король, - сегодня же в полдень мы отправляемся в Фаэрту. Я обо всём позаботился, твоя роль там будет почти незначительна... Слишком незначительна. Тебе не о чем беспокоиться.

- И какова же будет моя роль?

- Всему своё время, Кайгн, - отозвался отец. - Я вызвал тебя лишь затем, чтобы предупредить о поездке.

- Но...

- Всему своё время, - повторил Венгадор. - Иди. - И внимательно посмотрел на сына, ожидая пока тот выйдет за дверь, потому что ничего другого ему не оставалось.

Венгадор снова остался один. Он устало опустил голову на сцепленные в замок руки. Почти не верилось, что наконец, всё может получиться.

***

Стояло солнечное утро. Такое солнечное, что день наверняка должен был быть прекрасен. Девушка, на мгновение забыв о делах, стояла у окна. Длинная чёрная коса была уже аккуратно заплетена и закинута за спину, и глаза - синие - как глубина моря, привычно смотрели вдаль, так, как они смотрели всегда. Слегка насмешливо, даже, может быть, чуточку цинично. А что ещё оставалось делать бывшей королеве? Королева, а после никто. Впрочем, это волновала её в последнюю очередь.

Но утро... В этом утре было что-то такое, чего не было ещё ни в одном другом утре. И девушка невысокого роста, застывшая у окна, прекрасно понимала, что это ровно ничего не значит. Утро, как утро. Не стоит об этом задумываться, стоит вернуться к делам.

Она, с трудом оторвавшись от созерцания картины за окном, подхватила корзину с бельём и вышла на улицу - навстречу этому необычному утру.

Чуть больше четырнадцати лет назад на свет появилась маленькая девочка с необыкновенно глубокими фиолетовыми глазами - принцесса Виирлина. Принцесса Фаэрты. Стоит выбраться туда в ближайшие два дня, уже больше недели Харда не навещала девушку. Конечно, в этом не было смысла. Стоять у подножия высоченной башни и безмолвно смотреть в самое верхнее её окошко, где иногда полночи не переставал светиться слабый огонёк зажженной свечи...

Девушка принялась развешивать свежевыстиранное бельё. Давно уже пора было что-то делать. Давно нужно было найти его, поговорить, плюнуть на всё - наступить на собственную гордость. Она знала, почему король Фаэрты держит в замке дочь. Знала о том, что произошло три года назад. Знала и жила с этим, как обычная крестьянка, только среди драконов...