Подобное признание ошеломляет настолько, что не сразу, а по прошествии какого-то времени невольно начинаешь задумываться: откуда это в нём? Но ведь самое интересное в этой картине - неполное количество действующих лиц. Наличие барина с одной стороны предполагает обязательное, непременное присутствие рядом холопа. Так кто же они, эти крестьяне и крестьянки из развалившейся близлежащей деревеньки, вчерашние колхозники разбежавшегося колхоза, те же конюхи из Михалковской конюшни, ухаживающие за лошадьми, та же повариха, готовящая и подающая на стол обеды, та же портомойка, те же косари на лугу в страдную пору сенокоса? А ведь кому, как не Никите Михалкову знать историю Руси, где испокон веков коса находила на камень, пугая непредсказуемостью русского бунта, ''бессмысленного и беспощадного''. Как же кардинально должна поменяться психология человека, причём не заурядного обывателя, а человека известного, популярного и талантливого. Как, когда и почему случился надлом внутреннего стержня? Не выдержал испытания славой? Ведь кем возомнил себя? Что же тогда остаётся говорить об ошалевших от роскоши новоявленных миллиардерах и их отпрысках, готовых заплатить любые деньги нотариусам и архивариусам, за не существовавшие никогда титулы и звания, позволяющие представляться им особами голубых кровей и белой кости, совершенно позабывших, в может и не знающих по скудоумию, что их предки, жившие в местечках, портные, разнокалиберные торгаши, провизоры и пр. в принципе никогда не могли быть удостоены царской милостью подобных посвящений.

Здесь, и сейчас, я считаю, уместным поговорить о человеке, который все свои титулы заработал трудом. Он не крестьянин и не рабочий от станка. Он мэтр советской и российской эстрады - Иосиф Кобзон. Всякий раз, когда он, усиленно молодящийся, выходит на эстраду, не знаю, как у кого, а у меня возникает вопрос: не пора ли на отдых, ведь эстрада не совсем то место, где можно и нужно похваляться своим почтенным возрастом. И всё становится на свои места, всё становится понятным, почему это происходит, стоит только хотя бы поверхностно ознакомиться с его творческой биографией.

Всегда и во всём Иосиф стремился быть первым. В боксе не получилось. Поначалу всё шло, вроде, как по маслу, уже появились первые, мало-мальски отличающие его от других результаты, но до первого приличного мордобоя. Сразу сказал себе - нет! И на этом его спортивная карьера боксёра бессловно закончилась. Бывает. В техникумовском хоре, тоже хотелось быть первым. Но и тут одного желания, оказалось, ой, как маловато. Немного позднее, уже не в Краматорске, Гнессиновке, потом в Одессе, чувствуя, что пора бы на эстраду - показать себя, а преподаватели и наставники сдерживали, не время, надо поставить голос. В армии попал в ансамбль песни и пляски, волю себе дал, но только и того. Всё самое интересное началось после демобилизации. Пусть простит меня читатель в хронологии изложения событий, это не суть важно. Дальше идут воспоминания из моей далёкой молодости. По всесоюзному радио загремел Валерий Мулерман:

Хмурится не надо, Лада.

Для меня весь мир отрада.

Лада!

Мы тогда ещё не знали, что отчасти, эта песня - посвящение певца своей жене, Веронике Кругловой. Но ведь Вероника Круглова была первой женой Иосифа. Подробности событий знают только каждый их 3-х членов любовного треугольника. А нам остаются факты. Проходит какое-то время и влюблённая парочка исчезают из поля зрения любителей советской эстрады. Через несколько десятилетий, состарившийся, но ещё крепкий Мулерман, объясняет, не обошлось без злых козней Кобзона, и он со своей подругой объявится в Америке.

Засветился на всесоюзном радио Жан Татлян и тоже исчезает за кордоном.

Но вот, наконец, свершилось, появляется на радио Кобзон, с хитом ''А у нас во дворе'' - первой песней из цикла Аркадия Островского, посвящённой влюблённой парочке. С каким упоением и восторгом мы распевали песни этого цикла на вечерах художественной самодеятельности, просто под гитару по ночам на улицах родного села.

А потом, поначалу ... наше общее ОНЕМЕНИЕ, потом ВОСТОРГ и ВОСХИЩЕНИЕ. ШОК.

На Всесоюзном радио. Муслим Магомаев. Композиция того же Аркадия Островского и Роберта Рождественского.

Вьюга смешала землю с небом,

Серое небо с белым снегом,

Шёл я сквозь вьюгу, шёл сквозь небо

Чтобы тебя отыскать на земле!

Магомаев - это явление в искусстве. И точно так же, как до сих никто в мире не может стать вровень со светочем русской литературы Александром Сергеевичем Пушкиным, точно так же и к Муслиму Магомаеву можно приблизиться, делать попытки быть похожим на него, но стать вровень никогда и никто не сможет.

Так уж устроена творческая жизнь, что приходят на эстраду новые молодые имена, уходят, не удержавшись на вершине временной и потому не надёжной славы, уже умер великий БАРИТОН Магомаев, вторично засветился и снова исчез Валерий Ободзинский, а наш, изрядно поднадоевший своим присутствием и где надо, и где не надо на эстрадных площадках, усиленно молодящийся певец, которому на роду было написано быть вечно вторым, Иосиф Кобзон, за которым так и тянется длинный шлейф всевозможных неблаговидных слухов и анекдотов ещё из советских времён (а дыма без огня не бывает), всё поёт и поёт. Но вот, как-то, засобирался он поехать за кордон проведать родственников и за одно подлечиться. Но вдруг облом американское дипконсульство аннулировало многоразовую въездную визу, объяснив это тем, что мэтр советской и российской эстрады находится в связях с русской мафией. Как сейчас помню, какой грандиозный скандал устроил мэтр перед закрытыми дверьми консульства. И вот именно тогда, российский обыватель узнал, чего и знать бы ему не надо, что Иосиф Давыдович превозмог какой-то смертельный недуг, что даже заранее прикупил местечко на кладбище рядом с могилой мамы. Не тогда ли, в тот серый и ничем не примечательный день, в голове мэтра родилась идея доказать заокеанским законодателям значимость своей личности и на ближайших выборах в государственную Думу он предпринял попытку баллотироваться в депутаты, правда почему-то от Бурятии (поблизости к столичному региону все места традиционно были разобраны более предприимчивыми товарищами, по принципу бытовавшему в многодетных семьях, с наступлением распутицы и холодов, - кто раньше встал у того и ботинки, а осталось Забайкалье, ну что ж! бывал там и люди попроще, говорят, и менее привередливые). О подведении каких-то итогов депутатской деятельности Кобзона, говорить не приходится, их просто нет, да и не будет. Зато в скандалах, связанных с именем Иосифа Давыдовича недостатка нет. Вспомните, мой уважаемый читатель, присутствие мэтра, правда ещё в до депутатские времена, на скандальной вечеринке, в честь юбилея первого российского вора, убийцы и мошенника хозяина Черкизовского рынка Тельмана Измаилова. Не наводит этот факт Вас на определённые мысли? Многие, кто засветился на той вечеринке, хотели бы избавиться от него, как от кошмарного сна, как, скажем, тот же московский мэр Юрий Лужков, о котором разговор ниже, но сон, это твоё личное - было и прошло, а свершившееся - достояние массового россиянина. Сейчас мне в голову пришла мысль, а стоило ли так нелицеприятно отзываться о великом певце, каким он сам себя считает, а тем более, как о государственном деятеле? Стоит, и вот почему. Вспомните недавнюю многомиллионную свадьбу, которую сыграла для своей дочери краснодарская судья, как впоследствии оказалось не имевшая никаких оснований с фальшивым дипломом, выданным тбилисским госуниверситетом (давненько о подобных выкрутасах не проходило информации, хотя кто там теперь поедет проверять его подлинность, и смешно и грустно, купила бы русский, и проще и не так подозрительно), работать в сфере судопроизводства. И вот когда простой русский мужик из глубинки вполне закономерно поинтересовался в интернете откуда у краснодарской судьи такое баснословное состояние, возмущённый до глубины души мэтр публично окрестил мужика ''хамом'', мотивируя это тем, что неприлично, кому бы там ни было, интересоваться доходами министров, чиновников, судей и пр. Не потому ли, и с Вашей тоже подачи, Иосиф Давыдович, был прикрыт сайт совета министров, где государственные мужи в обязательном порядке должны были декларировать свои доходы. Согласен, не прилично заглядывать в кошелёк старушки-пенсионерки, что трясущейся рукой отсчитывает мелочь,- остаток жалкой пенсии, с Вашей милости тоже такой мизерной, (Вам бы такую, хотя бы на месячишко, небось, обиделись бы), чтобы рассчитаться за полбулки хлеба и парочку яичек. Сам Бог велел, поинтересоваться природой баснословного состояния судьи и не русским мужиком из глубинки, а компетентными органами. Хотя о чём это я? Там, где всё схвачено, где рука руку моет, не бывать тому. И Вы это знаете, Иосиф Давыдович, получше моего.