Аня пять раз меняла прическу, еще вчера пришила самые нарядные воротничок и манжеты. Затем, оглянувшись на мать, не видит ли, достала флакончик рижских духов «Дзинтарс» и пшикнула на себя пару раз. Римма почувствовала запах, все поняла, но ничего не сказала.

С трудом доев завтрак, сырники со сметаной, Аня вышла из дома. Пройдя несколько шагов, нужно было свернуть в переулок. Аня испытала огромную радость, увидев в переулке Лешу. Он стоял и ждал ее.

– Здравствуй, Аня, я тебя жду, – сказал он, ослепляя ее своей улыбкой.

Аня, радостная, подбежала к нему, он положил руки ей на плечи и спросил:

– Ты согласна?

– Да, – с чувством выдохнула Аня, – я согласна.

– Все, побежали в школу, а то опоздаем.

Он взял ее за руку, и они побежали в школу, весело переговариваясь на ходу. Школьники, увидев эту пару, зашептались, засуетились. Леша был видным парнем, Аня – красавица, так что пара вышла на загляденье. И с тех пор на каждой перемене Леша находил ее, где бы она не была, они всю перемену ворковали вдвоем на виду у всей школы. Кто-то завидовал, кто-то радовался. Аня была счастлива еще и оттого, что две закадычные подруги тоже задружили с друзьями Леши. Почти каждый день они встречались все вместе, катались на мотоциклах, благо, у каждого был мотоцикл, уезжали на речку, в лес, забирались на горы. Все три пары были красивые, им всем вместе было очень весело. Вшестером ходили на секции, в кино, на танцы, куда Римма начала отпускать дочку. Даже пару раз съездили в город на выходные.

Римма и Миша уже знали, что их дочь встречается с Лешей. Миша воспротивился было, мол, мала еще с парнями дружить, но Римма сказала ему, чтобы он не вмешивался, пусть все идет своим чередом. И Михаил, вспомнив, как в свое время натворил ошибок, согласился с женой. Он знал, что Римма всегда права, смирился с этой позицией и часто прислушивался к словам жены.

Римма дождалась-таки, когда дочь решится на откровенный разговор. Это произошло через месяц. Как-то утром Аня и Римма вдвоем пили чай. Миша был на работе, вызвали в выходной день, а Юрка еще спал. Обе непринужденно болтали о том, о сем, потом Аня резко замолчала, видимо, настраиваясь на разговор.

– Мам, я хотела тебе сказать, – неуверенно начала Аня, – я…., я…., я дружу с Лешей Дараевым, с десятого «Б».

Римма, которая уже давно знала об этом, деликатно сделала вид, что ей ничего не известно.

– Он тебе нравится?

– Мам, очень, он такой хороший, он такой, он такой…

Римма радовалась, глядя на счастливую дочку. Но потом все-таки решила показать чуть-чуть родительский характер, поэтому спросила:

– Надеюсь, ты ему ничего лишнего не позволяешь? А то он мальчик уже взрослый, всякое может быть. Никогда не позволяй ему заходить далеко, обычно они теряют интерес после этого, а девушки страдают, – говорила Римма, вспомнив истории своих горемычных подружек.

– Нет, конечно, мама, как ты могла подумать, – мгновенно покраснела Аня, – ничего такого, Леша хороший, очень хороший.

Римма протянула Анне книжку, которая называлась «Советы женщинам», которую ей удалось достать с большим трудом, ведь такого рода литература всегда отсутствует на прилавках книжных магазинов.

Аня приняла подарок, прочитала название и покраснела от смущения.

И тогда Римма встала, подошла к дочери и обняла ее. Так они простояли в обнимку несколько минут, пока не проснулся Юрка и, как всегда, не открыв еще глаз, наощупь добирался до стола.

– Юрка, открой глаза, тут таз с водой, – громко пошутила Аня.

Тот сразу же открыл глаза, испуганно вытаращился на пол, но никакого таза не увидел.

– Все, проснулся? Иди умываться и садись за стол, я напекла блинов, давай быстрее, – сказала Римма.

– Со сметаной и малиновым вареньем? – спросил Юрка.

– Да, со сметаной и малиновым вареньем, – сказала Римма.

Юрка радостно побежал к умывальнику, а Аня тем временем вспомнила, как совсем недавно Юрка споткнулся о таз с водой, Аня как раз мыла полы. Он споткнулся, упал и разбил в кровь локоть, но не плакал.

– Дружба с братьями пошла ему на пользу, – рассказывала вечером Римма мужу. – Юрка даже не заплакал, хотя было видно, что ему очень больно. Раньше бы такой вой открыл, а сейчас ни гу-гу.

– Да, парни молодцы, настоящие мужики растут, пример хороший для нашего пацана.

…Аня, открывшись матери, почувствовала такое облегчение, ведь она привыкла обо всем рассказывать маме, не утаивать ничего. Римма была всегда для дочери как подруга, такие у них были хорошие отношения. Отцу они решили пока ничего не говорить.

Аня с Лешей дружили уже полгода, все лето фактически провели вместе, только несколько дней не встречались, когда Леша уехал в город сдавать документы в пединститут, на учителя труда, а потом сдавал экзамены, а затем уехал на деляну косить сено. Ане было так тоскливо без него, она с нетерпением ждала встречи с ним. Ей было сложно думать о том, что вот он уедет в город, и они смогут видеться только раз в неделю. Она даже подумала поступить после восьмого класса в педучилище, но мама отговорила.

– Зачем, доченька, бросать школу после восьмого класса? Доучись до конца. И о Леше не переживай, если любит по-настоящему, ничего не изменится, он же будет приезжать на выходные, ты на каникулы съездишь, заодно и к нашим наведаешься.

– Ой, мам, как хорошо, что ты все понимаешь, ты у меня самая лучшая мама на свете, – с жаром воскликнула Аня.

Римма рассмеялась, довольная.

– А как же иначе, я ведь твоя мама, как я могу не поддержать тебя? Вот и моя мама такая же была, у меня от нее не было секретов никогда.

Прошло полгода, они продолжали встречаться, тем более, что Аня теперь каждый месяц ездила в город, ее назначили секретарем комитета комсомола вместо Леши.

– Будешь продолжать дело, начатое твоим другом, – пошутила Нина Дымбрыловна, старшая пионервожатая, хорошая, добрая, всегда тактичная, дети все ее очень любили. Она была влюблена в свое дело, отдавала все силы работе.

И Аня работала, старалась, как могла. И так же, как и Леша, раз в месяц возила ребят поступать в комсомол. И обязательно прибегал Леша, у него всегда был готовый маршрут, куда идти, то купит билеты в кино, то на каток, а однажды даже повел на концерт.

…Леша при встречах никогда не наглел, лишь ласково гладил по голове, целовал только в лоб и щеки, и то Аня смущалась и краснела до слез.

– Целомудренная моя недотрога, – шутил Леша, – мы так с тобой до свадьбы не научимся целоваться. Как на свадьбе будем целоваться, а? Надо уже сейчас репетировать. Мы же уже через год поженимся, как только школу закончишь.

Аня молчала, а сама думала, как сразу после школы? А учеба? Разве она не будет учиться? Образование же надо обязательно получить. А если ребенок, какое уж образование? При этой мысли Аня опять покраснела. И как-то в разговоре Аня высказала все Леше.

– Ну ты что, конечно ты будешь поступать, а как же иначе, мне не нужна необразованная домохозяйка на шее, закончишь, будем вместе работать, деньги зарабатывать, по заграницам ездить, в Польшу или Чехословакию, например. А с ребенком мы повременим, есть же много способов предохранения, поживем для себя, нам дадут комнату в семейном общежитии, будем жить-поживать, да добра наживать.

– У меня есть квартира в городе, четырехкомнатная, в центре, она пока сдается, но как только я закончу школу, жильцы ее освободят, – сказала Аня. – Это квартира моей прабабушки, она подарила ее маме, а та записала ее на меня.

– Так ты у меня невеста с приданым, – восхищенно сказал Леша, – надо же, не ожидал. Так мы с тобой, как баре будем жить, в четырех-то комнатах. В одной я устрою мини-спортзал, буду заниматься, тренироваться, вторую мы отведем под кабинет, чтобы заниматься в тишине, в третьей будем спать вдвоем.

При этих словах Аня опять впала в краску и рассердилась на себя: «Ну что за дурацкая привычка краснеть по любому поводу, просто напасть какая-то».

А Леша ее обнял и сказал: