Отработанный на Ваське прием я исполнила безупречно, хотя внутри что-то замирало: то Васька, а то Дэн. Когда я наклонилась над ним, парень чуть слышно прошептал: «Вау!», на секунду прикрыл глаза. Я выпрямилась, подала ему руку, Дэн гибко поднялся, порывисто обнял меня, прижал к себе, отпустил, я шагнула в сторону… все захлопали. Уф, все! Интересно, в каком смысле было это «вау»? Хотелось бы расшифровать так: «Вау, какая Машка красивая, просто принцесса, так хочется коснуться ее губ, а в глазах вообще можно утонуть, какая она загадочная и сексуальная!». Я пошла в туалет, приложила ладони к щекам, снова взглянула на себя в зеркало: ишь, размечталась. Да еще словами из дешевых романов, которых я в жизни не читала. Разве платье с чужого плеча меняет судьбу?

Веселье шло полным ходом, молодежь стремительно пьянела, танцевала, смеялась. Ко мне подошла Ольга с двумя бокалами шампанского, подмигнула:

– Классно получилось! Давай выпьем!

– Давай!

– И попробуй салат, я лично делала!

Я поела салату, выпила еще немного. Голова «побежала», уж не знаю, от шампанского ли, от комплиментов или от самой обстановки. Танцевать не хотелось, я села на диван и принялась разглядывать окружающих, время от времени вступая в пустые разговоры. Странно, мне казалось, что народу очень много, хотя на самом деле пришло человек двадцать пять.

Дэн тоже не танцевал и даже, по-моему, не пил. Сидел в углу и о чем-то серьезно беседовал с Кирюхой, нашим лучшим барменом. Прошло пару часов, кое-кто собрался уходить. Ах да, а еще все звонили по телефонам и говорили что-то вроде: «Не скучай, я уже еду, мой хороший». Или, там, «мое солнышко». А по мне некому было скучать, и «солнышка» у меня тоже не было. Если только Изка. Только она, наверное, сама тоже сейчас не дома. Надо уходить, я поднялась с дивана. Впрочем, на что я рассчитывала? Что какая-нибудь Лена или Оля приведет с собой потрясающего парня и скажет: «Знакомься, Маш, это мой брат?» А он взглянет и застынет на месте от моей волшебной красоты, а я тоже буду стоять и смотреть ему в глаза… Пойду, пора. Вот только с Людой попрощаюсь.

Люда обнаружилась в маленьком зале для курящих с Дэном, Кирюхой, Леной и Мариной. На столе стояла бутылка «серебряной» текилы, лимон, коробка сока.

– О, Маша! – шумно обрадовался Кирилл. – Иди сюда! Мы сейчас будем пить текилу по-мексикански. Если что, мы тебя потом проводим.

– Да мне недалеко, – я подсела к столу, – не тревожьтесь. И напиваться до гномиков я не собираюсь.

– Все равно проводим, – твердо сказал Дэн. – Даже и не спорь.

Люда улыбнулась. Было совсем не видно, сколько она выпила. Может, рюмку, а может, десять. Впрочем, серебряная «Ольмека» была нетронутая.

Меня зазнобило. Вроде бы народу много, надышали, должно быть тепло, но по спине пробежали мурашки. Я никогда не пила текилу, наверное, неплохая штука, не зря ее так любила незабвенная Фрида Кало.

– А как это – «по-мексикански»? – спросила Лена.

– А вот, – Кирилл наполнил шот из тяжелой квадратной бутылки, взял ломтик лимона, провел им от запястья до локтя, потом щедро посыпал солью. Мы смотрели во все глаза. Парень, не моргнув, опрокинул в себя текилу, быстро и крепко прижался губами к своей руке, собрав лимонный сок вместе с солью.

– Вот так, – пояснил он неожиданным зрителям, – пьют текилу мексиканцы. Разумеется, мазать лимоном и солью можно не только руку. И уж совсем необязательно свою, – он подмигнул. Маришка хихикнула. Я – тоже. За компанию.

– Ну что, за «Донну Розу»? – Кирилл приподнял бутылку. – Маш, не стесняйся, – он подвинул ко мне лимон.

У них что, так часто бывает? Пьют текилу по-мексикански с чьей-то руки…или не руки? С другой стороны – они все давно знают друг друга. И почему я снова противопоставляю себя всем? Типа, это «они», а это – «я»? Может, в этом проблема? Алиска влилась в коллектив за пару рабочих смен, нашла себе парня, встречалась с ним, рассталась, а я за все это время даже не познакомилась толком с коллегами. Словом, я передумала уходить.

– Маш, – услышала я голос Дэна, – можно твою руку?

Кирилл взял за руку Люду, Марина – Лену. Вся ситуация здорово отдавала чем-то запретным, но искушение было слишком велико. Дэн крепко взялся за мое запястье, от его пальцев шло успокаивающее тепло. Улыбнувшись одними глазами, он склонился над моей рукой, коснулся губами, языком. Он целовал мою кожу, собирая с нее лимонный сок с солью, медленно, осторожно…бережно. Маришка с Леной уже успели выпить свою текилу, Кирюха тоже. Наконец и Дэн поднес к губам шот. Я оцепенела. Я все еще чувствовала его губы. Наверное, это выглядело страшно глупо со стороны, но мне было наплевать. Что-то поменялось, сдвинулось с мертвой точки…внутри меня. Черт побери, я ведь могу нравиться! Я могу! Из трех девчонок он выбрал меня, вам ясно?! Тебе, Лен, и тебе, Марин, как будто я не вижу, как ты на Дэна смотришь, ах, какая жалость, что он пересел и между вами теперь стол, не правда ли? И будто я не видела, как ты кривила губы, когда мы танцевали. И станцевали мы шикарно тоже! И я буду пить текилу! Как Фрида Кало! Ее размазало по кирпичной стене, но она поднялась, несмотря на раздробленные кости и разорванные связки, она жила, как хотела, писала картины, какие хотел, любила и ненавидела, кого хотела! И ни на кого не оглядывалась!

Потом уже я провела ломтиком лимона по его руке, отметив гладкую, как у эльфа, кожу. И уже мне до одури захотелось прикоснуться к ней губами…я не почувствовала ни кислоты, ни горечи. Вкуса текилы тоже не почувствовала. Кожа Дэна пахла степными травами, нагретыми вечерним солнцем…мне так казалось. В голове не зашумело, только кровь тяжело бухнула в виски. Что-то творилось со мной, что-то такое, чего я не испытывала и не знала раньше. Дэн внимательно смотрел на меня, потом придвинулся ближе. «Ты потрясающая, – шепнул он мне на ухо, – и такая красивая сегодня!». Он провел ломтиком лимона по моей шее, под ключицей, снова по шее, ближе к уху. И стал целовать. Я судорожно прижалась к нему, услышала, как бьется сердце, глубоко вдохнула его запах.

– Потанцуем? – спросил Дэн.

Я даже не помню, что за музыка играла в тот вечер, наверное, какая-то там классика-романтика. Мы долго танцевали, крепко обнявшись, потом еще целовались в подсобке, потом…наверное, так всегда бывает на вечеринках, но…у нас было не так, как всегда. Синее платье было спущено с плеч, Дэн прижал меня к себе, я ощутила, как напряглись его мышцы. Я помню все до мельчайших подробностей, но это «все» покрыто легкой дымкой нереальности, словно увиденное в кинофильме. Дэн целовал меня, нежно, но настойчиво, не прерываясь ни на секунду, а я…я таяла, как кусочек льда на солнцепеке, как мороженое, забытое на столике в кафе жарким летним днем. Его прикосновения обжигали нестерпимым жаром, я горела, пылала, боясь одного – что он отстранится и уйдет сейчас. Наверное, так было с героями Бунина в «Солнечном ударе». Эта мысль, всплывшая из глубин сознания, чуть отрезвила меня. Я глубоко вдохнула и отстранилась.

– Дэн…

– Маш, какая же ты красивая…с тобой такое первый раз?

– Да, – прямо сказала я, глядя ему в глаза, – и я не хочу зайти слишком далеко…понимаешь?

– Понимаю, о чем речь, – парень со вздохом засунул руки в карманы джинсов, – не волнуйся, все будет, как ты хочешь. А ты что, …эээ…ну, девственница?

– Да, – снова прямой взгляд. Испугается? Обрадуется?

Дэн не изменился в лице.

– Ты безумно сексуальная, Маш, у тебя такие нежные губы…и кожа, я просто не могу сдерживать себя…но я постараюсь…чего бы ты хотела сейчас? Может, какая-нибудь фантазия? Скажи мне…

– Дэн, я…

Ох, как же я его хотела тогда. До боли, до судорог. Теперь-то я понимаю – это ощущение ни с чем не перепутать, но в тот момент понимания не было. Было дикое влечение к Дэну, я сходила с ума от его рук и губ…

И – я отпустила себя, перестала стыдиться, думать и анализировать, положившись на его обещание, целиком погрузившись в ощущения от ласк Дэна. Я сказала ему, чего хочу…впрочем, мои фантазии были достаточно невинны. Наверное, каждая девчонка мечтает о своем, неважно, сколько у нее было любовников: десять или ни одного. Я вот хотела, чтобы он был груб со мной, может быть, сделал больно…слегка. Дэн меня понял. В какой-то момент мне даже стало страшно, а еще в какой-то момент реальность «поплыла»: я ощутила себя беспомощной пленницей в руках захватчика, воина-завоевателя. И беда ли мне, что у него нет светлых волос и глаз, меча у пояса?