– Пользуйся Лобачевским, – усмехнулась Люда. – У него пересеклись. Танцуйте, девчонки, только хорошо! Нет, не хорошо – отлично!

И почему я так быстро уговариваюсь, не могу никому отказать?

Мы начали репетировать. Ольга, быстренько прибрав нас к рукам, гоняла до седьмого пота. Похоже, ей всегда хотелось ставить танцы. И еще я подумала: где, интересно, она сама танцевала? Всяко не в ДК, это и слепому ясно. Наш танец балансировал на грани между просто эротическим танцем и очень эротическим танцем, как я его понимаю. У нас с Ленкой не получалось: растяжка не та. Вдобавок выяснилось, что я не знаю элементарных вещей.

– Восьмерку мне покажи! – Ольга откинула со лба взмокшие волосы.

– Какую еще восьмерку? – искренне удивилась я.

– Обычную, бедрами! Не знаешь, что ли? Маш, и откуда ты такая взялась, а?

– Откуда надо, оттуда и взялась! – разозлилась я. – И не ори на меня!

Подумаешь, какая-то восьмерка еще на мою голову. Не все же обязаны разбираться в танцевальных премудростях. Если я не умею танцевать, это еще ничего не значит…

– Я предупреждала, – тихо сказала я. – Не буду танцевать.

Кажется, мы уже весь пол протерли, ползая по нему в коротеньких шортиках и завязанных узлом под грудью рубашках.

– Ладно, – Оля встала напротив меня, положила обе руки мне на пояс. – Расслабься, Маш, это не страшно. Я тебе покажу.

В общем, я освоила «восьмерку» эту, а Оля пошла на компромисс: часть элементов из танца мы выкинули.

На предпоследнюю репетицию наша танцмейстерша пришла страшно довольная.

– Девчонки, – Олька радостно потерла руки, сияя, как медный пятак, – меня осенила гениальная идея! Я придумала, чем мы украсим наше выступление. Точнее, кем!

Мы непонимающе уставились на нее.

– Я тут переговорила с мальчишками, они нам помогут. Василий! Иди сюда!

Пришел Васька, тоже повар, точнее, поваренок. Семнадцать лет, учится в техникуме, увлекается резьбой по дереву. Ощущает себя страшно взрослым, пытается флиртовать со всеми девчонками, наверное, Дэну подражает.

– Ложись на пол! – скомандовала Оля. – А вы смотрите!

Мы с Леной переглянулись. Ольга быстро поставила музыку, дождалась нужного места, а потом нагнулась над лежащим, одной рукой уперлась в пол за его плечом, другую поставила на уровень пояса, прогнулась в пояснице, скользнула вперед – Васька обалдело моргнул – назад, этакой дикой кошкой, коснувшись его грудью, прыжком встала на ноги, подала ему руку, парень поднялся – тоже прыжком – одним движением обнял Ольгу, она гибко вывернулась, выскользнула из его рук, и тут музыка закончилась.

– Видали? – Оля победно глянула на нас. – Ничего сложного. Сейчас на Ваське потренируемся, и все будет супер.

– У меня так не получится, – честно хотела сказать я, но взглянула на Лену и промолчала. Почему это у нее получится, а у меня вдруг нет? Я и посложнее вещи освоила с Ольгой.

В течении получаса мы по очереди отрабатывали на Ваське новый элемент, который должен был внести в наш танец нотку «сексуальности», как объяснила Ольга, хотя на мой взгляд, сексуальности там и так хватало. Лена безропотно и быстро научилась, я тоже не отставала. Мне и в самом деле понравилось, как у меня получается. Не хуже, чем у Ольги. Эротично. Правду сказать, это было самое эротичное, что я делала в своей жизни.

– Оль, а Васька что, один что ли, с нами будет танцевать?

– Не, что ты. Я еще Санька и Дэна уговорила, они помогут. Выбирай, кого хочешь?

– Я…мне все равно.

Ээээ…Сашку, добродушного увальня, похожего на Винни Пуха, можно было уговорить на что угодно. Правда, он, наверное, еще не понял, во что ввязался. А Денис…ну. Н-да.

– Я с Сашкой буду, – подала голос Лена. – Он хоть ростом повыше.

– Тогда я с Дэном, – услышала я свой голос.

– Договорились, – подытожила наша неугомонная Оленька.

На вечеринку я шла в растрепанных чувствах. Не скрою, мне хотелось выступить, не ударить в грязь лицом и поразить всех своей красотой и грацией. Какая-никакая, а все же публика, позориться не хотелось. Но я волновалась. Очень. Хотела позвать с собой Изку, но, во-первых, я не знала, как к этому отнесется Люда, а во-вторых, Изка как раз по вторникам носилась вместе с соклубниками на своем «Фердинанде». Алиску тоже пригласили, но она температурила – резался «мудрый» зуб.

Ах да, Пра одолжила мне платье. Я позвонила ей в последний момент, за два часа до начала мероприятия. Слава Богу, она оказалась дома, я примчалась мигом. У Пра было много платьев, я выбрала три: маленькое черное, яркое синее и красное, из тонкого шифона. Примерила. Мне больше всех понравилось красное: невесомые бретели, пышная юбка. Подобрать волосы и совсем шикарно будет…

– Можно это?

– Можно, – улыбнулась Пра, – но тебе больше пойдет синее.

– Оно какое-то, знаешь, слишком открытое. Такой вырез…

Вырез на платье был чуть ли не до пупка.

– Ты задом наперед надела, чудо мое. Вырез на спине, почти до пояса, да. Это необычно, бери, не ошибешься. И взгляни, какой цвет, – Пра поднесла платье к окну, – редкий.

Цвет и в самом деле был необычный: не просто синий, а очень глубокий, как звездная ночь, как морская глубина, как сама вечность…я, как всегда, слишком поэтична. Ну да ладно.

– Но если хочешь красный, пожалуйста, мне не жалко.

– Да нет, я, наверное, в самом деле возьму синее. Спасибо, Пра! Вот уж выручила!

– Не за что, – улыбнулась Пра. – Причесать тебя?

Глава 5.

На вечеринку я прибежала вовремя, запыхавшаяся, но красивая: Пра не пожалела полчаса и сделала мне макияж: мерцающая пудра, серебристые тени, синий карандаш, розовая помада. Она как-то очень хитро меня накрасила, взглянув в зеркало, я едва узнала себя: глаза стали глубокими, ресницы – длинными и густыми, а губы заметно прибавили в объеме. И вместе с тем лицо совсем не выглядело перегруженным косметикой…мне показалось, что даже на выпускном я не выглядела лучше.

– Отдыхай, веселись и ни о чем не думай, – сказала мне Пра на прощанье. – Ты шикарная, просто звезда. И все у тебя получится, слышишь? Все, чего пожелаешь, сегодня сбудется!

– А в двенадцать карета превратится в тыкву? – счастливо засмеялась я.

В «Донне Розе» меня едва узнали: восхищенным охам и ахам не было конца. Преисполнившись гордости, я величественно прошествовала в раздевалку. И все же я чувствовала себя немного не в своей тарелке: будто забыла какую-то важную деталь туалета или сумку, или что-то в этом роде.

Переодевшись в шортики и рубашки, мы с Олей и Леной приготовились к танцу. В зале уже были расставлены стулья, накрыты столы. «С утра у плиты, – шепнула мне Олька, – просто пир на весь мир. И выпивки сколько хочешь. Ты чего пить будешь, Маш?» Я замешкалась с ответом. Не думала об этом. И вообще, у меня было ощущение, что я уже выпила. Например, шампанского – под кожей будто лопались невидимые пузырьки, наполняя меня предчувствием чего-то совсем необыкновенного, волшебного. А может, все дело было в платье, прическе и макияже?

– Саш, ты с Леной, Дэн – ты с Машей! – скомандовала Ольга, – ты справа, ты слева, мы посередине с Васьком. И не дай Бог, вы мне схалтурите! Понятно? – она строго воззрилась на парней.

Те согласно покивали, Дэн улыбнулся, разглядывая меня, пожалуй, слишком уж пристально. Мне и так уже было не по себе от мысли, что сейчас мы выйдем на публику. Ольга ободряюще похлопала по плечу: «Давай, Маш, ща мы зажжем!»

Наконец все расселись, положили себе еды, налили, выпили, произнесли речь. Ольга кивнула Насте, взявшей на себя роль диджея, и мы вышли на свободное пространство. Заиграла музыка.

Танцевали здорово – не зря Оля вынимала из нас с Ленкой душу на репетициях. Не знаю, как остальные, а я в первый раз в жизни попала в ритм, чувствовала музыку, получая удовольствие от собственных движений. У Татьяны Александровны, маминой подруги, есть кошка Сонька, помесь мейн-куна с кем-то там. По сути – обычная двор-кошка, найденная в подвале в возрасте четырех дней, по виду и повадкам – просто суперзвезда. Надо видеть, с каким чувством собственного достоинства и довольства собой живет эта кошка, двигается, ест, сидит, лежит…она просто прется от себя и, вероятно, искренне считает себя самой замечательной на этой планете. Я всегда хотела занять у Соньки такого отношения к себе самой. Наконец-то кое-что получилось…