– Глаголь, добро!

Ого и это все я???? Словно со стороны наблюдая за тем, как ускоряется мое тело, не нахожу времени на удивление. Не сейчас. Может быть потом. Когда-нибудь. Удар плетью по запястью мужчины так, чтобы он вжал когти внутрь, поворот, снова удар, еще разок. Прошло всего несколько секунд, а наши противники уже лежат на асфальте в полном составе. Я замедляюсь, улыбаюсь бабушке и падаю рядом с одним из них.

Что-то очень теплое медленно растекается вокруг меня. Кровь? Откуда? Удивительно, но боли нет. Поэтому-то и разливающейся вокруг жидкости я искренне удивляюсь, как и болезненному выражению лица бабушки. Она что,

плачет?

– Прости. – Опускаясь рядом со мной говорит старушка, вытирая слезы уголком платка.

– Эй, ты чего? – Изумленно приподнимаю брови я. – Это же так, царапина. Я даже боли не чувствую. Вот смотри.

Попытавшись подняться вскрикиваю от неожиданности. Крови слишком много для обычной царапины, да и шатает меня знатно. Едва на устоять на ногах получается. А это что? Изумленно посмотрев на растекшиеся по тротуару кишки, поднимаю вопросительный взгляд на бабушку. Так не бывает. Боли то нет!!!

– Они вспороли тебе живот. – Не поднимая глаз отвечает мне старушка, тут же начав припечатывать «успокоенных» мужчин небольшой печатью на своем перстне. – Из-за скорости ты не почувствовала этого сразу.

– Но почему тогда нет боли? Я же должна сейчас, как минимум, кататься по асфальту.

– Ты эволюционируешь.

Проник в сознание чужой голос, после чего все вокруг пришло в движение и нас оглушили звуки города. Вот только из-за нависшего над нами купола, они тут же стали приглушенными. Словно не замечая нас, люди спешили по своим делам, рефлекторно обходя развалившиеся вокруг туши каннибалов. Последних между прочим с каждым мигом становилось все меньше. Это бабушка с появившимися из ниоткуда старушками вновь закидывала их в дверь, зачем-то оставляя тех, кто подавал признаки жизни.

– А с этой что? – Кивнула на меня одна из бабулек.

– Убрать. – Не дрогнув проговорил Серафим. Вот он чужой голос. И как я сразу его не узнала? Сволочь. Даже бровью не повел.

– Но…

– Никаких, но. Она уже не человек. А значит опасна.

Ко мне приблизились несколько бабушек. Отводя глаза одна из них вытащила плеть из разом ослабевших пальцев. Меня изумляло равнодушное молчание бабы Дуси. Неужели она промолчит! Но нет, расставив оставшихся в живых каннибалов мыть асфальт, бабулька повернулась к нам.

– Не сметь.

Раскрученная плеть над головой, палец на циферблате часов, горящие праведным гневом глаза. Блин, даже я ей немного залюбовалась, что уж говорить про остальных.

– Дуся, не дури. – Вытянув руки в предупреждающем жесте, проговорил Серафим.

– Отойдите от МОЕЙ внучки!

Ох, как я не люблю, когда она говорит таким тоном. Однако, сейчас ею можно только гордиться. Маленькая, хрупкая и казалось бы такая беспомощная, бабушка парой слов заставляет остальных старушек отступить. Хотя в наличии у них силы я не сомневаюсь, большинство уже держат часы наизготовку.

– Подойди. – Это уже мне. Вот только родственница видимо забыла, что я сейчас не совсем целая. Кишки все так же украшают собой асфальт.

– Не могу.

– Можешь. Подойди. – Почти зло проговаривает бабушка и я решаюсь сделать шаг у ее сторону.

В следующее мгновение слышится щелчок, после которого мое тело начинает ускоренный восстановительный процесс. Это безумно больно, поэтому момент, когда рядом появляется Серафим проскальзывает мимо моего сознания. А вот пронзивший мое сердце серебряный нож чувствую очень хорошо. Каждый миллиметр его лезвия, входящий все глубже с каждым ударом сердца. Я все чувствую так остро, так подробно, что уже сама молю о смерти. Отвлекает искреннее изумление мага.

– Не может быть!

Проследив за взглядом мужчины, я не менее красноречиво приоткрываю рот. Ничего себе!!! Толчками покидающее мое тело кровь, тут же поворачивается и возвращается обратно в рану. А вот кинжал, наоборот, медленно выталкивается бьющимся с невероятной скоростью сердцем. Все это очень болезненно, поэтому-то я и не обращаю внимания на собравшихся. Как оказалось, зря. Медленно, так словно на нем висит непосильный груз, ко мне пробирается один из каннибалов.

– Окажи честь. Отведай меня первым, госпожа. – Склонившись передо мной в глубоком поклоне, поросший черной шерстью мужчина протягивает мне кинжал, после чего подставляет шею для удара.

– Уберите их отсюда!!! – Наконец-то очухивается Серафим.

– Не двигаться. – Усмехаясь говорит стоящий рядом со мной. – Выбор еще не сделан. Вы не имеете права вмешиваться. Хау!

Судя по вздрогнувшим старушкам и посеревшему Серафиму, это правда. А это значит, что сейчас мне предстоит сделать какой-то выбор. Но что ждут от меня все эти люди?

– Ба? – Повернувшись к единственному спокойному человеку вопросительно изгибаю бровь.

– Это твой выбор. Слушай свое сердце. Ты же не хочешь есть?

До того, как она спросила не хотела, а сейчас… Замерев, прислушиваюсь к ощущениям. Только что восстановленный желудок ворчит и пытается покусать позвоночник. При этом, склоненная шея каннибала кажется такой привлекательной, что я невольно сглатываю слюну. Мм-м. Как вкусно пахнет… Вот только стоит мне перевести взгляд на бабушку, наваждение спадает и кинжал выпадает из моих ослабевших пальцев.

– Ты не сможешь сдерживать ее вечно!!! – Нахмурившийся Серафим пытается преградить нам дорогу, но купол с мелодичным звоном пропускает нас в реальность. Мужчине же ПОКА нет места в нашем мире.

– Кто его знает нужно ли сдерживать. – Ворчливо говорит бабушка, после чего подхватив меня под руку ведет к дому.

Ванная, душ, еще раз ванная. С энтузиазмом фанатика я пытаюсь смыть с себя всю грязь. В действительности ее уже давно нет, но это не мешает мне раз за разом намыливаться. От ран остались только два неровных шрама, которые выглядят так, словно я получила их в далеком детстве. Однако эти места моются особенно тщательно. Только так получается хоть немного успокоиться. И вот в тот самый момент, когда мне удается привести дыхание в норму раздается стук в дверь.

– Что надо???

– Марусь, прекрати. Ты уже достаточно чистая!

– Отстань.

Вновь начав нервно намыливать плечи, невольно себя царапаю. Тоненькая струйка крови словно прорывает внутренний барьер. Опустившись в воду я плачу. Почему это все происходит со мной? За что? Не хочу!!! Проскользнувшая в ванную комнату (и как только она дверь открыла???) бабушка присаживается рядом и ласково гладит меня по голове.

– Поплачь, солнышко, поплачь. Я тоже сначала плакала.

– А потом что? Мне начнет все это нравится? – Зло проговариваю сквозь слезы.

– Может быть и нет. Но определенные преимущества в своих умениях ты находить сможешь.

– А если отказаться от них или передать кому-нибудь более подходящему?

– Невозможно. Это передается по наследству.

– Но почему я? У тебя целая куча родственников!

– Твой отец… – Смущенная бабушка – это нечто жаль фотоаппарата рядом нет, обязательно бы засняла этот момент. – Родной сын Серафима.

– ???

Что сказать? Попытка придушить бабу Дусю не удалась, топиться в ванной комнате она тоже не хотела, как впрочем и сопротивляться. Так что вскоре драться с ней мне абсолютно перехотелось. Нет, ну какая сволочь! Сразу то нельзя было сказать, что этот красавчик мой дедушка! «Ты его не исправишь! Это бесполезно…» Тьфу. Сказать даже больше нечего.

– Серафим знает?

– Нет. Все думают я родила сына от человека, да и со сроками там не совпадает. Лет этак на двадцать.

– ????

– Говорю же ты найдешь определенные плюсы в своих силах. – Слегка потирая шею говорит бабушка, после чего чуть ли ни силком загоняет меня на кухню.

В отличие от прошлого раза, сегодня нас ждет самый настоящий пир. Пирожки, пицца, торт, борщ, гуляш. Да в меня столько при всем желании не влезет!!!