- Извини, мужик, дело было срочным.

- Кеске не кипятись, - попросили его друзья. Видно те ребята, которых я благополучно миновал. Ему это не понравилось, азиат только сильнее сжал кулаки, поскрипел зубами и резко обернувшись сделал шаг прочь.

- Грозный какой! – шепнул я Вольфу.

Не знаю, как он услышал, но среагировать на удар не успел. Первый же расквасил мне нос и толкнул на Вольфа. С десяток других прошлись по голове, солнечном сплетении и животу. Скорость удара равнялась автоматной очереди, но вот силы не хватало.

- Успокойся! –рявкнул Вольф.

Ярость, успевшая уже поостыть, вспыхнула с новой силой. Я тоже сделал ставку на скорость. Этому хлюпику будет достаточно одного попадания, вот только мазал я безбожно. Такое впечатление, что дрался с водой. Азиат не только успевал уклонятся, порой изгибаясь под неестественным углом, так еще и бомбардировал мой живот ударами. Я конечно пресс не качаю, вот только не может быть он слабым у человека, приседающего со штангой и тянущего становую почти в полтора своих веса. Удары проскакивали порой болезненные, но большого урона не наносили.

- Я сказал хватит! – повторил Вольф.

Куда там, мы не желали останавливаться. Я так вообще потерял всякое самообладание, а такое последний раз случалось со мной в школьной драке больше десяти лет назад. Выдав все известные мне маты одним нечленораздельным рыком, я перешел к излюбленной тактике против Мари – попытался сграбастать ублюдка и придушить. Открылся сбоку и пару раз получил по печени, но тут же и достал дрыща, обратным движением руки отбросив его на стену. Азиат срикошетил как мячик для пинг-понга и был пойман за шею правой рукой. Оставалось только сжать… Неведомая сила мягко подхватила нас с противником за грудки и, растащив в разные стороны, со всей дури впечатала в стены.

- Что здесь происходит? – строго спросил Шона. Я не видел, как он вышел, да и не сразу увидел. Багровая пелена ярости уходила с глаз вместе с тьмой от удара. Неслабо меня Вольф приложил.

- Кеске, ты опять! – я узнал голос командира воздушных скаутов.

- Этот парень его сбил, - попытались заступиться за азиата друзья.

- И это причина для избиения? – кипятился командир.

- Ну, строго говоря, это Ник едва не грохнул вашего бойца, - вступился за мою боеспособность немец, хотя лучше бы молчал.

- Что не делает ему чести, - строго произнес капитан. Ох, чую устроит он мне тренировки. – Есть что сказать?

Я посмотрел на азиата, тихонько подымающегося с пола по стенке и параллельно фокусирующего взгляд разбежавшихся в разные стороны глаз. Тряхнуло нас одинаково, но я пинок перенес легче.

- Хороший спарринг получился. – Я не врал. Злость – не мое, вспыхнув как сверхновая, она едва не сожгла меня, но похоже удача действительно повернула свой лик в мою сторону и все обошлось. – Правда, дружище?

- Все супер, командир, - подтвердил мелкий.

- Марш броню тестить! – рявкнул командир летунов. – Еще раз устроишь спарринг в коридоре – вылетишь из отряда.

- Есть сэр! – вытянулся парень и почти не шатаясь быстрым шагом направился в сторону боевого отсека.

- Вы тоже, - командир расширил внушение на всех подчиненных и те поспешили догнать товарища.

- Полчаса, - сказал Шона. – Избавься от эмоций и соберись. – О драке он и не обмолвился, но это не значит, что он забудет, так что неприятный разговор или избиение в образовательных целях меня не минует. Капитан первым вернулся в кабинет, но гости последовали за ним, так что в коридоре остались только мы с немцем.

- Спасибо, Вольф. – Я потрогал нос. Зараза болела, кровавая юшка заливала подбородок, но перелома не наблюдалось.

- Обращайся… Пожуем?

- А пошли. Приготовим чего-то жареного, острого, жутко вредного и чертовски вкусного.

- Лучше сладенького.

- Только я сначала в медпункт забегу, тампоны в нос сделаю.

С самыми чистыми намерениями мы приблизились к кухне и поняли, что не успели. Под руководством Мари, там уже трудились три пехотинца: двое перебирали картофельные ягоды и бросали их в огромную кастрюлю, а еще один ловко срезал тонкие ломтики мяса с огромной запчасти неведомого животного. Обрезки подбирала Мари, обжаривала их на двух сковородках и отправляла вслед за картошкой. Вот же железная леди, ее ведь должно колбасить не хуже меня, да и судя по тому, как быстро она отвела взгляд, все еще колбасит. Но меня-то чего стыдиться? Я ведь тоже виноват.

- Мы справляемся, ваша помощь не нужна, - нейтрально ответила девушка, но мне за этой фразой почудился болезненный стон души.

- А мы десерт приготовим, - нашелся я. – Что скажешь, Вольф?

- Блинчики.

Пока мы пересевали муку и колотили тесто, Мари так и не обронили ни единого слова, не встретилась с нами взглядом. Работа на кухне была еще одним способом побега от проблем. В моей груди тлело немало эмоций утешения, но они никак не хотели складываться в слова, да и не решались мы говорить при посторонних. С нашим приходом, градус общения на кухне упал до абсолютного нуля, да так и не поднялся за отведенных мне полчаса, а потом зазвонил телефон.

- Бери Вольфа, запрись у себя и ровно в два часа включи третий канал.

- Он занят, блинчики жарит.

- Тогда я пришлю Хосса.

До двух часов оставалось всего ничего, как раз чтобы вернуться в каюту и встретить Хосса.

- Ого! Где взял? – жадно уставился он на бутылку.

- У Каната свистнул.

- Если узнает – точно яйца оторвет. – Хитро сощурился зеленокожий. – Готов молчать за стаканчик.

- На, - я сунул ему в руки всю бутылку. – Все равно гадость.

- Гдость, у Каната? – не поверил зеленый и быстро плеснул пару грамм в стакан. – Варвар! – оценил он мои познания в алкоголе после глотка.

- Не спорю. Свою задачу знаешь?

- Привести тебя в чувство, если станет совсем паршиво. С кукловодом говорить будешь?

- Примерно. – Я взглянул на часы и лег на постель. – Начинаем.

Я очистил сознание насколько сумел и сжал кулаки. Свои мышцы практически не ощущались, только некоторое напряжение в хрустнувших костяшках. Это не то, что мне нужно, я пошевелил безымянными, и они налились чужой тяжестью. Получилось! Теперь бы еще различить где какая, чтобы не активировать сразу обе брони. Минуты через две я почувствовал не то, чтобы разницу, но парность этих мышц и даже не осознавая, сжал ту, что ощущалась ближе. По телу будто озноб прошел, я ощутил почти сотню лишних, чуждых моему организму мышц. Все они ныли и требовали действия, так что пришлось напрячься, чтобы не сорваться в разминку. Мне нужна только связь. Одна маленькая мышца, не имеющая аналога в человеческом теле, да и почти незаметная в этой ноющей какофонии. Она должна быть где-то здесь…

Я напряг затылок, ощутив, как неприятная, тянущая дрожь передается остальным мышцам. Получилось? Далекая мышца заныла с такой силой, что это уже больше походило на боль, на острую, холодную иглу пронизывающую затылок. Черт! Жесткий спазм скрутил меня, а броня задергалась в конвульсиях. Чужое сознание пылесосом затянуло в мою голову. Кукловод сопротивлялся, но связь была сильнее, не оставив нам и шанса, два человека в одно мгновение разделили все, кроме мыслей. Огонь и обжигающий холод сковали наши тела, а мышцы сошли с ума от противоречивых нервных импульсов. Там, где я сживал кулак, Айк пытался его разжать, зато рвотный позыв мы дружно подавили. Вместо второго этажа койки я вдруг увидел Альвара. Зрачки пацана расширились как черные дыры, угрожая вырваться за границы роговиц.

- Ты умрешь в огне, - произнес ребенок. – Послезавтра.

На мгновение мы с кукловодом замерли, а потом, не сговариваясь так же синхронно оттолкнулись. Путы, удерживающие нас вместе, лопнули противным звоном, а сознания растащило и размазало по черепушкам. В себя я пришел уже в медпункте, Хосс не справился со своей задачей.

- Эй, - отмахнулся я от яркого света.

- Спокойно! – ответила Асоль и грубо раскрыв глаз, вновь посветила туда фонариком. – Не хотите рассказать, что случилось?