- Я хочу услышать всю историю, - покачал он головой.

- Капитан Болат не дурак. Думаю, ему хватит и той информации, что просочилась в СМИ, чтобы сложить картинку воедино.

- А если нет? – Точко склонил голову набок. – Что, если он сделает неверные выводы, как и вы. Драгоценное время будет утеряно?

Я скрипнул зубами от злости.

- Тогда вы не узнаете вообще ничего. – Пытаясь унять огонь страстей в груди, я вытянулся на койке и надел холодную маску равнодушия.

- Сможете вот так спокойно лежать, пока вашим друзьям угрожает такой противник? – надавил он побольнее, но видя, что результата это не принесло, сменил тактику. – Я всего лишь хочу защитить свой полис. Кукловоды и марионетки – незнакомый для нас враг. Основное действо с их участием разворачивается гораздо восточнее. Мы должны быть готовы к такой угрозе, а вы утаиваете информацию, что может помочь полису.

Тоже мне патриот-альтруист нашелся. Я не так хорош, чтобы рассказать историю миновав тучу информации, которая может быть использована против дорогих мне людей. Сомнительная сделка, очень сомнительная.

- Всего хорошего Антон. – Я уставился в потолок.

Некоторое время в камере висела тишина, а потом скрипнул стул, зашуршала одежда.

- Позовите меня как будете готовы.

Стук в дверь, лязг засова и удаляющийся звук шагов. Я закрыл глаза под второй лязг и горько рассмеялся. Недолгим было счастье, а малыш Альвар оказался прав. Не надо было мне спускаться в полис.

С момента убийства я не подымал ментальной защиты, считал, что теперь не актуально, значит кукловод не мог упустить ту бурю эмоций, что бушевала во мне еще недавно. Раньше он живо интересовался произошедшим, а теперь шифруется скотина.

- Эй! Поговорить надо! – Я бросил клич в ту дыру, через которую он пробирался в мое сознание, но слова утонули в неизвестности. Наверное, отгородился, чтобы я не мешал ментальными пинками. – Айк! – мысленно заорал я. Ничего, ни звука, ни эмоции, полная тишина.

В камере отключили свет. Мысли, возникающие во тьме, были вдвое мрачнее, поэтому я сел и угрюмо сосредоточился тоненькой полоске света что пробивался из-под двери. Света едва хватало, чтобы тускло осветить пару сантиметров пола. Я уловил горькую аллегорию к сложившейся ситуации – если где-то и брезжит свет надежды, то пробивается он из-под закрытой двери.

Наша жизнь напоминает зебру: полосе белая, полоса черная ну и конечно же полная жопа. Мне вот очень интересно, дошел я до этой последней точки или нет, потому что, не смотря на весь ужас ситуации, хуже быть может. Впрочем, дверь тоже не всегда будет закрыта, и нужно приберечь силы, чтобы выйти на свет. Собрав остатки воли, я вновь растянулся на койке и попытался расслабится. Вдох-выдох, вдох-выдох.

Ночь прошла беспокойно. Второй сон за сутки дался мне тяжело – я умудрился ворочаться во сне и свалится с койки. Мне что-то снилось, но это был не обычный, легко запоминающийся бред, а что-то непонятное, оставившее только мешанину чувств, с преобладанием холодного и твердого как арктический лед ужаса. Но это не помешало мне проспать до самого утра, когда дверь обозвалась металлическим стуком. Свет уже включили, а в нише двери торчал поднос с едой. На разносолы из Бочки это мало походило, но чем бы оно не было при жизни, я запихнул в себя и зеленою пюре и котлеты. Стоило мне закончить завтрак, как в камеру пожаловал вчерашний гость. Точко сменил костюм на более светлый, а сопровождающего на двоих мордоворотов в полном боевом обмундировании.

- Доброе утро, - сказал СБшник. Никто не спешил подставить ему стул, значит разговор будет коротким.

- Привет, - ответил я, прикидывая какие у меня шансы с подносом из синтетической кости и гибкой вилкой против троих вооруженных мужчин.

- Не надумали говорить?

Я покачал головой.

- Очень жаль. Вас переводят в тюремный комплекс. – Точко замолчал, ожидая реакции. – В общую камеру… Николай, мы связались с Вермградом и запросили информацию о вас. В своем мире вы вели законопослушный образ жизни, а психологический портрет говорит о том, что вы человек неконфликтный. Вы не знаете, что такое тюрьма, она ломает человека, а я не смогу помочь даром! – Точко так эмоционально потряс руками, что на какое-то мгновение я ему поверил. – Дайте мне хоть что-то стоящее.

- Браво! – я захлопал в ладоши. – Ира отменная.

- В тюрьме постоянно находится наш представитель. – СБшник сбросил маску участия и перешел на деловой тон. – Он в курсе вашей ситуации. Станет тяжело – обращайтесь. Ребята, - сказал он бойцам, отступив в глубь камеры.

Один из бойцов тут же скользнул внутрь, а второй ненавязчиво так снял висящую на груди винтовку с предохранителя.

- Руки вытяни. – Пара браслетов на короткой цепочке защелкнулась на моих запястьях. – Лицом к стене. – Вторая пара обула лодыжки. – На выход.

Цепочка на ногах была длиннее, но не настолько, чтобы сделать нормальный шаг. После первой попытки я едва не упал, но был удержан бойцом под локоть. Второй шаг дался мне легче, а на третьем я приноровился семенить так, чтобы браслеты не врезались в ноги. Там, где охранники делали шаг, у меня выходило два. Жаль, я надеялся убежать.

Мы поднялись на парковку, где меня ждала бронированная карета – типичный микроавтобус для перевозки заключенных с американских фильмов. Единственным дополнением были толстые металлические кольца в полу. Не мудрствуя лукаво, охранник пристегнул цепь между моими ногами к ближнему кольцу свободной парой наручников и захлопнул дверь. Со мной никто не сел, но и без присмотра не оставили, о чем говорили мигающие красным датчики камер в дальних углах фургона.

Машина тронулась, и темнота парковки сменилась яркими бликами солнечного света, пробившимися через бронированное окошко двери. Только этот свет и говорил о том, что мы двигались, дороги здесь были просто шикарные, не то, что у нас. Поэтому к визгу тормозов и к заносу, сбросившему меня с лавки я оказался совершенно не готов. Одно из колец больно ударило по ребрам, а стрекот автоматных очередей резанул по ушам.

Я сразу же вспомнил обещание кукловода поиздеваться надомной. Похоже он решил не ждать полного подчинения. Стоит ли мне попытаться сбежать или лучше сразу убиться? Не хочу я к извращенцам. Судьбу я свою конечно принял, но не до такой же степени… Эх, если бы не ребята, даже думать не стал бы, а так, стоит попытаться передать им весточку.

К стрекоту автоматов присоединилась пистолетная пальба и трудно идентифицируемые хлопки. За окошком мелькнула тень, кто-то взревел по-звериному и сильный удар сотряс фургон. С брызгами расплавленного металла и синим сиянием плазменной окантовки лезвия стык двери и бронированной стенки в районе замка проломил меч. На мгновение он замер, а потом скрежетнул и вырвался, открывая дверь. Здоровяк в черной тактической маске и толстом бронежилете тут же заглянул внутрь.

- Выходи, - скрежетнул металлом измененный нечеловеческий голос.

Я поднял ноги, звякнув цепями.

- Расставь. – Огромный меч более под стать тяжелой экзоброне, чем человеку скользнул внутрь и легко рассек цепи.

- Руки? – спросил я.

- Потом. Выскакивай.

Я выскочил наружу и осмотрелся в поисках отхода. За нашим транспортом образовался небольшой затор. Капот полицейского седана был вмят разорван, а ветровое стекло покрылось сеткой мелких трещин. Дверь со стороны водителя вообще была оторвана, а сами копы лежали мордами в асфальт со стянутыми за спиной руками. Пистолеты и штурмовые винтовки валялись кучкой, возле которой стоял еще один высокий боевик в черном. Как не странно, народ в заторе повылазил из машин и с любопытством безо всякого страха наблюдал за происходящим. Здоровяк рванул меня за плечо и толкнул в другую сторону. Впереди было только две машины полицейская почему-то стояла поперек дороги. Двери ее были открыты, а на капоте стояла облаченная в черное женщина, даже броня с разгрузкой не смогли скрыть аппетитных форм. Следующей машиной оказался длинный синий хетчбэк с открытым багажником. Мечник без особых церемоний за шкирку притащил меня к нему, и как котенка зашвырнул внутрь одной рукой. Встреча со спинкой заднего сиденья вышибла с меня весь дух и мысли о сопротивлении. Все произошло настолько быстро, что, когда я пришел в себя, пассажирские двери уже захлопнулись, а рев мотора и давление на мой вестибулярный аппарат сообщили о том, что транспорт набрал скорость.