Но этот был другим.

Потому что потянулся прямиком к ней.

— Я знаю, где ты... Знаю, что ты здесь... — он вонзился в череп иглой, вмораживая в землю, и Рэй поняла, что не может сопротивляться ему. Что ноги вот-вот понесут ее обратно. Прямиком в лапы Первого Ордена.

— Вернись, — он звал, умолял, угрожал, меняясь — от мягкого вкрадчивого шепота до яростного крика. — Вернись, — ему удалось еще больше, забраться в ее воспоминания, перерывая их в поисках нынешнего местонахождения. И имени, — Рэй.

Чтобы заткнуть его, выбросить из головы, словно отравленную занозу или цепкого паразита, ей пришлось сосредоточиться изо всех оставшихся сил.

Перед глазами полыхнуло, и по губам и подбородку побежала теплая струйка — кровь.

Удивительно, как еще не потеряла сознание.

Рэй сгорбилась и вцепилась в дерево, стараясь дышать глубоко и медленно.

Сколько у нее осталось? Что он успел узнать, покопавшись в ее мозгах? Увидел, откуда она смотрит на заправку? Отправил сюда людей?

Нет, он захохотал, и отголоски низкого смеха донеслись до нее словно сквозь густую вату.

— А ты сильная, Рэй. Хорошо... Беги-беги, я все равно тебя поймаю.

Это выдернуло ее из прострации. Его обещание, оно казалось таким... торжествующим, словно он был совсем рядом. За ближайшим деревом, или за ее спиной.

— Или приходи ко мне, и я не причиню тебя вреда. Что ты теряешь, Рэй? Тебе же некуда бежать... — голос все никак не унимался, снова набирая силу, придавливая к земле. — У тебя никого нет... Ничего... Но я могу помочь, слышишь?

Кровь, хлынувшая из ноздрей, залила ворот майки, и она вздрогнула, переводя взгляд на заправку обратно.

Множество мелких огоньков приближались к лесу.

Голос отвлекал ее все это время, и она повелась как дура.

— Заткни-и-и-ись! — завопила она, и, кажется, это подействовало.

По крайней мере ей удалось поднять руку, чтобы стереть кровь с подбородка и побрести прочь, чувствуя, как с каждым шагом к ней возвращаются силы.

До трассы было не так далеко, и последние несколько метров Рэй просто неслась, перепрыгивая через сучья, прижимая к груди пакет, и чуть не налетела на машину.

Та завизжала, давая по тормозам, и вильнула в сторону, не задев.

Ей просигналили что-то вроде — идиотка! — но не остановились.

— Пожалуйста... — если бы она умела управлять техникой, как другие Одаренные, — подождите! Остановитесь... Кто-нибудь...

Рэй лихорадочно оглянулась. Вдалеке моргнули фары еще одного приближающегося автомобиля, но он ни за что не успел бы, потому что лесок уже заполнился лихорадочно скачущими пятнами света и голосами.

И бежать ей было некуда.

— Видишь? — уже знакомый голос снова ворвался в разум. Сочащийся довольством, он был везде. — Я же говорил, бесполезно. Я все равно тебя нашел. И я помогу тебе.

А затем на загривок, намертво сдавливая горло, опустились чужие ладони, и она не успела даже пикнуть. Дернуться. Или вздохнуть.

Тьма накрыла с головой.

Однажды, еще до всей этой войны с Одаренными, Рэй попала в участок. Попалась вместе с остальными приютскими, решившими влезть в магазин ночью за снеками.

И место, где она очнулась, очень напоминало такую вот камеру. Только больше.

И вместо решеток и двери здесь были только прозрачные стенки. Ни войти, ни выйти — ее клетка напоминала прозрачный куб с единственным стулом внутри, на который Рэй усадили.

Под потолком, забранная под точно такое же стекло — стекло ли? — находилась единственная лампа, дающая ровно столько света, чтобы заполнить камеру, но оставившая все остальное пространство в полумраке.

И все же Рэй, тут же вскочившей на ноги и подлетевшей к прозрачной стене, казалось, что по ту сторону кто-то есть. Кто-то, наблюдавший за ней.

Слившийся с этой тьмой, обступившей клетку, неподвижный.

— Это ты? — поняла она, пытаясь повторить его же технику. Не слушать, а говорить. — Ты здесь.

— Да, — тут же ответил он. Все тот же голос, только сейчас он звучал не в голове, а доносился сквозь прозрачную преграду. Где-то в стенках были отверстия для воздуха, чтобы она не задохнулась, и чтобы с ней можно было общаться. Значит... значит, прежде чем убить, ее собирались допрашивать. Но что? Чего он хотел?

Голос был низким и почти осязаемым. Больше никакой фальшивой вкрадчивости, ни капли ярости — только холодная собранность.

— Ты убьешь меня? Как остальных? — Рэй двинулась в сторону, краем глаза наблюдая за собственным отражением, скользнувшим следом. Размытое пятно и два сияющих золотом пятна на месте глаз.

Вторая стадия инициации прошла.

— Возможно... — согласился с ней голос. Что-то такое в нем, что-то неуловимое заставило ее остановиться.

— Возможно? — с монстрами вроде нее не торговались. Их убивали. Тем более, что Рэй не могла сдать других таких же, как она. Он изрядно покопался в ее голове и знал даже больше, чем сама Рэй. Он видел всю ее жизнь, все то, что ей почти удалось забыть.

Приют. Одиночество. Запертый шкаф. Чужие руки, шарящие по ее телу и затыкающие рот. Боль. Вопли.

— Возможно, — повторил голос уже с легким весельем. — Ты сама решишь. Хочешь сгнить тут? Я могу это устроить. Или сделаешь кое-что для меня.

— Что? — Рэй снова приникла к стеклу, чувствуя под щекой благословенную прохладу. Она напряженно вглядывалась в темноту перед собой, но не могла уловить даже тени движения. — Где ты? Зачем ты посадил меня в клетку? Кто ты такой?! — поверхность даже не вздрогнула, когда она со всей силы саданула кулаком, надеясь разбить стекло. Только ушибла костяшки, и боль прострелила руку.

— Сядь, Рэй.

— Кто ты, и почему я тут? Что происх...

— Сядь! — резкий окрик заставил ее вернуться в центр клетки. И медленно примоститься на краешек стула. — Ты хочешь выйти? — стальные нотки сменились спокойствием так быстро, что она не успела и моргнуть. Этот человек, наблюдавший за нею из темноты, казался психопатом. Монстром другого вида. — Ты ведь хочешь, я знаю.

— Не лезь в мою голову, ты...

— Мне не надо. Я уже там был. Видишь ли, Рэй, я теперь знаю о тебе все. И могу предложить тебе сделку. Я выпущу тебя отсюда.

— И что тебе надо взамен? — она ощупала карманы джинсов, наталкиваясь на острый краешек бумажки с тем адресом, где могли помочь Одаренным вроде нее.

Надо же, запихнули в клетку, но не додумались обыскать, только пакет отобрали.

Черта с два он что-нибудь получит, она скорее порвет ее на куски и проглотит. Плевать на то, что сама не запомнила ни слова — ему тоже ничего не достанется.

— О нет, Рэй, — он словно читал ее мысли, хотя никакого нажима на разум больше не было. Ничего, кроме тишины и стука крови в ушах, — мне не нужна эта бесполезная записка. Поверь, если их еще не нашли, это дело на пару дней. У Сноука свои методы.

— Тогда что? — он говорил о каком-то Сноуке. У Первого Ордена был свой глава?

— Сядь.

Рэй моргнула и села удобнее, прислонившись лопатками к деревянной спинке.

— Ровнее.

Она выпрямила спину, бесстрашно глядя вперед. Зачем ему все это?

— Теперь сними с себя это тряпье.

— Что? Нет! — кровь прилила к лицу, и Рэй почувствовала, что сейчас взорвется. От гнева, переполнившего изнутри. И если бы она могла дотянуться до этого ублюдка, прятавшегося за стеклом в темноте, она разбила бы ему лицо. Размозжила голову о стекло, она бы...

— Это твой последний шанс, Рэй. Подумай снова. Ты. Выйдешь. Отсюда. Свободной. Никто не станет преследовать тебя, получишь фору в несколько часов.

— Мне все равно, — для него это было игрой. Возможностью поиздеваться перед смертью. Унизить, как следует. — Я не стану.

— Даже за жизнь твоего друга? — в голосе послышалась насмешка. — Как его зовут... Финн, так? — он нашел даже это, вытащил из памяти. — Его отпустят. Он и не Одаренный, если подумать. Так, небольшая мутация. Но остальные посчитают его смертельно опасным для общества.

Финн помог ей. Он вытащил ее из десятка передряг, он внес залог и вытащил из тюрьмы, иначе сидела бы там до сих пор.