О, ничто так не заставляло завидовать Рэй, как эти импланты. Она бы с радостью отдала свой дар. Великая Сила, да она бы руки себе отрезала, только бы не чувствовать больше ничего, взамен на эти прекрасные, отливающие матовым блеском протезы, состоящие из сплошных изгибов и сочленений.

Увы, ее собственные конечности такой красотой точно не могли похвастаться.

— Ункар Платт? — прошелестел искусственный, измененный модулятором шлема голос агента, возглавляющего отряд. Он был ниже остальных, но почему-то казался главным. Весомым. То ли за счет плеч, то ли из-за осанки, позволявшей ему держаться так, будто он был готов ко всему. И все равно оставался невозмутимым. Даже ступив в обугленный пепел. Или в окровавленные кишки. — Старший агент Дэмерон По. Нам поступил вызов насчет обнаруженных органов. Так?

— Так, — недовольно кивнул Платт. Он был обязан подтвердить все. В конце концов, если не найдут того, кто принес это все на свалку, могут и на него повесить. Не в первый раз такое случалось в городках вроде Джакку, правда, до агентства не доходило, местная полиция разбиралась. — Вот пришел посмотреть, что да как. Сам только что...

— А вы? — агент скрестил на груди руки, поворачиваясь к Рэй, и та машинально дернулась.

— Я... — что она должна была сказать? Дар? Какой дар, да ее на смех поднимут.

Доктора, исследовавшие Рэй — это была чисто номинальная проверка, всего одна печать, чтобы допустить ее к работе с вредными материалами и веществами — сказали, что никогда такого не видели. Это аномалия, и в конечном счете она когда-нибудь станет причиной генетических нарушений. — Я просто... тут... — Рэй вытерла руки о бедра, оставляя грязно-ржавый, тошнотворный след.

— Она нашла их. Я прибыл сюда, как только она мне сказала, — быстро пробубнил Ункар, не дав ей договорить.

— Вы?

Как удачно, что от вонючего воздуха ее снова замутило. Запах гниения снова вернулся, и вообще не стоило ей соглашаться приходить сюда. Рэй закашлялась, проглотив ругательства. Теперь еще и на нее повесят.

— Что вы здесь делали?

— Я... — Рэй скривилась, пытаясь подобрать правду, что не прозвучит ложью. — Я работаю в отделе по переработке ненужных запчастей. Забираю оттуда, приношу сюда. Забираю отсюда и возвращаю обратно. Вот и все.

О, это была самая большая беда человечества на данный момент. Что планета, что колонии не справлялись с громадным количеством мусора, его же нужно было куда-то девать. Небольшие заводики по переработке ценились побольше ферм с синт-едой, особенно в таких захолустьях, где от земли ничего не осталось.

Так что агент поверил.

— Мы побеседуем с вами позже, мисс. Здесь или в отделе. Встаньте и пройдите к сканерам. Снимем ваши отпечатки, и можете быть свободны. Пока. Ваши тоже, — и агент развернулся, прикасаясь к своему шлему. Теперь его голоса не было слышно, зато остальная ватага в черном, все это время державшаяся возле ворот, рядом с одинаковыми гладкими аэрокарами, разом зашевелилась.

Удобно. За новыми технологиями действительно было будущее. А такие, как она, подумалось Рэй, оставались за бортом. Она атавизм, сказал тогда один из докторов. Понимаете, Рэй, это особенный ген, и мы сожалеем, что не можем избавиться от него. Ваши родители... — если они вообще существовали — не должны были позволить вам появиться на свет. Они не должны были обрекать вас на такое существование.

Блондинка с неразличимым именем на бейдже, которой Рэй была обязана показать свои руки, только сердито цыкнула, глядя на измазанные в гниющей крови и пепле перчатки.

— Вы были в них все время?

— Ага. Никогда не снимаю их, — торопливо произнесла Рэй. Никогда и ни за что, вот первый и единственный девиз человека, которому на сто лет не сдался этот жуткий дар.

— Тогда нам придется забрать их. Чтобы сверить волокна. Вы же не против?

— Да, конечно. Вам они нужнее, чем мне.

Конечно, Рэй не была против. Только бы не касаться никого, ну и разделаться со всем поскорее.

А так, чтобы они ее отпустили... она готова была отдать и собственную форменную куртку, потому что та тоже была безнадежно испорчена чужой кровью и слизью. Но увы, под одеждой Рэй носила только легкий бандаж, а светить почти голой грудью перед незнакомыми людьми, и тем более перед ее боссом, Ункаром, вообще не входило в планы. Ни в какие.

Так что оставалось только задирать голову, как можно дальше от вонючих пятен, и старатся дышать через рот, короткими, резкими вдохами.

— Вы нашли их?

— Ага, — Рэй все еще смотрела, как быстро и слаженно они двигаются по свалке — черные пятна, опускающиеся над одной лужей крови, снимающие плоть со ржавых остовов, и уносящие их к белым ящикам. — А зачем они собирают их? Почему не исследовать на месте?

— Время не позволяет нам. Мы оставляем это для лаборатории. Пусть там разбираются. Знали бы вы, сколько таких... — и женщина под полупрозрачным колпаком шлема поежилась, точно ей стало холодно. — За последнюю неделю вы третьи.

— Третьи? Вы имеете в виду органы? Или массовое захоронение на свалке? — новости не умолкая твердили о новом законопроекте Сноука, о постройке пятой колонии, но ничего, совершенно ничего — о сумасшедшем, разбрасывающем ошметки мертвой плоти в безлюдных местах.

— Вам лучше не думать об этом, — внезапно улыбнулась женщина, так фальшиво, что Рэй поняла, ей тоже было не по себе. — Все будет хорошо. Агенты знают свое дело.

Блондинка заткнулась ровно в тот момент, когда кто-то потрогал Рэй за плечо. Прикосновение было таким легким и аккуратным, что сначала Рэй даже не поняла, и только затем, повернувшись, столкнулась с агентом лицом к лицу.

Да, они были почти одного роста. И все же он... он внушал какое-то подсознательное опасение. Может, из-за черного костюма, неживого, потрескивающего металлом голоса и невозможности видеть его лицо?

— Рэй?

— Да, — она потерла обнаженные — как некстати — ладони и попыталась спрятать их в карманы. — Я Рэй.

— Вы нашли их, так?

— Мгм, да, — ей пришлось поверить в эту ложь, чтобы сказать достаточно четко и решительно.

— Когда?

— Я пришла сюда буквально перед вами.

Ункар, втянувший ее в этот кошмар, и он же единственный, кто мог прикрыть ее, стоял, нагнувшись, над одним из окровавленных пятен, что-то яростно втолковывая агентам. Наверняка жаловался, как тут все хреново. И как он ни в чем не виноват, вот же... И подсказать Рэй, что вообще следовало сказать, он тоже никак не мог.

—Тут... тут никого не было. И я не думаю, что убийца оставил их на свалке сегодня. Они гниют. Земля пропиталась кровью и высохла. А пепел успел расслоиться. Такому не день нужен, и даже не два.

Агент сразу же наклонил голову, словно среди бесполезной шелухи нашел что-то необычное, и Рэй тут же заткнулась. Великая Сила ей вообще не следовало говорить. Заткнись, Рэй, пока не выболтала еще чего. Например, свои секреты...

— Хорошее наблюдение. Что-то еще?

— Ну... На свалках больше нет камер наблюдения. Наш босс, — и Рэй мотнула головой в сторону Ункара, — он отказался от наблюдения за прилежащими территориями. Нехватка ресурсов и все такое. Так что вы от него ничего не узнаете.

Это было обычной практикой. Удивительно, как в их отделе еще не заменили на дроидов. Те, конечно, работали быстрее, но стоили куда дороже.

Да и замена запчастей обошлась бы Ункару в кругленькую сумму. Это же не Старкиллер-сити какой, так, Джакку.

— Простите, если больше ничем не могу помочь, — она пожала плечами и еще глубже засунула руки в карманы, когда он придвинулся ближе к ней. Нарочно? Но зачем ему было пугать ее?

— Спасибо, Рэй, — за стеклом шлема не было видно ничего, но все же Рэй показалось, что он все рассматривает ее. Так внимательно, как будто она была частью головоломки. И не просто песчинкой, застрявшей между двумя шестеренками. Отнюдь нет.

Неловкая пауза не затянулась надолго, и агент кивнул той самой блондинке, что уже успела упаковать перчатки, принадлежавшие Рэй в зеленый пакет.