На ее теле не было никакой одежды, что только усиливало неодобрение Этана, но и половых признаков у нее тоже не наблюдалось. Кожный покров, явно искусственного происхождения, представлял собой странную сероватую поверхность с неуловимой границей. Но еще хуже выглядела фигура женщины. Казалось, что ее внутренние органы слишком малы для ее тела и кожа между ребрами прогибается внутрь. Не лучше были и глаза — небольшие сгустки розоватого света, не позволяющие определить, куда направлен взгляд. Чуть ниже основания шеи висело золотое кольцо с прикрепленными к нему двумя длинными темно–красными лентами. Ленты обвивали плечи гостьи и парили в воздухе, растянувшись на несколько метров за ее спиной. По ткани, словно по зародышевой оболочке, постоянно прокатывались неспешные волны.

В дверь ворвались пятеро охранников в броне с оружием на изготовку. Женщина слегка наклонила голову набок, и ее гея–частицы выдали вежливое недоумение.

Этан поднял руку.

— Стойте, — приказал он охранникам. — Вас послал Марий?

Узкий рот приоткрылся, обнажая мелкие металлические зубы.

— Марию пришлось заняться другими делами. Я Валеан, прислана ему на смену. Я собираюсь помочь вам решить проблемы с кораблем АНС, остающимся на орбите.

Этан жестом отпустил охранников, подозревая, что против этого существа они бы долго не продержались.

— Что вы хотите?

Она подошла ближе, и ленты заколыхались в такт ее шагам. Этан заметил, что под ее пятками поблескивают длинные заостренные конусы, словно ножные стилеты.

— Мне нужен доступ к генератору червоточины на Агру. Прошу вас проинформировать служащих о моем прибытии и обеспечить полное сотрудничество.

— Что вы собираетесь делать?

— Помешать агенту АНС собрать остатки фрагментов.

— Я не могу допустить ни малейшего конфликта с АНС. Кое–кто в Сенате был бы рад самому незначительному предлогу, чтобы оправдать интервенцию Флота.

— Мы полагаем, что подобные опасения очень скоро потеряют смысл. Смею вас заверить, Духовный Пастырь, никакого физического столкновения здесь не произойдет.

— Очень хорошо. Я прослежу, чтобы вам предоставили полную свободу действий.

— Благодарю.

Она слегка наклонила голову и повернулась к выходу.

— Прошу вас, передайте лидерам фракции, что я предпочел бы иметь дело с Марием, — сказал Этан.

Валеан даже не повернула головы.

— Я обязательно передам.

За фасадом вежливости в ее мыслях не проглядывало ни намека на иронию.

Двери кабинета закрылись. Этан, терзаемый мрачными предчувствиями, тяжело вздохнул. Он чувствовал себя так, словно увидел потерянную душу, погребенную в Хоньо.

Предварительный анализ облака рассеянных обломков показал, что в нем содержится тысяча триста двенадцать важных фрагментов, имеющих размеры свыше пяти сантиметров. После взрыва корабля Чатфилда примерно треть обломков была отброшена в сторону Эллезелина, и их траектория указывала на полное сгорание в атмосфере в течение получаса. Остальные, быстро вращаясь, разлетелись по орбите. Восстановление будет дьявольски сложной задачей.

Дигби оставалось только тихо радоваться тому, как Интел–центр «Колумбии 505» справляется с нелегким заданием. Модифицированные антиграв–установки перехватывали обломки с их временных орбит, сенсоры определяли предметы, содержащие экзотическую материю, и пристально следили за ними. Корабль Дигби ловко маневрировал, и первые фрагменты уже были доставлены в средний трюм, где сразу же попали в стабилизирующее поле. Правление АНС заверило его, что команда криминалистов прибудет через десять часов. Дигби надеялся, что так и произойдет. Стабилизирующее поле не предназначалось для сохранения экзотической материи; отдельные фрагменты распадались прямо у него на глазах, а он не мог ничего сделать.

Внезапно в экзо–зрении вспыхнуло предупреждение, которого он никак не ожидал. Всего лишь в трех километрах от «Колумбии 505» открылась огромная червоточина.

— Что за дьявольщина?

Интел–центр проследил, как несколько фрагментов исчезли в раструбе червоточины. Затем координаты выхода изменились, и червоточина открылась уже в пяти километрах от его корабля. И снова всосала несколько обломков. В экзо–зрении появилась информация о том, что обычно эта червоточина связывает Эллезелин с Агрой. Кто–то с невероятной ловкостью манипулировал ее координатами и перехватывал у него бесценные улики. Юз–дубль Дигби подключился напрямую к киберсфере и попытался установить контакт с системой обслуживания генератора.

«Сеть изолирована, — доложил юз–дубль. — Невозможно связаться даже с системой здания. Тот, кто обосновался внутри, надежно перекрыл все доступы».

Сенсоры «Колумбии 505» нацелились на генераторный комплекс в окрестностях Риази, в семи тысячах километрах по поверхности планеты. Весь комплекс зданий был закрыт силовым куполом.

— Проклятье.

Дигби дал команду интел–центру дестабилизировать червоточину. Вспышки отрицательной энергии из двигателя корабля понеслись к червоточине, чтобы нарушить ее целостность, но мощность планетарных генераторов значительно превосходила возможности космического корабля. У Дигби не было шансов выиграть это сражение.

— Приземляемся, — скомандовал он интел–центру. — Срочно.

Во время спуска сквозь атмосферу он вызвал правление АНС и объяснил ситуацию.

— Мы свяжемся с Духовным Пастырем, — ответила АНС. — Придется ему объяснить, что он не может безнаказанно нам противодействовать.

Дигби не сомневался, что Духовный Пастырь прекрасно об этом знает, но свое мнение оставил при себе. Полночь в Маккатране-2 давно миновала, а Риази в тот момент проходил через границу тьмы и света. «Колумбия 505», спускаясь с ускорением пятнадцать g, ворвалась в стратосферу над континентом Синканг, на северном побережье которого находилась бывшая столица. Словно осколок солнечной короны, корабль прочертил по небу огненный след и резко остановился в пятистах метрах над силовым полем генератора червоточины Агры. Гиперзвуковая волна разбила все незащищенные стеклянные панели в радиусе трех километров. Стоящие поодаль антиграв–капсулы, несмотря на усилия их интел–сетей по предотвращению аварий, разлетелись, словно сухие листья под порывом бури.

Управление транспортного контроля транслировало предупреждение об опасном маневре на всех диапазонах. Полицейские машины устремились на перехват. А Дигби послал широкополосный сигнал с сообщением, которое должно было быть принято каждым узлом киберсферы и каждой макроклеточной ячейкой в окрестностях генераторного комплекса.

— Тем, кто находится в генераторном зале, приказываю отключить силовое поле и деактивировать червоточину. Вы противодействуете операции, санкционированной АНС. В случае неповиновения я уполномочен применить силу.

Как он и подозревал, ответа не поступило. Да его и не могло быть. Каждая минута, потраченная на добропорядочные предупреждения, означала потерю драгоценных улик, исчезающих с орбиты. Оставалось только решить, как разрушить генератор, не стерев при этом с лица планеты половину города.

От корабля к верхушке силового купола протянулись восемь тонких деформирующих лучей; они разрывали молекулы воздуха, вызывая ослепительные вспышки. В растревоженную атмосферу устремились чудовищные разряды статической энергии. На поверхности силового поля, словно огромный синяк, расплылось багровое пятно. С «Колумбии 505» вылетела стайка подавителей. При ударе в купол от них расходилась сильная рябь, а затем быстро распространялись темные пятна. При такой перегрузке обрушение купола было только вопросом времени. И он рухнул, разлетевшись вихрями неуправляемой энергии и волн раскаленного воздуха, повредивших окрестные здания. «Колумбия 505» не избежала удара, но Интел–центр удержал корабль в стабильном положении над очагом ионных вспышек, пожиравших генераторный комплекс. Сенсоры зарегистрировали исчезновение червоточины, и Дигби сожалел лишь о том, что уничтожено множество улик.