— Наконец!

Корабль скрылся за высокой стеной, окружающей небольшой садик позади особняка Сампалок. Джастина приказала двум ген–мартышкам продолжать рыхлить новую грядку для овощей. Смешные маленькие создания водили по земле примитивными орудиями точно так, как она показала. Формирование этих существ стало для нее источником едва ли не величайшего удовольствия за многие столетия, хотя у одной ген–мартышки получились разные по длине руки, а у второй были проблемы со слухом.

Джастина поспешила на центральную площадь и остановилась в определенном месте, которым пользовалась на протяжении последних семи недель.

«Опусти меня», — попросила она город.

Поверхность под ногами изменилась, и Джастина опустилась сквозь ткань города в транспортный тоннель. А вот это был источник самого- большого удовольствия за всю жизнь. Джастина до сих пор не ощущала мыслей города, не говоря уж о том, чтобы общаться с дремлющим разумом, погребенным Бог знает на какой глубине под зданиями и каналами. Но она все же научилась внедрять свои мысли в простейшие программы, управляющие городскими структурами. Чем бы ни был Маккатран на самом деле, его управляющая программа оказалась обезличенной. Провзгляд показал Джастине, что освещение и некоторые насосные системы работают на электричестве. Путешествия по транспортным тоннелям происходили за счет манипуляций с силой тяжести. Все это подтверждало общепринятое мнение, что город был создан вне Бездны. Но ответов на свои вопросы она так и не смогла получить.

Джастина достигла ярко освещенного тоннеля и опустила на нос темные очки, а потом попросила город перенести ее в Золотой Парк. Сила тяжести начала изменяться, и она предусмотрительно наклонилась вперед. Однажды она допустила ошибку и летела вперед ногами, но повторять ее не хотела. Другое дело — лететь головой вперед. Это оказалось еще более восхитительно, чем в снах Иниго. На первом же спиральном повороте она выбросила вперед сжатые кулаки и испустила восторженный вопль.

В Золотом Парке Джастина поднялась у одной из белых колонн, стоявших вдоль Внешнего канала. Там она ждала, а за спиной ярко сияли пересекающиеся купола Дворца–Сада. Вскоре корабль появился над портовым районом, и после долгих недель ожидания, за время которых Джастина почти убедила себя, что ждать, возможно, придется десятилетия, она дала волю переживаниям, присущим физическому телу. Теперь корабль летел намного медленнее, хотя от его крыльев в безоблачном небе Маккатрана все еще расходились белые кудрявые следы. «Стоп. Какие крылья?»

Над районом Йисидро корабль начал крутой спуск. Джастина поняла, что машина страдает от тех же сбоев, что и ее «Серебряная птица». Особенно сильные колебания заставили ее пару раз ахнуть. Затем выдвинулись длинные опоры, и корабль, упав еще на десять метров, затормозил над самой травой и окончательно остановился в сотне метров от «Серебряной птицы».

В средней секции открылся круглый люк, а оттуда спустилась старомодная алюминиевая лесенка. Выходящие люди излучали радость с оттенком недоверия, быстро определенного про–взглядом Джастины. Их эмоции почти в точности повторяли ее собственные ощущения при посадке.

На траве перед кораблем выстроились девять человек, что для корабля такого размера было довольно странно, даже если кто–то из них путешествовал погруженным в небытие. Джастина подошла ближе, и их провзгляды ее обнаружили. Все повернулись в ее сторону.

Приветственные крики донеслись до ушей Джастины, когда она была еще в двадцати метрах от прибывших. Кое–кто радостно махал руками, двое даже пустились бегом ей навстречу. Казалось, что на всех лицах появились ликующие улыбки.

«Не на всех», — поправила она себя и сдвинула очки на лоб.

Огромный мужчина, стоящий позади остальных и тщательно скрывавший свои мысли, не улыбался. Так же, как и другой, как будто переживший жестокую уличную драку, где ему не повезло. Но остальные определенно радовались встрече, и это было хорошо.

Тот, кто подбежал первым, широко раскинул руки и фамильярно обнял ее. В его лице было что–то смутно знакомое…

— Джастина Бурнелли, — воскликнул он. — Давненько мы не виделись.

Его улыбка казалась такой насмешливо дразнящей, что она не удержалась и усмехнулась в ответ.

— Простите. Кто?..

— Мы встречались на вечере перед отправкой «Второго шанса», — лукаво напомнил он. — Оскар Монро. Помнишь?

— Ох. Господи. Оскар? Это ты? Я думала, ты еще… Ну, понимаешь…

Она смущенно пожала плечами.

— Да, меня освободили восемьдесят лет назад. Но я не стал поднимать шум по этому поводу.

— Рада тебя видеть, Оскар, — искренне сказала она. — Должна признать, я не ждала тебя здесь встретить.

— Никто такого не ожидал. Я думаю, потому–то я и здесь.

Она рассмеялась и взглянула поверх его плеча.

— Это ведь Иниго, да?

— Да.

Иниго не собирался ее обнимать, а просто протянул руку. Тут Джастина осознала, что немного увлеклась ролью Королевы Затерянного Города. На ней были лишь ботинки, черный облегающий топ и джинсовые шорты с электропогонялкой, пистолетом и мачете на поясе. Солнце покрыло ее кожу загаром цвета темного меда и выбелило волосы, не знавшие укладки с момента приземления. Все эти дни она просто завязывала их сзади в свободный пучок. Довольно необычно для того, кто в начале двадцать первого столетия тратил на личного стилиста больше сотни тысяч долларов в год, и это без счетов за одежду. В общем, настоящее пугало.

Испытывая легкое смущение, она позволила Оскару представить остальных. Араминта–два — два! — вызвал у нее интерес, Рыцари–Хранители оказались такими, какими она их и представляла, о Троблуме Джастина не знала, что и подумать, а Аарон просто пугал ее. И она была не одинока в своем отношении к нему, если судить по тому, как с ним обращались все остальные.

— Ну, хорошо, — заговорила с Аароном Корри–Лин. — Мы это сделали. Мы здесь. Теперь, ради милости Заступницы, ты можешь сказать, зачем мы сюда прилетели?

Джастина ожидала, что Аарон широко улыбнется, как поступил бы каждый нормальный человек. Но вместо этого он повернул разбитое лицо к Иниго.

— Мы здесь для того, чтобы ты мог вызвать Его, — хрипло произнес он.

— Что? — ошеломленно переспросил Иниго. — Благая Заступница! Ты шутишь.

— Нет. Он единственный, кто способен нам сейчас помочь. А ты единственный, в чьей памяти хранятся о нем воспоминания. Между вами есть связь. Особенно здесь. Обратись к памяти Бездны, к тому слою, где он существует. Тебе даже не придется перезагружать Вселенную, как планировалось раньше. Джастина с Казимиром показала, что можно обойтись и без этого.

Корри–Лин подошла к Иниго и взяла обе его руки в свои.

— Ну, давай же, — горячо прошептала она.

— Идущий–по–Воде умер, — с искренним сожалением возразил Иниго. — Он теперь только сон, и ничего больше.

— Ты можешь вернуть его назад, — настаивал Аарон. — Ты должен.

…и приземлился у подножия башни в Эйри. Ноги не выдержали, и он пошатнулся, едва не упав вперед. Сильные третьи руки его подхватили. Но вокруг он не увидел толпы, как прежде, как должно было быть. И его родных. И Кристабель.

— Хоньо! Я ошибся, — огорченно пробормотал Эдеард.

В спешке, стараясь избежать ужасов больницы на аллее Полубраслета, он каким–то образом перепутал слои памяти Бездны и погубил…

Он вдруг заметил небольшую группу странно одетых людей — хотя, может, еще не поздно. Его про–взгляд устремился наверх. Финитана не верхушке башни не было. Он проверил дома в Хакспене и Фиакре, но обнаружил, что все они пусты. Город молчал, лишенный своей бесконечной телепатической болтовни. Эдеард не ощущал ни единого разума, кроме разумов тех девяти, что стояли прямо перед ним.

— Нет! — Он резко развернулся и устремился мыслями к особняку, тщетно осматривая каждую комнату на десятом этаже. Там не было ни людей, ни мебели. — Где они? — вскричал он. — Где моя семья? Кристабель!