- Клыки? – да. Это были клыки, и, зарычав, волк клацнул зубами у самого лица Агаты, заставив ее зажмуриться.

- Чтобы съесть тебя. – прорычал он для устрашения, а в следующую секунду, приоткрыв один глаз, на него вновь непонимающе посмотрели.

Он был в твердой уверенности, что она закричит! Какая же она странная. Почему она такая, почему так говорит, смотрит так на него, да еще и пахнет так дразняще вкусно?

- О-о-о… Я смотрю, ты совсем обнаглел, милый, – раздался властный голос нового действующего лица, заставив и Агату, и волка оглянуться. В дверном проеме стояла женщина.

- Ба-буш-ка?

Покрытая едва уловимой сединой, подбоченившись, настоящая хозяйка дома на опушке вопросительно смотрела на эту парочку, залегшую у нее в кровати. Волк оскалился, но не растерявшаяся бабушка, вооруженная метлой, выставила ее колючими ветками против зубастой пасти, и угрожающе потыкав пару раз в сторону хищника, проговорила.

- Ну-ка! Пора гостям показать где их место.

- Грх… – разозлился волк, и оторвавшись от молодой девушки, соскочил с кровати на свои четыре лапы, удивив тем самым Агату. Обратившись ощетинившимся в загривке волком, хозяин леса опять заговорил. – Кто здесь гость, человек?!

- Уж пожалуй точно не тот, кто вламывается в чужой дом и пристает к моей внучке. Да и кстати, это мой любимый ночной чепчик. Думаю, волк может без него обойтись. Верни на место.

- Агррх...

Что и говорить, это был полный провал. Какой же он дурак, и, главное, она все это видит. Скинув лапами головной убор старухи, волк вцепился в него зубами, и выместив все накопленное разочарование на нем, удалился.

- Да-а-а… Видать совсем от одиночества замучился, бедный. Даже в человека вспомнил как обращаться. Раньше такого не было. – бойкая старушка посмотрела на ошарашенную всем увиденным внучку. – Ну! Милое дитя, я рада тебя видеть.

- Я тоже. Прости… Я… Он… – прийдя в себя, затараторила девица и, вскочив с кровати, попыталась как-то ее прибрать.

- Оставь.

- А это нормально, да? – стихла девушка. – Что... Волки разговаривают и...

- Хм.- обратив внимание на любопытство внучки, старушка улыбнулась. – Для него нормально. Он ведь особенный волк. Идем… Я рада, что ты до сих пор дорожишь моим подарком. – заметила алый головной убор бабушка поверх темной головы внучки.

Разговор с бабушкой на удивление был недолгим и легким. Не смотря на то, что Агата давно не виделась с родственницей, проживающей постоянно в лесу, общались они действительно как старые знакомые. Бабушка все интересовалась, чем занимается внучка, что ей интересно. Наталкивая на определенные темы, старушка с упоением слушала журчащую речь молодой девушки, отмечая для себя нужные слова легким прищуром темных глаз. Женщина с удовольствием отведала принесенных пирогов, хотя как выяснилось еды в доме было предостаточно.

- Так… Бабушка, ты не больна? – стоя у печи, женщина внимательно изучала цветы, собранные внучкой.

- Как видишь.

- Н-но… Но зачем…

- Так было нужно. Время пришло, – для чего, старушка так и не уточнила, вместо этого внимательно посмотрела на девушку. – Пока не говори об этом матери. Я хочу, чтобы завтра ты ко мне опять пришла.

- Завтра?! – удивилась Агата. Можно подумать сегодняшнего дня ей не хватило. Хотя с бабушкой действительно было здорово. – Но… Но… Отец…

- О нем не волнуйся. Думаю, Ганс не очень терзается по поводу твоего отсутствия дома.

- А… хозяйство?

- В доме есть еще одна женщина.

- А… волк? – видимо хозяин леса все-таки беспокоил девицу. – Знаешь, кажется, он хочет меня съесть.

- Этот-то! – хмыкнула женщина, словно речь шла о сурке, но никак не о великом хищнике. – Не станет он тебя есть. Правда, серый? И не делай вид, что тебя там нет. Я знаю ты все время там греешь уши.

- Ты доиграешься у меня. – рыкнул волк, в действительности сидевший под окном и слышавший оттуда почти весь разговор людей.

- Хм… Не груби “больной бабушке”, и лучше помоги мне. Проводи Агату до главной дороги.

- Помогать человеку?

- Тебе напомнить, что ты не единственный охотник в своих угодьях. – как-то настороженно проговорила женщина.

Серый не ответил, однако когда Агата вошла в лес, рядом с ней нарисовался уже лохматый знакомый, до конца пути игнорировавший всякие вопросительные взгляды девчонки. Как только среди толстых столбов деревьев замерцали огни деревни, волк покинул свою «жертву», прорычав напоследок неловкое прощание. И хотя Агата до сих пор не понимала, чего от нее хочет этот странный хищник, умеющий перевоплощаться человеком и говорить, девушка также прощебетала пару слов, отправившись домой в приподнятом настроении. А ей в след, пылая в темноте, еще долго смотрели два желтых огонька, мерцая то ли с досады, то ли с довольства.

Он не этого хотел. Кошмар! Она его совсем не боится! Должна ведь! Да над ним теперь все вороны и сороки смеяться будут. И это волк?! Бр... И все же она так на него смотрит и так вкусно пахнет.

И в темноте наступающей ночи, найдя себе оправдание, что его план мести для воплощения требует больше времени, волк принял одно твердое решение.

Ему нужно побольше узнать об этой странной человеческой самке, и никак иначе.

====== Дом, милый дом или чем дальше в лес, тем больше дров. ======

Добралась девушка до дома поздно. В вечернем небе уже мерцали первые неуверенные звезды. Ветер приобрел столь характерную для этого часа прохладу, а из окон деревенских домов в противовес ему струился теплый и уютный свет. Агату почти никто не ждал. Занимаясь чисткой ружей и заточкой ножей, отец с Вильгельмом даже не заметили ее прихода. Лишь мать, решившая так вдруг перебрать в поздний час крупу, встретила вернувшегося ребенка. Хоть дочь и не заметила, ответив на прохладное приветствие матери, но нервная дрожь этой женщины, выдававшая хорошо скрываемое волнение, спала лишь тогда.

Сейчас Агата вертелась на кухне. Новый день домашнего заточения начался, и, прежде чем отправиться на опушку леса, предстояло разобраться с окружавшим ее бытом. Завтрак в доме охотника подошел к концу, и теперь использованная посуда ожидала своей чистки.

Уподобившись ленивым сытым псам, Ганс с сыном сидели за столом, наблюдая оттуда за привычными обязанностями женщин. Дочь спешно убирала кухонную утварь, а Хильда, взяв тарелку зерна, вышла из дома – стоило накормить кур и прочую птицу, что уже недовольно гоготала во дворе.

- Странно. Тьфу ты, черт. – поковырявшись в зубах и вытащив оттуда наконец-таки застрявший кусок пищи, Ганс посмотрел на младшую в семье, оставшуюся одну против этой своры. – Цела. Даже царапинок нет.

- Хм… – подал голос Вильгельм. – А я всегда говорил. Хех. На такую кочергу ни один волк ни позарится!

- Молчать, сосунок. – рыкнул Ганс. Хоть шутка сына и пришлась ему по вкусу, но не полагалось щенку вперед отца лезть. – А-ну, Агата. Не расскажешь, как же ты прошла через лес? – прозвучал грозный вопрос, и девушка сжалась, едва не выронив из рук темный чугунок.

Стоило собраться с мыслями. Бежать от этого допроса было невозможным, а, помня о просьбе бабушки и обо все том, что произошло в лесу, стоило приготовиться врать напропалую, а главное уверенно. Учуянная ложь могла стоить слишком дорого.

- Просто прошла, отец.

- «Просто»?!

- Да. – едва слышно слетело с губ дочери… Не уверенно.

- Что значит «просто»! – мгновенно вскочив из-за стола, приблизился к Агате что-то заподозривший мужчина.

Ганс остался не удовлетворен ответом, ведь для него как для охотника не было тайной, сколько опасностей хранит в себе лес. И как же обошла их всех молоденькая глупая девица? Отведя глаза в сторону, девочка молчала, как-то скукожившись от пылавшей ярости отца. Она уже предчувствовала – чтобы она ни сказала ничем хорошим это не закончится. И почему отец вечно чем-то недоволен?

- Смотри на меня, когда я с тобой разговариваю! – прорычал охотник, и Красная шапочка послушалась.