Агата думала об этом вчера весь вечер, хоть молодой охотник и пытался развлекать ее ненавязчивой болтовней, порой прикасаясь к руке или плечу. Наивная девушка просто не замечала этого. Не замечала и слов Хюберта, что из кожи вон лез, расписывая прелести жизни молодоженов, безбедно живущих в каком-нибудь домике с соломенной крышей да каменной печью. Какое совпадение, ведь сам Хюберт проживал именно в таком доме.

Охотника она не слушала, вспоминая лишь последнюю фразу, брошенную Волком, а после того как поблизости в очередной раз вздрогнули заросли кустарника, девушка стала воображать, что за ней наблюдают. Наверное, это были очередные ее выдумки, однако за ней… за ними и вправду наблюдали, пряча в бархатной зелени леса золото недовольных и ревнивых глаз.

Ну и ладно! Обиделся, так обиделся. Она сможет прожить и без него! Вдруг гордо задрала Агата голову. Девушка обманывалась. С недавних пор она испытывала нечто особенное к волку, что не испытывала доселе ни к какому другому человеку. С ним было хорошо и легко, а еще спокойно, и внутри при этом было так тепло. Наверное, это была дружба, думалось ей. Друзей у нее никогда не было. С подачи Вильгельма в деревне ее сторонились, обзывая «кочергой» или «дурнушкой». И ведь не поспоришь о вкусах, если твои волосы не золотятся как спелая рожь, а глаза таят в себе потаенный мрак ночи? Что же теперь ей делать с волком?

- Агата… Агата! А-га-та… – раздался еле слышный шепот, и девушка не сразу расслышала свои имя. Красная шапочка огляделась. – Я здесь.

- Здесь? – подняла глаза наверх. – …ВОЛК?!

Девушка вскрикнула от неожиданности. Уж чего-чего, а такого она не ожидала. На заборе в считанном метре от нее сидел ее знакомый, и от радости щеки Красной шапочки запылали румянцем. Агата выпустила ведро из рук. Деревянная посудина с треском упала на землю, расплескав всю воду, и девушка в страхе оглянулась, опасаясь как бы кто не услышал шума. Нагнувшийся чересчур вперед Волк присоединился к этому утреннему сумбуру, с грохотом свалившись со своего насеста.

Да… Царь леса. Вновь вы, батюшка, оконфузились. Такое происходило всегда в присутствии этой человеческой самки, и хотя волк был жутко недоволен, уязвлен, подбежавшая к нему Агата заставила забыть обо всем на свете.

- Что ты здесь делаешь? Ты пришел… Ко мне? Это опасно! – может это и было опасно – приходить к дому врага, но как же на него смотрели эти темные с поволокой глаза. Всякие Хюберты никогда такого не увидят.

- Я – волк. Я – сам опасность. – похрабрился юноша, глядя на свою волчицу. Если бы храбрец еще и не свалился столь внезапно, испортив все впечатление от своего визита, у Хюберта точно не осталось бы и шанса. Наверняка! Уж всем ясно, кто вожак в стае! Правда, ежевика, видимо, была с тем не согласна. Пребывая на стороне охотника, кусты не сразу выпустили сконфуженного волка, заставив того недовольно зарычать на цепкие ветви кустарника. – Да отцеп-пись от меня!

- Хм-хм-хм…

- Почему ты смеешься? – молодой человек недовольно посмотрел на Красную шапочку. Он обиделся, а она не ответила. Глядя в желтые недовольные и одновременно довольные глаза, Агата протянула руку к волосам своего гостя, вызволяя оттуда листок и темную ягоду.

Она тихо его коснулась. Так легко, словно лесной ветерок, наплевав на всякую опасность, забыв о том, что он – хищник. Волк вновь почувствовал ее холодные руки, которые захотелось согреть сейчас же, отчего в следующую секунду он сжал ее ладони. Это было так странно. Она была каким-то волшебным существом из другого мира – дочь охотника – врага. Вроде бы человек, но для него все равно, что волк.

Он уверенно взял ее за руки, забыв о том, что его приход может обойтись ему дорогой ценой, не думая о том, что она – дочь охотника. Агата грелась, наслаждаясь заботой, которую он всегда проявлял по отношению к ней. Он был таким смешным – существо из другого неведомого ей прежде мира – хозяин леса, хищник. И вроде бы волк, а ей… Ей все равно.

- Я тебе кое-что принес. – Волк достал из-за пазухи кучку цветов, собранных кое-как, которые, увы, примялись по причине неаккуратности хищника. Ну не умел он собирать всякие травки, как она это делала. – Ты…ты любишь всякие цветы и…

- Где ты их достал? Я их никогда не видела в лесу!

- Правда? – девушка явно была довольна, рассматривая маленькие нежные цветочки, и вот теперь Волк окончательно решился. – Они растут… около моего логова.

- У тебя есть логово?

- Я – волк! – оскорбился хищник. Конечно, у него было свое логово. Очень хорошее уютное, а главное безопасное логово.

- Хм-хм-хм… Не обижайся. У меня не так много знакомых волков.

- У тебя много знакомых Хюбертов. – недовольно заметил Волк, и они замолчали.

- Вчера… Ты обиделся из-за этого?

- Я не обиделся.

- Обиделся.

- Вовсе нет!

- Ты был очень рассержен и даже… Не проводил меня. – вновь повисло молчание.

- А ты хотела бы, чтобы я тебя проводил? – девушка продолжила игру в молчанку, потупив взгляд, но почему-то он понял все без слов. – Я тебе сегодня покажу.

- Что?

- Увидишь, но без этого… Хюберта!

- Хм-хм-хм. Я постараюсь.

Заговор состоялся. Кажется, Агату позвали, и Волк, проводив ее взглядом до дома ненавистного охотника, принял твердое решение – он не потерпит никого рядом с ней! Никакого человека, даже другого волка. Как это называлось, он не знал и лишь чувствовал желание быть рядом с ней, но... Лучше где-нибудь подальше от деревни и от двуногих.

- Осторожней, юноша. – раздался хриплый голос старика, на которого налетел Волк, перескочив через плетеную ограду.

- А это ты? “Помощник”. – проговорил Хюберт, на которого Хищник даже не взглянул. Он смотрел прямо в серые безжизненные глаза старого охотника, от которого смердило смертью и кровью.

- Помощник? – переспросил Вольф, взглянув на своего молодого подмастерья. Волк воспользовался этой его оплошностью и двинулся в сторону проторенной дорожки. Стоило вцепиться в горло этому живодеру прямо на месте, но хозяин леса знал одну простую вещь. С ним он еще расправится, встретив великодушно в лесу как хозяин гостя, но это будет после встречи с Агатой.

- Да он живет в лесу.

- В лесу…

Еле слышно повторил старик, глядя в спину удалявшегося юноши. Что-то ему показалось знакомым в этой уверенной крадущейся походке, а еще в этих желтых глазах, в которых пылал огонь презрения и мести. И в тот момент, когда он вспомнил о таком же желтоглазом призраке, обитавшем в его прошлом... Волка и след простыл.

- Правда!

- Да, черт дери…

- ХА! Хм… Ну уж теперь Генрих с Мартином локти кусать будут от зависти, как я им расскажу. – ликовал Вильгельм.

- Иди собирайся, щенок. – почесывая покрытую щетиной щеку, протянул Ганс. – Может Вольф и разрешил, но лишь с моего на то согласия.

- Да, отец!

- О… – на кухню вошла Агата, и довольный нынче своими отпрысками отец переключил внимание на младшую в семье охотника. – А вот и моя доченька вернулась, да разрумянилась. Эх, не бось, Хюберт вчера был как петух перед наседкой?

- Ганс. – попридержала пыл мужа Хильда, когда Вильгельм со злостью посмотрел на Красную шапочку. Можно подумать, весть о том, что Хюберт решил приударить за его сестрицей важнее, чем новость о том, что его впустили в гильдию охотников.

- Ты еще здесь? – вот его и неласково пихнули, спроваживая куда подальше. – А ну пошел собираться! А ты, моя милая, сегодня отправишься одна. Хюберт будет занят, к твоему сожалению.

- Правда? – не поверила сперва Агата, но радостно схватив корзинку быстро отчеканила. – Хорошо, отец. Тогда я отправляюсь прямо сейчас. Доброго дня, матушка.

- Доброго. Возвращайся засветло! – встревожилась Хильда. Может мать никогда и не умела выказать всех своих чувства, но за дочь она всегда переживала. – Одна... Хюберт точно не сможет ее сопровождать?

- Начинается травля. Вольф знает, где искать стаю и… Впрочем, вас баб это не касается. Агата! Встретишь Хюберта, будь с ним полюбезней! Эх, я уж боялся она так и проходит в старых девах.