Так высказался один из ранних запрещенных поэтов начальной стадии конфликта. В чем-то он был по-своему прав, а в чем-то нет, но уже тогда это почти никого не интересовало.
Священная Триада как-то очень уж уверенно и подозрительно быстро утвердилась в умах и сердцах всех выживших хомо, и с духовным нигилизмом было покончено, на повестке дня оставались только острые лизмо-низмические противоречия, а это как раз и было нужно для оправдания кровопролитных военных действий. Правда, на фронтах идеологической борьбы дела обстояли не слишком радужно.
Различия между Лизмом и Низмом были, мягко говоря, весьма относительными, формальными, а иногда и просто забавными или смешными и разобраться в них могли только весьма искушенные и много повидавшие на своем веку солдаты невидимого пропагандистского фронта, достигшие в этом непростом деле уровня полноценных философов или даже лизмо-низмических пророков (которых, впрочем, с каждым годом становилось все меньше из-за глобального упадка докризисных пропагандистских, рекламных и философских школ). Однако для широких масс эти противоречия весьма умело (пока) преподносились как острейшие и непримиримейшие, а значит, достойные любого кровопролития.
Брошюры с изложением основ Лизма-Низма продавались по совершенно ничтожным ценам и часто лежали на общих прилавках по обеим сторонам линии фронта. Это было абсолютно безопасно, так как обе идеологии были изложены в тех непроходимо запутанных, туманных, обтекаемых, круглых выражениях, которыми обычно так любят изъясняться прожженные негодяи и самые циничные лжецы из мира военной пропаганды в надежде, что их все равно никто не поймет и не поймает за руку или язык.
Простому солдату, сборщику металлов, фермеру гэмэо, зерновому или оружейному спекулянту, сутенеру, контрабандисту, базарному вору, грабителю продовольственных конвоев, торговцу водой или воздухом, титановому налетчику или проститутке, по замыслу этих прожженных лжецов, должно было быть ясно только одно - и Лизм, и Низм указывают путь в светлое будущее. Они вместе и каждый по отдельности обещают простому человеку нечто очень и очень хорошее, но не сразу, а исключительно в будущем и только после долгой и напряженной борьбы (следовало понимать - войны), а значит, за них стоит сражаться, за них стоит проливать реки, моря, океаны крови простых людей. Крови простых солдат, фермеров, базарных воришек, налетчиков, спекулянтов и проституток, которых для этого следовало срочно превратить в солдат хомо, сделать из них аппетитное окопное мясо - любимое лакомство грозного бога Морса.
В этом плане Лизм-Низм оказался настолько хорош, что в самом разгаре чудовищной битвы за титан о самом этом металле никто даже не вспоминал, настолько сильно все простые умы хомо были поглощены тогда острейшими лизмо-низмическими противоречиями.
Таким образом, битва за титан получила свое надежное идеологическое прикрытие, а вместе с ним и некий смысл, и просто потрясающую духовную контрастность, и невероятную глубину. Прожженные лжецы из мира военной пропаганды справились с задачей идеологического прикрытия кровопролитных боевых действий просто прекрасно, а если где-то еще оставались недовольные главной причиной и идеологической основой войны, то они могли бы самостоятельно изучить основы Лизма-Низма по специальным пропагандистским брошюрам, осознать свои ошибки и раскаяться в них, или же сразу пойти под военно-полевой суд, что, возможно, и было для них наилучшим вариантом.
Как бы то ни было, а проливать реки, моря и океаны крови теперь можно было на совершенно законных основаниях - и Лизм, и Низм призывали к этому прямо и однозначно, а Священная Триада хранила многозначительное и загадочное молчание на этот счет (в этом они были так похожи на древних богов).
На самом известном фронтовом пропагандистском плакате новые боги так и изображались - Маммонэ закрывал большими мягкими ладонями глаза Афродизи, и она, божественная прелестница, прижимала к его ушам свои розовые пальчики, а кровавый старикан Морс давился в стороне своими костистыми кулаками (он считался самым недобрым и потому самым нелюбимым божеством).
Биологические изменения, произошедшие в результате экономического кризиса и последующего обмена ядерными ударами имели последствия планетарного масштаба. Казалось, что разбуженная проникающей радиацией природа Геи приступила к самому настоящему генетическому творчеству. Новые виды самых разнообразных гибридов сыпались тогда в биосферу планеты пачками, а ведь этот процесс уже просто некому было изучать. Иногда гибридные формы жизни достигали чудовищных размеров, иногда микроскопических, порой они были весьма плотоядны, зубасты и вооружены целым набором ядовитых желез и очень активны, а порой наоборот - абсолютно безвредны и пассивны, но обладали при этом невероятной скоростью размножения. Абсолютной неожиданностью для немногих выживших биологов оказалось появление гибридов хомо. Эти гибриды считались самыми опасными так как обладали различными необычными свойствами - способностями к телепортации и телепатии, текучестью (способностью принимать жидкую форму и перемещаться по воде), сыпучестью (способностью рассыпаться в прах, а потом собираться в заранее выбранном месте), гипно- и мнемо- кинезами, мгновенной полиглотией и еще другими свойствами, которые так и не удалось понять, классифицировать и изучить. Самыми опасными среди гибридов хомо считались так называемые гибриды-мимикриды. Эти существа обладали способностью мгновенно принимать формы самых разных объектов - других хомо, животных, растений и вообще любых одушевленных и неодушевленных предметов. Были среди этих мимикридов и такие особи, которые могли принимать форму природных явлений - тумана, радуги, сильного и слабого ветра, необъяснимой ностальгии, безудержной радости, приступов раскаяния и даже форму научного открытия. Хуже всего было то, что гибриды хомо были полностью равнодушны как к пропаганде, так и к духовности простых стандартных хомо, они вообще были весьма немногословны, практически немы. Некоторые из уцелевших биологов считали, что хомогибриды вообще не способны к коммуникации потому, что у них отсутствует сознание в привычном для хомо смысле и именно это делает их чрезвычайно опасными для всеобщего обустройства и благоденствия. Попытки рекрутировать хомогибридов в действующие армии всегда заканчивались плачевно. Обычно они молча получали оружие, форму, жалование (за два месяца) и пайки, а потом телепортировали в неизвестном направлении.
Уже на ранних стадиях изучения новых форм стало понятно, что выжившее хомовечество столкнулось в лице гибридов с чем-то неизведанным. Самые горячие головы утверждали, что это сама Гея объявила хомо гибридную войну и ведет ее при помощи вбрасывания в свою биосферу все новых и новых опасных форм. Сгоряча квадратными генералами было решено дать на этот вызов достойный ответ, но потом их пыл почему-то быстро угас, а вся собранная информация по гибридам была засекречена и на официальном уровне они как бы перестали существовать, хотя и гражданское население и военные продолжали сталкиваться с ними каждый день.
Скорее всего, в кругах высшего подгейного командования было принято следующее решение - сначала решить вопрос с контролем над титановыми месторождениями, а уже потом заниматься всем остальным, в том числе и гибридными формами жизни.
Таким образом все усилия нагейного человечества сосредоточились на главном - борьбе за контроль над мировой добычей титана.
На первом этапе борьбы за титан стороны не придерживались вообще никаких законов, договоров или правил ведения войны старого традиционного типа, но постепенно эти правила выработались сами собой непосредственно в ходе боевых действий. Вскоре на основании этих во многом стихийных правил выработались и неписанные суровые законы войны совершенно нового типа, войны никогда ранее не виданной и не слыханной, которых обе стороны теперь и придерживались неукоснительно.
Главным неписанным и самым суровым законом войны нового типа был категорический запрет на причинение ущерба титановым шахтам, в их сторону запрещалось даже смотреть, а не то, что стрелять по ним из любого вида оружия, бомбить или взрывать их.
