Архимандрит Дионисий (Виноградов) в конце XIX века отмечал, что архимандрит Макарий, будучи настоятелем, устроил в соборе придел во имя преподобного Макария. «Вероятно, усердием сего Макария, – писал он, – явилось существование при соборной церкви придела во имя преподобного Макария Египетского, существовавшего до начала XVII века: поводом к сей догадке служит то обстоятельство, что Макарий архимандрит имел сие имя в честь Макария Египетского, как видно из записей Вкладной книги»[139].
Подводя итог различным высказываниям по данному вопросу и учитывая, что в последние годы пребывания инока Макария в Пафнутиевом монастыре там велись строительные работы, а его святительская деятельность в Новгороде и Пскове также отмечена особой активностью в области строительства, можно предполагать, что Митрополит Макарий имел отношение к возведению собора в Лужецком монастыре. Однако следует повторить, что отсутствие прямых исторических свидетельств времени его настоятельства не позволяет считать этот факт бесспорным.
Ко времени пребывания в монастыре архимандрита Макария относится начало ведения здесь Вкладной книги[140] и установление соборного поминовения почившей братии обители: «В 15 день генваря ежегодно творить поминовение “о всех настоятелях и братиях сего монастыря преставльшихся”»[141].
Более того, основываясь на представлении о двадцатилетием периоде настоятельства Святителя в монастыре, архимандрит Дионисий высказывает следующее предположение: «Да и самый капитальный труд его – составление Четьих Миней, – вероятно, начался в Лужецком, по крайней мере, должно быть, здесь созрел у Макария план его, а на епископской кафедре он мог сей план привести к исполнению – при умножении средств материальных у Макария и при возможности привлечь к тому труду большое количество оригиналов»[142]. По данным более позднего времени в Лужецком монастыре в период настоятельства архимандрита Макария было 75 человек братии[143]. Преемником Святителя стал архимандрит Феодосий.
Согласно грамоте, данной монастырю Великим Московским князем Василием III в 1506 году, во владении Лужецкой обители были: слобода на реке Москве, «да слободка за рекою Москвою, да слободка на Всполье, да что их села и деревни в Можайском уезде в Ужецком стану, село Костентиновское, да сельцо Григорьевское с деревнями, да в Зарецком стану сельца на Мелком броду с деревнями, да в волости в Подрелье село Мышкино с деревнями и с починки, да в Калужском уезде в Городцком стану сельцо у Юрия святаго, да в Можайском же уезде в Зарецком стану… деревня Румянцева»[144].
Можайская страница биографии святителя Макария может быть дополнена рядом косвенных данных. Как настоятель обители архимандрит Макарий, несомненно, совершал монашеские постриги в Лужецком монастыре. И хотя число и имена пострижеников нам неизвестны, но примечателен тот факт, что, став Митрополитом, он приближает к себе некоторых иноков из Можайска. Вероятно, это и были его постриженики, а произойти это могло вскоре после митрополичьего посещения Лужецкой обители в 1544 году[145].
Настоятель Можайского Лужецкого монастыря в 1551 году архимандрит Кассиан в последующее время около десяти лет был казначеем у Митрополита Макария. Он скончался незадолго до Святителя, 28 апреля 1563 года, и был погребен в Лужецкой обители[146]. Другим митрополичьим казначеем был лужецкий старец инок Иосия[147]. В Лужецком монастыре был погребен и келейник Святителя, старец Силуан[148]. Таким образом, в XVI веке здесь сохранилась монашеская традиция, восходящая на Руси к Киево-Печерскому монастырю, по которой постриженик обители, несший послушание вне ее стен, погребался в ней после своей кончины. Наиболее известным пострижеником лужецкого архимандрита Макария был инок Гурий, ставший в 1544 году настоятелем обители[149]. Впоследствии он некоторое время был настоятелем Троице-Сергиева монастыря (1552–1554)[150], а затем в течение восьми лет святительствовал на Рязанской кафедре[151].
Лужецких пострижеников в окружении Митрополита Макария было, несомненно, больше. Будучи казначеями, писцами, ключниками и др., они разделяли вместе с Митрополитом Макарием его повседневные труды. Учитывая древнюю монашескую традицию, по которой настоятель обители являлся также духовником братии, можно предположить, что святитель Макарий нес подвиг духовничества для своих пострижеников, будучи уже в сане Митрополита. Его постриженики явились связующим звеном между Святителем и Можайским Лужецким монастырем.
Краткий период настоятельства архимандрита Макария в Можайске совпал с рядом знаменательных исторических событий того времени. В 1525 году в Москве был осужден на Соборе и сослан в Иосифо-Волоколамский монастырь преподобный Максим Грек, а его келейник Афанасий был заточен в Пафнутиево-Боровский монастырь[152]. В это же время Великий князь Московский Василий III развелся с Соломонией Сабуровой и вступил во второй брак с Еленой Глинской[153].
Настоятельство в Можайском Лужецком монастыре – самый непродолжительный период в жизни святителя Макария. Промыслом Божиим оно явилось для него подготовкой к более высокой архипастырской деятельности на кафедре Великого Новгорода и Пскова. В то время это была древнейшая архиерейская кафедра Московской Митрополии, известная многочисленным ликом святых архипастырей и богатыми книжными традициями. Здесь святитель Макарий «жил и творил для всей Русской Церкви»[154]. Однако пребывание в Можайском Лужецком монастыре не прошло для него бесследно. Уже став главой Церкви, Митрополит Макарий посетил монастырь в 1544 году, и с этого времени, нужно думать, в его окружении появляются постриженики Лужецкой обители. Таким образом, связи с Можайском сохранялись у Святителя в течение всей его последующей жизни.
2. Всероссийский Митрополит Макарий и его святые современники
При Патриархе Пимене в июне 1988 года в Троице-Сергиевой Лавре состоялось историческое торжество – празднование 1000-летия Крещения Руси. На нем был канонизирован лик русских святых: благоверный князь Димитрий Донской († 1389; память 19 мая), преподобный Андрей Иконописец (Рублев; †XV; память 4 июля), преподобный Максим Грек († 1556; память 21 января), Митрополит Московский Макарий, преподобный Паисий Молдовлахийский (Величковский; † 1794; память 15 ноября), блаженная Ксения Христа ради юродивая
Петербургская († XIX; память 24 января), святители Игнатий Кавказский (Брянчанинов; † 1867; память 30 апреля) и Феофан Затворник († 1894; память 10 января), преподобный Амвросий Оптинский († 1891; память 10 октября). Собор новопрославленных святых охватывает почти шестивековой период нашего бытия. Среди них мы видим главу Церкви и государства, богословов-иерархов-молитвенников, преподобных подвижников. Женская святость представлена тяжелейшим подвигом юродства во Христе.
Одновременно на Соборе было принято решение: «Считать необходимым в послесоборный период продолжить работу по изучению дальнейших канонизаций для прославления других почитающихся в народе подвижников веры и благочестия…». Год спустя, во время празднования 400-летия учреждения Патриаршества на Руси, на Архиерейском Соборе были канонизированы Московские Патриархи Иов († 1607; память 19 июня) и Тихон († 1925; память 25 марта). При избрании ныне здравствующего главы нашей Церкви Патриарха Алексия II был прославлен праведный Иоанн Кронштадтский († 1908; память 20 декабря). А 4 апреля 1992 года в Успенском соборе Московского Кремля во время Божественной литургии были причислены к лику святых родители преподобного Сергия Радонежского – преподобные схимонах Кирилл и схимонахиня Мария († 1337; память 28 сентября), Митрополит Киевский и Галицкий Владимир († 1918; память 25 января), Митрополит Петроградский и Гдовский Вениамин († 1922; память 31 июля) и иже с ним пострадавшие архимандрит Сергий, Юрий Новицкий и Иоанн Ковшаров, а также Великая княгиня Елисавета Феодоровна († 1918; память 5 июля) и инокиня Варвара.
