– Мэтт, можно я потрачу какую-то сумму денег на подарки для своих друзей? – спросила она, глядя ему в глаза.

– Сколько ты хочешь потратить? – Мэтт улыбнулся.

– Не знаю, но, наверное, много, – испуганно произнесла она.

– Много, это сколько? – он погладил ее по голове.

– Может быть, тысячу долларов, а может и две, – уставилась она на него.

– Нати, – Мэтт обнял ее, – давай, мы с тобой договоримся так, – он вздохнул, – ты теперь моя жена…

– Угу, стану ею через четыре дня, – перебила она его и тоже вздохнула.

– Детка, ты стала моей женой с нашей первой ночи, – поправил он ее, – свадьба и запись в регистрационной книге о бракосочетании – это формальности. Для меня ты моя жена и мама моих… наших детей, кстати, если ты заметила, они начали называть тебя мамой.

– Заметила, – она кивнула головой.

– Так вот, – продолжил он, – ты занимаешься домом и детьми, я зарабатываю деньги для семьи, то есть для нас всех. Ежемесячно я пополняю твой счет, это твои деньги, ты можешь тратить их на что угодно, не спрашивая у меня на это разрешения. Более того, Эдвард тоже перечисляет деньги на содержание Патрика не только семье, но и тебе лично. У тебя на счете приличная сумма, трать на все, что только пожелаешь и никогда не спрашивай у меня разрешения.

– Приличная? – переспросила она.

– Да, приличная, – кивнул он.

– То есть я могу пойти и купить себе колье и браслет с бриллиантами? – посмотрела она на него.

– Теоретически можешь, но вообще-то драгоценности должен дарить тебе я, так что на этой статье расходов ты можешь сэкономить, – Мэтт улыбнулся.

– А на что мне тогда тратить деньги? Купить себе шубу? – она снова подняла на него глаза.

– Меха тоже должен покупать муж, – Мэтт развеселился.

– Ну, туфли-то я могу сама себе купить, – Наташа совсем расстроилась.

– Туфли можешь, – Мэтт засмеялся, – и туфли, и сумки, и одежду, и кружевное белье, – он игриво прихватил ее губами за мочку уха.

Она слегка отстранилась от него и прикрылась плечом.

– Ты чем-то расстроена? – серьезно поинтересовался он.

– Мне неудобно брать у тебя деньги, – беспомощно посмотрела она на него, – в Москве я была независимым человеком, я получала стипендию…

– Какую стипендию ты получала? – ласково спросил ее Мэтт.

– Повышенную, пятьдесят шесть рублей, пятьдесят за отличную учебу и шесть за то, что была комсоргом, – грустно сказала она.

– Моя ты независимая детка, – Мэтт хмыкнул ей в волосы, – и ты считаешь, что ты жила на эти деньги?

– Нет, конечно, – она вздохнула, – я понимаю, что это небольшие деньги, но это были мои честно заработанные…

Мэтт пристроился удобнее на диване и обнял ее двумя руками, – как ты считаешь, миссис Томпсон честно зарабатывала свои деньги?

– Она их вообще не зарабатывала, – возмутилась Наташа, – она откровенно ничего не делала.

– А знаешь, сколько мы ей платили?

– Не-а, – покрутила она головой.

– Тысячу долларов в неделю.

– Сколько? – ошеломленно прошептала она.

– Тысячу долларов в неделю, – повторил Мэтт, – ну, если быть более точным, то не ей, а агентству по найму персонала. Но, насколько я знаю, сотрудник получает больше половины. Пересчитай на советские рубли.

– По официальному курсу доллар стоит пятьдесят копеек, – начала она.

– Нет, не по официальному, – перебил ее Мэтт, – по рыночному. Сколько стоит валюта у спекулянтов?

– Ну, это фарцовщики, – пренебрежительно протянула Наташа, – разве можно ориентироваться на их цены?

– Можно и нужно, – объяснил Мэтт, – если предлагаемая услуга или товар уходят за огромные деньги, значит, на них есть спрос, именно спрос определяет рыночную стоимость.

Наташа молчала.

– Это один из основных законов экономики. Вы изучали в институте Альфреда Маршалла?

– Ну, да, – неуверенно произнесла Наташа, – закон спроса и предложения, политэкономия, первый курс…

– Какая ты еще маленькая, – улыбнулся он, – давай, вернемся к нашей теме. Сколько стоит один доллар у фарцовщиков.

– Три рубля.

– Сколько мы платили фирме за миссис Томпсон?

– Двенадцать тысяч рублей в месяц, – потрясенно выдохнула она.

– Правильно, а самой миссис Томпсон?

– Больше шести.

– А она их заработала?

– Нет.

– Правильно, а ты их заработала многократно. За то, что играла с детьми, учила их читать и писать, рассказывала сказки и читала книжки. Причем занималась ты не с одной Элизабет, а со всеми тремя малышами. Так что твой труд должен быть оплачен с повышающим коэффициентом. Понятно?

– Значит, ты все-таки платишь мне за то, что я нянька, – многозначительно изрекла Наташа и хитро прищурилась.

– Нати, я тебе не плачу, – строго ответил Мэтт, – я мужчина и должен содержать свою семью.

– А вот интересно, сколько я заработала? – Наташа подняла глаза, скорчила забавную мордашку и зашевелила губами, – в прошлом году, три месяца умножаем на четыре недели по пятьсот долларов,

– Не забудь про коэффициент, – улыбнулся Мэтт.

– Два – не много? – спросила она.

– Вполне сойдет, – кивнул он головой.

– Так, значит в прошлом году двенадцать тысяч, ну в этом чуть меньше, то есть, примерно двадцать тысяч долларов, да? – посмотрела она на него.

Широко улыбаясь, Мэтт кивнул.

– А сколько у меня на счете денег? – она с любопытством уставилась на него и улыбнулась, – я хочу проверить, ты меня не обделил?

– У тебя на личном счете более ста тысяч долларов, – произнес он и, увидев, как удивленно округлились ее глаза, добавил, – плюс ты являешься опекуном наших детей до их совершеннолетия и, по сути, единственной наследницей всего моего состояния, ну, в смысле, будешь являться после заключения брака.

Наташа помолчала, а потом ошеломленно пробормотала, – триста тысяч рублей, зачем ты положил мне на счет так много денег?

– Я открыл тебе счет еще в прошлом году и пополняю его каждый месяц, – он обнял ее крепче, – и, поверь, не я кладу тебе много денег, просто ты мало тратишь.

– Другие женщины тратят больше?

– Как правило, да, но тем, кто много тратит, наоборот, дают мало.

– А на что женщины тратят деньги?

– О-о-о, – он сморщился и замахал руками, – об этом тебе лучше меня расскажет Дженнифер. Она в этом большой профессионал.

– А у меня есть какой-нибудь лимит?

– Нет.

– То есть, я могу пойти и потратить все деньги сразу?

– Да.

– Неважно на что?

– Да.

– И ты не будешь меня ругать?

– Нет.

– И дашь мне еще?

– Да.

Наташа откинулась на спинку дивана и уставилась Мэтту в глаза.

– Почему?

– Потому что ты моя жена, потому что я несу за тебя ответственность, потому что я люблю тебя, и я тебе доверяю, ты можешь тратить сколько угодно и на что угодно, но если ты решишь посоветоваться со мной, перед тем, как сделать серьезную покупку, мне будет очень приятно…

– Доверяю, – Наташа опустила голову и тихим шепотом произнесла по-русски, – доверяю, верю, вера, верность…

– Что ты сказала? – наклонился к ней Мэтт.

– Да, так, ничего, – ответила она и снова посмотрела на него.

– И, кстати, насчет подарков для твоих друзей, – очень серьезно произнес он, – подарок они сделали не тебе, а нам обоим, поэтому благодарить мы их будем вместе, понятно? Закажи для своих друзей все, что хочешь, а чеки пусть пришлют мне, договорились?

Она молча кивнула.

– Нати, ты поняла, что я сказал? – спросил ее Мэтт.

Она кивнула.

– Нати…

Она долгое время молчала, потом вздохнула, подняла голову и посмотрела ему в глаза, – а за ночи, проведенные с тобой, ты мне платишь?

– Сейчас кто-то будет наказан за свои глупые слова, – строго ответил Мэтт, но, увидев лукавую улыбку, замолчал и с интересом уставился на нее.

Наташа села верхом к нему на колени и слегка распахнула халат.

– Детка, что ты творишь? – хрипло прошептал он.

– Повышаю расчетные коэффициенты, – смеясь, ответила она.