– Энцо, ты прелесть, – Наташа обняла итальянца.

– Я тоже тебя люблю, красавица, – Энцо потрепал ее по щеке, – а вы перестаньте так себя вести, allegra ragazza (хохотушки), – недовольно обратился он к Юле и Аленке, – а то я вам платья подружек из такой ткани сошью. Будете на свадьбе, как две зеленые клумбы.

Девчонки захохотали еще громче.

Лариса все переводила маме и бабушке, те кивали.

– Пройдись, – скомандовал Наташе Энцо.

Она быстро сделала первые два шага и чуть не упала, но стоявшие рядом Мамнина, Лариса и Кэтрин успели ее подхватить.

– Детка, не торопись, – начал объяснять Энцо, – ходить ты должна не быстро, а плавно и грациозно. Сначала ты приподнимаешь ногу, и как-бы толкаешь носком туфли кринолин вперед, когда он отлетает, ты шагаешь, понятно? Еще раз.

***

– Так, невеста, ее дед, две подруги и трое детей уходят в боковую комнату около входа в собор. Родственники со стороны невесты садятся справа, со стороны жениха слева, – начала репетицию Кэтрин.

– Мы маленькая семья и сядем все вместе с одной стороны, – единогласно пришли к решению все.

– Хорошо, – разрешила Кэтрин, – вы все садитесь, невеста Нэтэли с… – она заглянула в сценарий, – Бобом, подругами Джули и Хелен и детьми за мной к выходу. Будем репетировать, как дед поведет невесту к жениху.

– Ты готов? – повернулась Наташа к Владимиру Ивановичу и в первый раз с удивлением увидела, как суровый генерал растерялся.

Он покраснел, резко вскинул одну руку, провел по густым седым волосам, затем одернул и без того идеально сидящий пиджак, пробурчал что-то нечленораздельное и наконец выдавил хриплое «так точно, товарищ командир».

– Быстро, быстро, все встали на свои места, – скомандовала Кэтрин.

Бажени, Мамнина и родители Наташи и Мэтта сели в первом ряду слева. С правой стороны расположились Альберто и все многочисленные помощники Энцо и Кэтрин. Два фотографа и кинооператор замерли в разных углах.

Мэтт, слегка повернувшись боком к залу, застыл около алтаря.

– Музыка, – махнула рукой распорядительница.

Заиграла нежная музыка, – Патрик, ты идешь первым, – тихо проговорила Кэтрин, – у алтаря встанешь со стороны жениха.

– Я все помню, – Патрик протянул руки по швам и с самым серьезным видом, чеканя шаг, направился по центральному проходу собора.

Кэтрин выждала время и тронула за плечо Майки, – Майки, теперь ты с атласной подушечкой для колец… вперед, малыш.

– Я не малыш, я мужик, – по-русски ответил он ей и, глядя на Владимира Ивановича, спросил, – да, дед?

– Да, внучек, – ответил ему Боб.

Высоко подняв голову, Майки тоже шагнул в проход между скамьями.

– Хелен, теперь ты, – подсказала Кэтрин Аленке, Аленка плавно двинулась в такт музыке.

– Джули, ты идешь следующая, в руках у вас с Хелен будут букеты в тон платьям, держать их надо будет обеими руками перед собой – подсказала Кэтрин Юле, та кивнула и вышла в проход.

– Элизабет, теперь выходишь ты и разбрасываешь розовые лепестки, – погладила по головке малышку Кэтрин и вручила ей корзиночку, – когда подойдешь к алтарю, встанешь со стороны невесты, помнишь?

– Я все помню, – Элизабет серьезно кивнула и направилась по проходу, мелко переступая ножками и делая вид, что разбрасывает из корзинки невидимые лепестки.

Кэтрин, Энцо, Наташа и Владимир Иванович с умилением смотрели на детей. Аленка, Юля, Патрик и Майки уже подошли к алтарю и, поднявшись на ступеньки, замерли на своих местах. Следом за ними на ступеньки поднялась и Лиза.

Взрослые, которые сидели в зале, с восторгом наблюдали за процессией, Мамнина, Лариса и Тефочка промокали глаза.

– Пора, – скомандовала Кэтрин.

Владимир Иванович крякнул, и со словами, – ну, пойдем, моя девочка, – подал Наташе руку.

– Все хорошо, товарищ генерал-лейтенант, не волнуйся, – взяла его под руку внучка, и они вступили в украшенный зал.

Кэтрин и Энцо медленно двигались сзади.

– Как платье? – беспокоился Энцо, – ничего не мешает? Юбка легко отлетает от носок туфель, между ног не путается?

– Мне кажется, немного тяжеловатый низ, – призналась Наташа, – и шлейф волочится, как гиря.

– Не сбиваемся, идем под музыку, раз-два, раз-два, внимательно слушаем мои команды, – тихо говорила в это время Кэтрин.

Владимир Иванович усмехнулся, – разве так командуют?

Наташа, представив торжественный свадебный выход под «Марш славянки», весело прыснула, Кэтрин строго на нее цыкнула.

Под медленную музыку они плавно дошли до алтаря, где их уже ждал Мэтт.

– Теперь вы должны передать руку внучки жениху, – подсказала Бобу Кэтрин. Мэтт смотрел на Наташу и улыбался.

Владимир Иванович протянул ему Наташину руку и, быстро отвернувшись, смахнул слезы с глаз.

Все захлопали, Мамнина подошла и обняла мужа, – Володенька, не плачь, побереги слезы до свадьбы, это пока всего лишь репетиция.

– Ты самая прекрасная невеста, – Мэтт поцеловал Наташе руку.

– Ничего, что на мне пестрая футболка и клетчатая юбка? – улыбнулась она.

– Я не смотрел на твою одежду, я смотрел на тебя, – он не успел поцеловать ее, как рядом нарисовался Энцо и перехватил Наташу.

– Целоваться будете потом, а сейчас надо пройтись еще раз, красавица,– он повел Наташу по проходу, – теперь развернись, еще раз пройдем, что не так?

Наташа походила и призналась, – теперь вроде все нормально, потихоньку начинаю привыкать.

– Ну, вот и славно, оставайся здесь и репетируй движения, – Энцо пошел давать какие-то распоряжения своим помощникам.

Рядом бегала Кэтрин и что-то объясняла одновременно и родственникам, и гостям, и своим помощникам.

***

Наташа медленно ходила взад и вперед по собору между рядами лакированных скамей. Она настолько увлеклась, что не заметила, как в собор вошел Эдвард.

Он остановился на входе и замер, глядя на нее.

«Как же на балах танцевали в таких платьях», – думала в это время она, делая повороты, один, второй. Она попробовала покружиться, ей удалось грациозно сделать круг, – «а теперь надо научиться откидывать шлейф», – она махнула ногой. Нога запуталась в шлейфе и Наташа, потеряв равновесие, нелепо взмахнула руками.

Эдвард подскочил к ней и успел подхватить.

Не поднимая головы, она засмеялась, – это так забавно, спасибо, что оказался рядом и не дал упасть, – она разложила на полу шлейф.

– Не стоит благодарности, Нат, – тихо произнес он.

Все еще улыбаясь, Наташа подняла глаза и встретилась с глазами… Мэтта? Нет, это был не он.

Улыбка медленно сползла с ее лица, она испуганно смотрела на него.

– Привет, – тихо произнес Эдвард и попытался улыбнуться.

Она как-то судорожно кивнула, медленно приподняла юбки и сделала шаг назад, не спуская с него настороженного взгляда.

– Нат, – тихо позвал ее Эдвард и шагнул к ней.

Она сделала еще один шаг назад, потом еще один, потом, наступив на шлейф, снова потеряла равновесие и чуть не упала.

В один прыжок он оказался рядом и снова успел ее схватить. Наташа уперлась руками ему в грудь, побледнела и закрыла глаза.

– Все хорошо, все очень хорошо, – вдруг пропела появившаяся рядом Дженнифер, – Мэ-э-т, помоги нашей НатОщчка, – позвала она старшего сына и любезно заворковала, – Эдвард, мы тебя ждали, как хорошо, что ты смог приехать, пойдем, мне надо с тобой поговорить.

***

Тефочка втащила Эдварда в какую-то пустую комнату и захлопнула за собой дверь.

– Послушай, мерзавец, – она с силой толкнула его в кресло, – ты понимаешь, что тогда натворил? Тебе было на всех наплевать, на нас с отцом, на детей-полусирот, на чувства брата и на эту девочку. Ты сделал свое поганое дело и смотал удочки. А мы остались один на один со своим горем. Мы плакали здесь, а Нати плакала там. Мэтт и Майки ездили зимой в Москву, она отказалась от предложения Мэтта, он вернулся за ней весной, она снова с ним не поехала, и только летом он смог привезти ее сюда. Он звонил ей каждый день, он каждую неделю посылал ей письма и рисунки детей. Своей любовью и заботой все мы заставили ее забыть о том, что ты сделал. Она только недавно начала улыбаться. На ее месте я бы убила тебя, а она попросила, чтобы на празднике вся семья собралась вместе. Она просила за тебя, негодяя, который так ее унизил! Сейчас в ее глазах я снова увидела ужас. Она отшатнулась от тебя, как от… как…