Длинный коридор заканчивался нужной дверью. Бежевого цвета ковролан с зелеными лепестками притуплял звук шагов, а в стройных рядах зеркал отражались их фигуры. Луис остановился перед номером и приложил ухо к двери, за которой царила гробовая тишина.

– Позволь мне, – прошептала она, но он покачал головой, с опаской разглядывая ручку замка, словно это была выдернутая чека гранаты, которая вот-вот взорвется.

Он осторожно постучал в дверь. Руки непроизвольно сжались в кулак, а под скулами заходили желваки. На стук не ответили. Парень глубоко вздохнул и постучал снова. Вновь тишина.

Страх оттеснило отчаянье. «Ну, конечно, Маркус предупреждал, чтобы она приходила одна. Если бы она не была такой трусихой»! Вайлет обижено поджала губы, и глянула в свое отражение в зеркале на противоположной стене коридора.

«Жалкая трусиха. Испугалась грузовика! Решила, что это связанно именно с ней. Почему? Отчего такая уверенность? Может быть, пьяный водитель или идиот, развлекающийся подобным образом. Да? Тогда как же простреленная шина?»

От бесконечных вопросов разболелась голова. Она потерла кончиками пальцев виски и с немым укором уставилась на Луиса. Он, видимо, интерпретировал ее взгляд по-своему, поэтому еще раз постучав и немного выждав, смело протянул руку к позолоченной ручке двери. Она оказалась не заперта и при легком касании приоткрылась на несколько дюймов.

– Эй, есть кто-нибудь? – Позвал Луис. – Ви, стой, где стоишь, я сам проверю номер.

Он не стал ждать ее ответа и быстро вошел в комнату. Жалюзи на окнах были закрыты, и комната погружена во мрак. Луис протянул руку и принялся шарить по стене в поисках выключателя, и когда нашел, щелкнул, включая свет. Ничего. Темнота не рассеялась, продолжая скрывать очертания комнаты и возможно того, кто в ней прятался.

Впервые в жизни он пожалел, что не курит. По крайней мере, у него была бы зажигалка. Толк от нее небольшой, но он без труда бы пересек гостиную и открыл жалюзи, впуская солнечный свет. Наверное, но не сейчас.

Слух обострен до предела и когда он услышал тихий шорох в дальнем углу, тот показался громким хлопком ярмарочной петарды. Затем раздался щелчок, и угол комнаты осветился тусклым светом настольной лампы. Расплывчатая фигура сидела в кресле, и свет бил ей в спину, не давая возможности разглядеть человека.

– Тебе лучше не предпринимать ничего, – прошипел Луис. – Даже если ты всадишь в меня всю обойму, я успею придушить тебя собственными руками, и сам черт не сможет их разжать, даже после того, как я распрощаюсь с этим миром.

– Я бы придумал другой способ отправить тебя на небеса, Луис. Есть тысячи методов…

– Например, авария!

– Может, и так, – голос не был грубым, скорее, наоборот. Как будто разговаривал подросток. Луис вглядывался в темный провал, где должно быть лицо, но не мог пробиться сквозь тень.

– Ты меня знаешь? Откуда?

– Я расскажу, но сначала пригласи Вайлет. Уверяю, ей ничего не угрожает!

– Как же! – Бросил Луис. – Тогда почему ты настаивал, чтобы она пришла одна?

– Потому что был уверен на сто процентов, ты придешь с ней. Пригласи девушку. О, она уже здесь!

Луис почувствовал, как маленькая ладошка сжала его руку. Вайлет никогда не воспринимала предостережения всерьез. Совсем как Майкл.

– Слушай, парень. Не люблю разговаривать с тенью, но понимаю причину, по которой ты должен скрываться, поэтому давай перейдем сразу к делу.

– Присаживайтесь. Позади вас кресла, между ними напольный светильник. Вы можете включить свет. Мне не зачем прятаться. Больше не зачем.

Луис удивленно посмотрел на девушку, которая не отрывала напряженного взгляда от Маркуса. Он почувствовал, как дрожит ее рука.

– Так значит, ты – Маркус? – Спросил он, пятясь к креслу, не желая поворачиваться спиной.

– Да, я Маркус.

Яркий свет на миг ослепил. Луис зажмурился, но не отпустил руку Вайлет и, услышав ее удивленный крик, напрягся. Постепенно очертания сидящего напротив человека становились четче, как в объективе настраиваемой фотокамеры.

На них смотрели сощуренные маленькие, словно пуговки тряпичной куклы, глазки, одутловатое лицо, с висящими дряблыми щеками, словно у недовольного жизнью мопса. Нелепая светлая бейсболка с эмблемой фабрики Скьюета лихо надета козырьком назад, из-под которой торчат жидкие светлые пряди волос. На толстом, будто воздушный шар, животе спокойно лежат пухлые ручки, в одной из которых зажат телефон – нет, не телефон, компьютер.

И это чудаковатое создание – неуловимый злой гений Маркус? Такое и вообразить невозможно.

Луис открыл рот, и забыл, что хотел сказать. Физиономия напротив была знакомой, но где и когда он мог видеть этого человека? Мозги словно встали в ступор. Если бы сейчас у него спросили, как его зовут, то вряд ли Луис ответил. Удивление нарастало, а человек расплывался в хитрой улыбке, и в ней не было ничего пугающего или злобного. Маркус, если это он и есть, будто повстречал давних друзей и был несказанно этому рад.

Вайлет тоже почувствовала его настроение. Она дернулась вперед, вырвав руку, но на полпути замерла.

– Я уже видела одну метаморфозу, произошедшую с одним, казалось бы, безобидным парнем и…

– И он едва не убил вас в Лунных пещерах, – сказал Маркус, и его улыбка тут же исчезла.

Луис наконец-то вышел из оцепенения. Челюсти клацнули, когда он закрыл рот и вновь обрел дар речи.

– Ви, иди ко мне, – прохрипел он. – Он может быть кем угодно.

На этот раз девушка послушалась и сделала шаг назад. Человек нахмурился и покачал головой.

– Да, Луис, прав, что не доверяешь. Метаморфозы часто происходят с людьми. Они прячутся за масками, скрывая ярость или боль, но моя не несет враждебности, по крайней мере, лично к вам. Я согласен с Эрни: когда люди считают тебя идиотом и не берут в расчет, легче взять то, что необходимо, но я солидарен с ним только в этом и ни в чем другом.

– Так ты знал, кто скрывается под маской Эрни? – Луис не мог поверить своим глазам.

– Тогда нет, а сейчас – да.

– Здравствуй, Мэтью. Я думала, ты погиб, – всхлипнула девушка.

– Нет, Ви. К счастью мой дом спасла близость реки и возвышенность. Лава миновала мою землю, распространившись на восток. Хотя лесопилка полностью выгорела. Повторю – меня спасла близость реки и может быть чуточку везения.

– Мэтью, – вскрикнула девушка, и прежде чем он понял, что произошло, она бросилась вперед, и, вскочивший на встречу маленький человечек, заключил ее в крепкое объятье.

– Мэтью? – Простонал Луис. – Молочник, твою мать.

– Добс, мистер, – сказал человечек, продолжая обнимать девушку. – Я так рад, Ви, что ты выстояла, что ты справилась. Я так хотел помочь тебе, но боялся лишь навредить, но когда понял, что ты не остановишься, – он всхлипывал, неуклюже топчась на месте.

– Ты жив, Мэтью! Ты жив! – Шептала девушка.

– Безумие, – прохрипел Луис, подходя к человеку, который оказался почти на две головы ниже его. – Безумие! Так ты… тот молочник-идиот, что каждое утро появлялся в нашем городе? – Вырвалось у него прежде, чем он осознал, что это более чем «слишком грубо».

Вайлет осуждающе бросила взгляд в его сторону, но Мэтью рассмеялся.

– Верно.

– Так ты, мать твою, Маркус – этот гений? – В ответ человек захихикал тонким детским голоском. – Не верю, – плюхнулся в кресло Луис. – Не верю, хоть убейте.

– Да, парень, и вы первые, кто узнали об этом. Надеюсь – последние.

Луис снова поднялся и, шатаясь, направился к окну. Нужно немедленно впустить свет, распахнуть окно настежь и глотнуть свежего воздуха, иначе можно сойти с ума. Парень протянул руку к жалюзи.

– Не открывай, – покричал Мэтью. И Луис подпрыгнул на месте, так изменился голос молочника, став низким встревоженным, даже испуганным.

– Не открывай, – медленно проговорил он по слогам, будто объясняя умственно отсталому, что делать это нельзя. – Луис, пройди назад в кресло и не открывай штор.

Беззаботность и радость от встречи моментально испарились. Темные углы комнаты снова напоминали черные провалы, таившие в себе враждебность и неизвестность, а пугающее настоящее вновь навалилось тяжелым бременем. Вайлет тяжело опустилось в кресло, словно ее оставили силы. Невысокая тучная фигура молочника резво прошла к окну, внимательно оглядела забранные жалюзи и, убедившись, что все в порядке, вернулась назад.