Мэтью сел рядом с девушкой и взял ее за руку, с нежностью заглядывая в прекрасные глаза.

– Помнишь наш разговор в моей ветхой лачуге, Ви? – Спросил он. Вайлет качнула головой. – Вы были испуганы. Спасались от преследователей. Весь город был против вас, но это не сломило вашу веру друг в друга, помнишь?

Она качнула головой.

– Мы разговаривали, сидя на кухне, пока Джек отправлял сообщение с моего компьютера. Вернее, это ты говорила, а я лишь слушал. Я был поражен, откуда ты можешь знать обо мне столько, ведь мы даже не были знакомы? Как ты можешь так чувствовать человека, подмечая малейшие детали в разговоре, взгляде, интонации голоса, выстраивая из этих песчинок сложную конструкцию, объясняющую многие аспекты моего поведения и действий. Откуда ты знала, что я чувствовал, что переживал, когда был ребенком? Как?

Мэтью тяжело вздохнул, руки его дрожали. Луис, словно завороженный, смотрел на Вайлет, от которой исходили сильнейшие волны магнетизма. Его безудержно тянуло к ней, и было лишь одно желание – прикоснуться к шелку волос, быть рядом и сделать все, чтобы она была счастлива. Вайлет всегда бросалась на помощь, не задумываясь о последствиях, не думая о дурном, что в конечном итоге может привести к трагедии, как тогда в Лунных пещерах. Ведь если бы не Джек, Эрни совершил бы задуманное, и никто бы его не остановил.

– Я всегда был изгоем, – продолжал Мэт. – Ты права, Вайлет. – Я всегда был один. Стыдясь своего тела, своего лица, ежедневно терпя оскорбления и унижения от моих более удачливых сверстников, что в конечном итоге должно было привести лишь к одному результату. Ты права, я стал ненавидеть их, и мечтал только об одном – доказать, что я не такой идиот, как они все время твердят. Я видел в своих грезах, как они жалеют о том, что так обращались со мной, я мечтал, что все изменится.

У меня не было силы, не было денег, но были мозги, и я понял, что только благодаря этому могу подняться над ними. Подняться, но остаться в тени, чтобы вдоволь насладиться победой.

Но, чем старше я становился, тем сильнее понимал: мне не за чем доказывать всему миру, что я не такой, каким кажусь, – он посмотрел на Луиса, и тот опустил взгляд.

– Да, я выгляжу, как ожиревший гном, а мое лицо – будто карикатура несчастного Квазимодо, но что из того? Да, я вынужден жить в одиночестве, но так ли это плохо, ведь я жил так до этого? Зато я могу заниматься тем, что мне действительно интересно: я могу учиться, столько, сколько понадобится, могу работать столько, сколько захочу и жить так, как хочу. Ты дала мне это понять, ты помогла принять себя самого и теперь я действительно осознаю: неважно, как я выгляжу; важно, что я чувствую; важно, кем я стал; важно, что я живу.

При этих словах Вайлет вздрогнула, в глазах вспыхнула боль.

– Ты тоже должна понять это, Вайлет. Ты тоже должна понять, как и я: моя месть, всего лишь завышенные амбиции и униженное чувство собственного достоинства, и месть не решает проблемы, она лишь загоняет тебя в кокон, замораживает чувства, лишает эмоций. Ты превращаешься в зомби, переставая различать краски, а ведь мир так прекрасен. Ты дала мне понять это, ты…

– Я перестала видеть краски, Мэтью… в тот самый момент, – она замолчала, стиснув зубы.

– Я знаю. Пусть сейчас я сделаю тебя больно, но я должен сказать, надеюсь, поймешь. Когда вы отправились на лодке через реку, я поклялся, что помогу тебе, чем бы это не обернулось, чем бы ни грозило, и я выполню обещание, данное самому себе. Ведь я никогда не встречал того, кто готов был помочь, не требуя что-то взамен. Кто видел в тебе человека, а не смешную физиономию. Кто ценил твой ум, а не способ навредить обидчику.

Вайлет, тот парень… Джек. Ты не должна была быть с ним, потому что он… он не для тебя. Не знаю, как выразиться точнее. Он мог принести лишь страдания, потому что его душа все время кипела от ненависти, а злость, горящая в глазах, грозила смертью.

– Что ты несешь? – Взорвался со своего места Луис.

– Мэт, пожалуйста, не надо так, – прошептала Вайлет.

– Простите, простите друзья, я всего лишь хочу сказать то, что видел.

– Ты ничего не видел, парень! Ты его не знал!

– Луис, успокойся, я не хочу никого обидеть.

– Джек самый добрый и прекрасный человек, которого я когда-либо встречала, – сказала Вайлет. Луис тут же плюхнулся назад в кресло, закрыв лицо руками. – Он мне очень дорог, и я не позволю виновным уйти от заслуженного наказания. Я знаю, что ты хочешь донести до меня, Мэт, но поверь – не стоит тратить на это, ни моего, ни твоего времени, потому что ты не переубедишь меня, какие бы доводы не привел.

– Маркус, – глазки скрылись в узких щелочках.

– Что, Мэт? – Растеряно спросила Вайлет.

– Зовите меня Маркус, – сухо сказал Мэт. – Не молочник, ни Мэт Добс, ни парень из Файерлейка, а Маркус.

– Хорошо Мэ… Маркус, – Вайлет вытерла глаза и внимательно посмотрела на сидящего перед ней человека, который мгновенно превратился в профессионала, оставив за невидимой чертой, лишнее.

– Поговорим о деле, – сказал он.

Вайлет выпрямилась и взволновано вздохнула, пытаясь совладать с дрожью рук.

– Ты передашь материал, который я просила найти?

– Разумеется. Это моя работа и я всегда делаю ее хорошо, но это лишь один аспект.

– Что же еще, Маркус? – Подал голос Луис, нарочно сделав ударение на последнем слове. Мэт недовольно посмотрел на него, скривив губы в подобие улыбки.

– Луис, прошу тебя, – сказала Вайлет. – Говори, Мэ… Маркус.

– Вы просили любую информацию, касающуюся деятельности ордена. Чтобы все понять, нужно пойти с самого начала. – Маркус посмотрел на зажатый в руке планшет и нахмурился. – Есть только одно надежное место, где бы я ни волновался на счет этого. За годы моей практики, – хмыкнул Мэт, – я обзавелся обширной клиентурой и значимыми связями. Безликий Маркус может все, так почему же иногда не выполнить маленькую и, казалось бы, безобидную его просьбу. Только вот не каждый понимает: я ничего не делаю просто так, и маленьких просьб в моем деле не существует.

Вайлет и Луис переглянулись.

– Полагаю, вы обладаете достаточным количеством времени, чтобы спокойно все выслушать, и уж тем более – не люблю, когда меня перебивают, – он с вызовом посмотрел на сидящего в дальнем кресле парня.

– Отлично – урок номер один усвоен, – крякнул Маркус, выключая планшет. – Человек возомнил себя хозяином природы, великим творением Господа, верхушкой пищевой пирамиды, королем из королей – зовите, как хотите. Тщеславие всегда вело вперед прогресс, новые технологии, медицина, всемирная сеть. Сущий бред! Мы всегда будем лишь крохотной цепочкой в эволюции, и уж никак не вершиной пирамиды. Не согласны? Тогда попробуйте доказать это голодному льву, которого повстречаете в сафари за сотни миль от цивилизации.

Куда денется вся ваша спесь, гениальные идеи и жалкие амбиции? Что вы сделаете, оказавшись один на один перед грозным противником, истекающим при виде вас слюной. Он не поймет вашего испуганного блеянья в жалкой попытке спастись, которому не нужны ваши счета в банке и дом на лазурном берегу, который в гробу видел ваши условности и раздел территории, прогресс и победу над бедностью.

А теперь представьте врага в миллионы, миллиарды раз сильнее разъяренного голодного льва. Который ненавидит само человечество, который желает уничтожить людей как сам вид, и эта ненависть несоизмерима и неподвластна описанию. Враг, который убежден, что человек недостоин жить и наследовать эту землю, потому что душа его страшнее того зла, что несет он сам, а совершает он все во имя самообогащения, подчинения близкого своей воли, ради разрушения.

Да, человек возомнил себя царем природы. Он думает, что знает каждую пять своей земли, думает, что понимает законы, существующие здесь. Он думает, что всегда сможет остановить болезни или вовремя укрыться от извержения вулкана, или разогнать приближающийся ураган, предсказать торнадо. Он думает, что может в любой момент заползти в свою нору и переждать беду, но это не так.