«Не препятствуйте мне жить, не желайте мне умереть. Хочу быть Божиим; не отдавайте меня миру <…> дайте мне быть подражателем страданий Бога моего» (Послание к римлянам. Гл. 6. Хрестоматия, с. 321);
«Если вы будете молчать обо мне, я буду словом Божиим» (Послание к римлянам. Гл. 2. Хрестоматия, с. 320). «Быть словом» здесь – уподобиться Христу, Богу Слову. Свмч. Игнатий надеется стать «словом Божиим», погрузившись в «молчание» земной смерти за Христа.
«Прекрасно мне закатиться от мира к Богу, чтобы в Нем мне воссиять» (Послание к римлянам. Гл. 2. Хрестоматия, с. 321), «Пустите меня к чистому свету» (Послание к римлянам. Гл. 6. Хрестоматия, с. 320). Здесь мы видим антиномию видимого заката, тьмы, молчания, с одной стороны, «Епископ ваш <…> в молчании сильнее тех, которые говорят пустое» (Послание к филадельфийцам. Гл. 1. Хрестоматия, с. 323).
Во всех многочисленных антитезах св. Игнатия звучит одна архетипическая мысль-обобщение: «быть – и казаться». Мир греха иллюзорен в силу своей совершенной онтологической беспомощности, он безвозвратно разрушается и погибает в этом разрушении. Но человек, приобщаясь к святости Христовой, под видимостью разрушения обретает и сохраняет незыблемость своего природного бытия, приходит к богоподобному единству, преодолению земных противоречий, согласованности противоположного в себе самом.
8.4.3. Экклезиология
С подражания Христу как с начала богоношения начинается путь отдельного человека в Церкви. Это есть и путь самой Церкви, путь «ношения бремен друг друга» (Гал 6:2), его совершение столь же личностно (то есть относимо к отдельному человеку), сколь и соборно (совершается всей Церковью). Подражание Христу есть жертва Церкви и жертва каждого отдельного христианина.
«Постараемся быть подражателями Господу» (Послание к ефесянам. Гл. 10. Хрестоматия, с. 310);
«Дайте мне быть подражателем страданий Бога моего» (Послание к римлянам. Гл. 6. Хрестоматия, с. 321);
«Узнал я, что вы со всем постоянством держите непорочный и согласный образ мыслей, не во внешнем только поведении, но как природное ваше свойство <…> узнал о вас, что вы подражатели Богу» (Послание к траллийцам. Гл. 1. Хрестоматия, с. 317);
«Будьте подражателями Иисусу Христу, как и Он – Отцу Своему» (Послание к филадельфийцам. Гл. 6. Хрестоматия, с. 324).
В богословии святого Игнатия возможно выделить три плана единства Церкви:
1. внешнее единство, имеющее общецерковное основание во епископе (и вместе с ним – всей церковной иерархии), а личный источник – в вере и делах каждого члена;
2. внутреннее единство в единомыслии и любви;
3. духовное и вместе с тем всецелое и всесовершенное единство, совершаемое в Евхаристии.
Первый план церковного единства. В основании подражания Христу лежит исполнение заповедей Христовых, послушание епископу (а вместе с ним – пресвитерам и диаконам), которое служит к совершению добрых дел. Именно у свщмч. Игнатия впервые трехчастная священная иерархия «епископ, пресвитер, диакон» предстает в ясном, законченном и нераздельном виде. Вероятно, это связано с ростом Церкви (и, соответственно, с ростом числа приходов, не могущих более непосредственно управляться одними епископами) к началу II века. Каждая из священных степеней содержит в себе более младшие; диаконы служат делу исполнения заповедей, пресвитеры – подражатели апостолов, научающие единомыслию и любви, а епископ является источником Евхаристии, соединяя в своем служении всех. С подчинения каждого члена Церкви священной иерархии начинается путь собирания и единства Церкви.
«Внимайте епископу, пресвитерству и дьяконам» (Послание к филадельфийцам. Гл. 7. Хрестоматия, с. 324);
«Кто делает что-нибудь без епископа, пресвитерства и дьякона, тот нечист совестью» (Послание к траллийцам. Гл. 7. Хрестоматия, с. 318);
«Все последуйте епископу, как Иисус Христос – Отцу, а пресвитерству, как апостолам. Дьяконов же почитайте как заповедь Божью» (Послание к смирнянам. Гл. 8. Хрестоматия, с. 327);
«Старайтесь делать все в единомыслии Божьем, так как епископ председательствует на место Бога, пресвитеры занимают место собора апостолов, и дьяконам, сладчайшим мне, вверено служение Иисуса Христа» (Послание к магнезийцам. Гл. 6. Хрестоматия, с. 314);
«Все почитайте дьяконов, как заповедь Иисуса Христа, а епископа, как Иисуса Христа, Сына Бога Отца, пресвитеров же, как собрание Божие, как сонм апостолов. Без них нет Церкви» (Послание к траллийцам. Гл. 3. Хрестоматия, с. 317);
«Когда вы повинуетесь епископу, как Иисусу Христу, тогда, мне кажется, вы живете, и не по человеческому обычаю, а по образу Иисуса Христа <…> Посему необходимо, как вы и поступаете, ничего не делать вез епископа. Повинуйтесь также и пресвитерству, как апостолам Иисуса Христа – надежды нашей, в Котором дай Бог жить нам. И диаконам, служителям таинств Иисуса Христа, все должны всячески угождать, ибо они не служители яств и питий, но слуги Церкви Божией» (Послание к траллийцам. Гл. 2. Хрестоматия, с. 317);
«Старайтесь утвердиться в учении Господа и апостолов <…> с достойнейшим епископом вашим и с прекрасно-сплетенным венцом пресвитерства вашего и в Боге дьяконами» (Послание к магнезийцам. Гл. 13. С. 316);
«Я – жертва за тех, которые повинуются епископу, пресвитерам и дьяконам» (Послание к Поликарпу. Гл. 6. Хрестоматия, с. 330).
Второй план церковного единства. Начинаясь с конкретных дел любви, движимых верою и послушанием епископу, подражание Христу оканчивается теснейшим единением христиан в их единомыслии, едином сердце и едином слове. Такое единение Церкви изображается святым Игнатием под образами хора, цитры (арфы), храма, жертвенника. Оно является следующей ступенью единства Церкви и основанием для совершенной полноты этого единства – полноты теснейшего пребывания каждого церковного члена и вместе с тем всей Церкви со Христом в Евхаристии.
«Все любите друг друга нераздельным сердцем» (Послание к траллийцам. Гл. 13. Хрестоматия, с. 319);
«Будьте все заодно нераздельным сердцем» (Послание к филадельфийцам. Гл. 6. Хрестоматия, с. 324);
«Составляйте же из себя вы все до одного хор, чтобы, согласно, настроенные в единомыслии, дружно начавши песнь Богу, вы единогласно пели ее Отцу чрез Иисуса Христа, дабы Он услышал вас и по добрым делам вашим признал вас членами Своего Сына» (Послание к ефесянам. Гл. 4. Хрестоматия, с. 309);
«Составьте любовью хор и воспойте хвалебную песнь Отцу во Христе Иисусе» (Послание к римлянам. Гл. 2. Хрестоматия, с. 320);
«Ваше знаменитое, достойное Бога пресвитерство так согласно с епископом, как струны в цитре» (Послание к ефесянам. Гл. 4. Хрестоматия, с. 309);
«Вы истинные камни храма Отчего, уготованные в здание Бога Отца» (Послание к ефесянам. Гл. 9. Хрестоматия, с. 310);
«Все вы составляйте из себя как бы один жертвенник, как бы одного Иисуса Христа» (Послание к магнезийцам. Гл. 7. Хрестоматия, с. 315).
Третий план церковного единства – Евхаристия. Именно в ней достигается теснейшее единение человека со Христом, совершенное бытие Церкви Христовой (см. ниже, п. 8.4.4).
Всецелость церковного бытия, основанная на всецелости Иисуса Христа, – такая ключевая мысль святого Игнатия отражается на его терминологии. Он впервые вводит в богословский оборот термин «καφολικὴ» (кафолическая), продолжая богословие апостола Павла, именуя этим термином «Полноту Наполняющего все во всем» (Еф 1:23), цельность и полноту церковного бытия – со-бытия со Христом («καφολικός» в прямом переводе с греческого означает «целый», «всеобщий»).
