Высказывается, однако, и другая смысловая грань явления Церкви в образе женщины-старицы – идея древности, изначальности замысла Божия о Церкви, существующем прежде творения мира. Бог замышляет Церковь прежде всего творения – замышляет мир как человека, а человека как Церковь. Мир творится ради Церкви, а предвечный замысел Божий о ней проходит красной нитью через всю историю, домостроительно созидая Церковь и постепенно вовлекая в орбиту ее жизни все бытие твари.

«Так как <…> сотворена она прежде всего, то и стара; и для нее сотворен мир» (Видения. 2:4. Хрестоматия, с. 251).

Церковь в образе башни, постепенно строящейся из камней-людей, общепризнанно является главнейшим и самым выразительным и развернутым образом всего произведения (Видения. 3:1–9; Подобия. 9:1–33. Хрестоматия, с. 252–257, 290–305). Основанная на Камне-Христе, Церковь-башня созидается из различных камней-людей, так что плотная подгонка камней друг к другу делает все строение монолитным, сделанным «как бы из одного камня», что символизирует совершенное единство верующих.

«Здание башни казалось построенным как будто из одного камня» (Видения. 3:2. Хрестоматия, с. 253);

«Не было видно ни одного соединения, и башня казалась высеченною из единого камня» (Подобия. 9:9. Хрестоматия, с. 295); см. ниже: Подобия. 9:13. Хрестоматия, с. 298);

«После, когда завершится строительство, пожелаете благотворить, но не будет вам места <…> Не хотите очистить сердец ваших и чистым сердцем сойтись в единомыслии, чтобы иметь милость от Великого Царя. Смотрите, дети, чтобы такие разделения ваши не лишили вас жизни» Видения. 3:9. Хрестоматия, с. 257);

«Те, которые уверовали в Господа чрез Сына Его и облечены <…> духовными силами, будут один дух и одно тело, и будет один цвет одежд их» (Подобия. 9:13. Хрестоматия, с. 298);

«Приняв печать Его, все нареклись одним именем Сына Божия; посему, приняв печать Его, все получили один дух и один разум, и стала у них одна вера и одна любовь» (Подобия. 9:17. Хрестоматия, с. 300).

Под видом особенно правильных, ровных и гладких камней, составивших стены башни, изображаются праведники. Некоторые из камней-людей, бывших грешниками, различными способами и через различные искушения приводятся к покаянию, обтесываются, очищаются от грехов и также входят в строение башни. Другие же, согрешившие и не очистившие себя покаянием, откладываются на время по долготерпению Божию либо отбрасываются от башни прочь, сообразно своему духовному состоянию. Ангелы выступают строителями башни.

Очищение Церкви от дефектных камней, изображающих согрешающих и нераскаянных ее членов, подобно очищению через покаяние отдельно взятого человека, ее члена (сравн. с тематикой эсхатологического ожидания в Дидахи, см. п. 6.7).

«Как ты видел, что забракованные камни были выброшены из башни и преданы злым духам, и башня так очистилась, что казалась вся сделанною как бы из одного камня, так будет и Церковь Божия, когда она очистится и будут изринуты из нее злые, лицемеры, богохульники, двоедушные и все, делающие различные виды неправды: она будет одно тело, один дух, один разум, одна вера и одна любовь, и тогда Сын Божий будет торжествовать между ними и радоваться, приняв Свой народ чистым» (Подобия. 9:18. Хрестоматия, с. 300).

В книге «Пастырь» под образом Камня, имеющего в себе дверь, минуя которую камням-людям невозможно попасть в строение башни, изображается догматическая истина о двух природах во Христе. Сын Божий есть Альфа и Омега, источник жизни, имя Его держит весь мир.

«В середине поля он показал мне огромный белый камень; камень этот, квадратный по форме, был выше тех гор, так что мог бы держать всю землю. Он был древний, но имел высеченную дверь, которая казалась недавно сделанною. Дверь эта сияла ярче солнца, так что я поразился ее блеску» (Подобия. 9:2. Хрестоматия, с. 291);

«“Камень и дверь, – сказал он, – это Сын Божий”. – “Как же так, господин, – удивился я, – ведь камень древний, а дверь новая?” – “Слушай, неразумный, и понимай. Сын Божий древнее всякой твари, так что присутствовал на совете Отца своего о создании твари. А дверь новая потому, что Он явился в последние дни, сделался новою дверью для того, чтобы желающие спастись через нее вошли в царство Божие”» (Подобия. 9:12. Хрестоматия, с. 297);

«Имя Сына Божия велико и неизмеримо, и оно держит весь мир» (Подобия. 9:14. Хрестоматия, с. 298).

Лишь через принятие имени Христова, во-первых, и одежд-даров Святого Духа, во-вторых, человеку оказывается возможно войти в состав башни – Христовой Церкви. Первое совершается в Крещении человека, второе – через его жизненный путь ко Христу, совершаемый в непрестанном покаянии и очищении от греха.

«Никто не войдет в царство Божие, если не примет имени Сына Божия <…> [Но] никакой пользы не будет тебе, если [даже и] примешь имя Сына Божия и вместе не примешь от них [дев, которые олицетворяют дары Святого Духа] одежды» (Подобия. 9:12–13. Хрестоматия, с. 297).

Этот путь – путь подражания Христу, исполнения Его заповедей, путь жизни.

Священномученик Игнатий Антиохийский – самая значительная фигура среди мужей апостольских. Освященный подвигом мученичества авторитет его имени в древней Церкви был огромен, а богословие не сравнимо по своей глубине с учением ни одного из церковных писателей того времени. Как будет видно из сказанного ниже, сама жизнь этого святого стала богословием, а богословие – жизнью.

Уроженец Антиохии и предположительно сириец по национальности, святой Игнатий стал, согласно одним источникам, вторым (сразу после апостола Петра), а согласно другим – третьим (после епископа Еводия) епископом Антиохии. Время его епископского правления было долгим, около сорока лет, началось оно в конце 60-х годов I века, а закончилось с его мученической кончиною в 107 году.

В патрологической науке принято считать святого Игнатия первым христианским богословом и крупным церковным деятелем – не выходцем из иудеев. В своем учении он был учеником апостола Иоанна Богослова, хотя знал также лично апостолов Петра и Павла и даже был поставлен на кафедру одним из них (вероятнее всего, апостолом Павлом). В остальном о жизни святого Игнатия, вплоть до самых последних лет, предшествовавших его мученической кончине, не сохранилось почти никаких сведений. Известно лишь, что он во всем был образцом добродетелей и явил в лице своем все достоинства епископа; а также то, что именно он ввел в обиход антифонное пение на богослужении. Заметим, что даже такое, казалось бы, совершенно не имеющее отношения к богословию деяние, как введение антифонов, являет характерную деталь специфически антиохийского образа мыслей, обращенного в своих акцентах к многообразию и многоголосью, к видимому, зримому и человеческому (см. п. 2.3.2).

Всю жизнь стремившись быть совершенным учеником Христа, святой Игнатий достиг своей цели. История сохранила в подробностях его осуждение, путь в Рим на казнь, саму казнь и начало его почитания христианами.

Святой Игнатий добровольно явился к императору Траяну, который, быв в Антиохии проездом, начал гонения на антиохийских христиан. Святой намеревался склонить императора к милости – или сам пострадать за имя Христово. Он был осужден на съедение голодными львами и отправлен под конвоем к месту казни, в Рим. Путь был достаточно долог, со многими остановками в Малой Азии (на территории нынешней Турции). Святой Игнатий имел возможность встречаться с христианами местных общин, проповедовать им и обращаться к ним в посланиях. Именно таким образом, в предельно краткий срок, составилось все письменное наследие этого великого святого. Свое шествие на казнь святой Игнатий превращает в грандиозную проповедь христианства, а грядущую смерть ожидает и проповедует как венец своего пути ко Христу. Святой был растерзан львами при стечении народа в Риме, а его почитание мгновенно распространилось по всей Церкви.