Он замолчал, и они какое-то время молча сидели пуская дым к потоку. Затем, как бы очнувшись от воспоминаний, поглядел на Вала.
- А ты не здешний, так ведь? Это видно... Тебя Маша сюда вытащила? Ну дает девчушка! Хрупкая, тоненькая, а силища - просто невероятная. Помню дядюшка Ха́йнкоа ее привел, маленькая, в разорванной рубашонке, глазищами хлопает ничего еще толком не поймет... Ну, мэтр собрал нас, говорит, дескать принимайте новенькую, надо бы с домом помочь, обустроиться там и все такое. А я тогда вроде как одинокий был, ну подкатился к ней, мол fräulein, чего вам свой дом устраивать, хлопотно это, идите-ка вы лучше ко мне, вдвоем веселее. Так она мне в душу запала тогда. А она глаза подняла и так посмотрела, аж до печенок пробрало, и не в том дело, что там у нее случилось в прошлом, а просто свои у нее планы и я, Густав Ханс Лемке, в эти планы никак не вхожу. Что ж бывает, погрустил денек-другой, да чего толку горевать, нам это тут совсем ни к чему. А потом обжилась, пообвыклась... А скоро подружка к ней приехала издалека откуда-то, Габриэлла, я тогда понял: "Густав, это твой шанс!". Габи - она точно для меня создана. Так и живем - мы с Габи, а Маша вроде лучшего друга нам, только как бы родная. Сестра что ли...
Они помолчали какое-то время.
- Слушай, Густав, а не скучно вам тут - ни электричества, ни развлечений, народу мало совсем...
- Так ведь оно как: мэтр Хайнкоа обустроил тут все по своему вкусу, а весь этот прогресс ради прогресса тамошний, ему не по нутру. Не любит он, чтобы природу портили бездумно, спешку эту бестолковую, как в том мире была. Да и не так уж тут все просто устроено - ведь не на дровах готовим, есть источники энергии, оттуда берем помаленьку на хозяйственные нужды: готовка, там, стирка и все такое. Только не спрашивай, как все это устроено, не спец я в этом. Народу, тут ты верно подметил, у нас не много, но так, во первых, в город можно податься - там повеселее жизнь, а потом, людей мало, зато хорошие, не попадает сюда нечисть всякая. Да и Стражи приглядывают. Вот только больше нас становится, только когда мэтр лично кого приведет, естественным порядком люди не прибывают. Ну, то есть, физиология вся, хм, работает, - Густав слегка улыбнулся, - а вот детей тут у нас не бывает. Таковы правила.
- А если кому-то не по нутру эти правила? Что тогда? Тебя ж не спрашивали, когда сюда отправили!
- Ну, мэтр Хайнкоа никого силком держать не будет, но вот что сделает, про то не задумывался как-то. Точно не обратно - временной парадокс, сам понимаешь... Тут-то у нас часы не тикают, а там столько всего уже наворочали...
Глава 8
Прошло почти полгода, когда Вал все же решился поехать по добытому им весной адресу. Стояла поздняя промозглая осень и привычная хандра навалилась на Вала сильнее обычного. Он даже сходил на сеанс к маститому психологу, но вместо облегчения и хоть какой-то ясности, получил лишь неделикатный намек доцеловать уже наконец все недоцелованное в юности и выкинуть навсегда из головы. Впрочем, а чего он ждал? Выйдя от профессора Вал в первую очередь, с каким-то смутным облегчением, выкинул из головы его дурацкий совет, а деньги за сеанс списал по статье "напрасные расходы"... Если что-то и надо было делать, то только самому.
Поезд метро приближался к конечной станции. Вал задумчиво смотрел на черное окно вагона. Неожиданно за окном посветлело - поезд выехал из туннеля, и темнота подземелья сменилась угасающим светом промозглых сумерек. Но Вал этого не заметил, он был всецело поглощен своими мыслями. Он страшно волновался, хотя казалось бы ну что в этом страшного - позвонить в дверь и посмотреть, что получится; откроет Маша - так ему же это и нужно, а если кто-то еще - так у него же есть "железный" повод - поиск одноклассников, все таки десять лет выпуска бывает не так уж часто, тем более что проводить подобные мероприятия в их школе было принято именно осенью. Но несмотря на очевидную легкость задачи, чувства Вала были в полном раздрае, а давление и пульс явно зашкаливали.
Поезд влетел на станцию и плавно остановился, открылись двери, и Вал вместе с потоком пассажиров вышел на открытую платформу. Холодный ветер освежил и успокоил его, он совершенно отчетливо понял, что если сейчас он не доведет начатое до конца, просто развернется и уедет, в следующий раз решиться будет еще труднее, если вообще возможно. И тотчас как будто кто-то повернул выключатель, сумбур в душе Вала улегся, вернулась привычная рациональность и четкость мышления.
И все-таки когда он остановился напротив непримечательной двери восьмидесятой квартиры, предательское волнение вернулось. Но отступать было поздно - палец уже лег на кнопку звонка. Дребезжащий звук гулко прокатился и замер где-то в панельной глубине квартиры. Довольно долго ничего не происходило, потом за дверью послышались чьи-то шаркающие шаги.
- Кто там? - голос принадлежал женщине, явно не молодой и был каким-то усталым и бесцветным.
Вал чувствовал, что его пристально рассматривают в подслеповатый дверной глазок.
- Я, собственно, по поручению... У нас встреча класса... - Вал смешался и запнулся. - Маша Горцева не здесь живет?
Какое-то время за дверью было тихо, потом загремел, открываясь, замок.
- Входите, - на пороге стояла бледная женщина средних лет с тусклым, увядшим лицом, - что вам нужно?
- Понимаете, - Вал вошел в полутемную обшарпанную прихожую, - понимаете, у нас встреча выпускников - десять лет все-таки... Мне в школе дали адрес, а я тут живу недалеко...
Вал без запинки выложил легенду, заготовленную утром. Женщина молчала и только как-то слишком пристально смотрела на Вала, потом печально вздохнула и не говоря ни слова вышла в комнату. Минуту спустя она вернулась и протянула Валу какой-то небольшой плоский предмет, завернутый в газету.
- Я машина тетя...Маша пропала четыре года назад. Найти не смогли. Ничего... Возьмите, мне почему-то кажется, это именно для вас осталось... Не думаю, правда, что вы отнесете это в школу - она горько усмехнулась - теперь идите. До свидания.
Вал не помнил, как оказался на улице, он очнулся стоя посреди двора, судорожно прижимая к себе сверток. Непослушными пальцами он сорвал газету. Это был портрет Маши, вернее фотография, вставленная в тонкую простенькую рамку. Маша спокойно и немного грустно смотрела на Вала, широко раскрытые глаза были серьезны и полны жизни. Редкие снежинки падали на прозрачный пластик фоторамки и не таяли. До этой минуты Вал не отдавал себе отчета, насколько ему было нужно отыскать Машу, или хотя бы узнать, что у нее все в порядке, он был совершенно не готов к подобному повороту событий. В голове было пусто, он шел не разбирая дороги, наступал в лужи, пересек какую-то широкую улицу, даже не взглянув на красный глаз светофора, зашел в арку проходного двора.
- Угости Стасика! - чей-то противный ноющий голос вырвал Вала из небытия.
- Что? - он непонимающе уставился на дюжего парня в драном и грязном, но когда-то явно дорогом пальто, протягивающего к нему немытую трясущуюся руку.
- Папироску бы...Стасику курить хочется! - снова заныл парень, из уголка рта тянулась дорожка слюны, сбегала по небритому подбородку и капала на засаленный воротник.
- Не курю! - Вал пытался обойти сумасшедшего, но тот ухватил его за рукав и зачастил:
- Вот и она не курила, и вообще пришла, сука, поздно... Где благодарность? Где, я спрашиваю! - он почти кричал, брызгая слюной, - Пришла... Ни пожрать ни... Как так? Кто хозяин? Я поучить хотел, а она... - он визгливо засмеялся. - А она? Я хвать, а она исчезла! Кровь только осталась... И смерть... Ходит смерть, дышит. - он перестал смеяться, затрясся и вдруг побежал прочь странно вскидывая ноги - Смерть! Смерть! Смерть!
