Иногда он порыкивал, отчего человек бледнел. Или на цвете его лица сказывалась кровопотеря. Айк отодвинулся резко и помог мужчине добраться до лавки.
— Через минут десять слабость отступит. У вас почта есть? — тихо спросил Айк.
— Да, в доме старосты, — ответил он.
Вампир кивнул и, убедившись, что к мужчине уже спешит жена, пошел вглубь поселка.
— Высоты не боишься, Новок? — спросил Айк у меня.
— В меру, а что? Почта на крыше?
— Почта не на крыше, — улыбнулся Айк, — просто домой идти долго, а лететь всего пять часов.
Выйдя на площадь, вампир огляделся и направился к самому большому дому. Постучавшись, Айк дождался, пока ему откроют, и спросил у девочки-подростка:
— Можно воспользоваться почтой?
— Два золотых, господин вампир. Сами умеете почтой пользоваться или папу позвать? — деловито спросила она.
— Сам умею, — заверил мой спутник и выдал две монетки девочке.
Нас проводили в небольшую комнатку с окном, столом и единственным стулом. На столе стояла странная конструкция из меди и стекла.
— Бумагу и карандаш дашь мне? — спросил Айк у девочки, и она кивнула на ящик стола, затем вышла.
Смотреть в комнате особо не на что, поэтому я сосредоточился на вампире, и взгляд как-то сам собой упал на его лист. Увидев знакомые буквы, я аж стул пнул, эмоции бурлили через край.
— Ты почему не сказал, что английский знаешь?!
— Новок, тебе не говорили, что читать чужие письма невежливо? — спокойно спросил Айк. — Я умер случайно. Пьяный водитель выехал с дороги и сбил меня на автобусной остановке, — вампир говорил спокойно, дописывая письмо. — Я и не понял, что умер. Слишком это было обидно и глупо умереть вот так — в день своего восемнадцатилетия. Я хотел быть переводчиком и кроме русского, английского и французского знаю еще испанский. Все, кто живут в том доме, жили в твоем мире.
— И что ты им пишешь? И много нас таких? Ты же не оставишь меня им? А как вампиром стал? А зверолюдом можно? Мне хвост нравится… — я стушевался, понимая, как смешно со стороны выглядят мои суматошные вопросы.
— Лично я нуждаюсь в отдыхе и еду домой отдохнуть. Потом напишу своему приемному клану вампиров и поеду к ним знакомиться с тем, кого они выбрали мне в супруги. У меня будет старший муж. Я уже не умертвий, я — вампир и живу по их законам. Ты будешь тем, кем являешься внутри. Больше я в дом не вернусь, и тебе к вампирам со мной нельзя, — Айк тяжело вздохнул. — Это была глупость, создавать этот дом, дом в котором те, кто попал в этот мир из другого. Это мешает принять новый мир. Еще вопросы?
Внутри противно заныло. Я не рассчитывал понравиться Айку, но вот то, что к нему я неравнодушен, для меня очевидно. Отрицательно мотнув головой, заметил:
— Помыться бы…
— Держи! — Айк достал пару золотых монет. — Думаю, этого хватит, чтобы и ванну тебе обеспечили. И мне заодно тоже.
Вампир дописал письмо, сложил его в четыре части и положил в середину механизма.
— Иди, мне еще ответ нужно дождаться, — Айк улыбнулся.
— Ага, — я покосился на механизм. — А как вернется ответ? Как из тостера?
— Как из чего? — растерялся Айк. — Что такое тостер?
— Ты когда умер?
— В 1991 году, вроде бы, — пожал плечами вампир. — Точно не помню.
— Хм… Вообще, тостеры тогда уже были… Штука такая прямоугольная с прорезью посередине, туда пихаешь хлеб, он поджаривается за счет нагревательных элементов по бокам внутри устройства и выпрыгивает оттуда румяным, — объяснил, как мог, я. — Вот и привел аналогию с местной почтой.
— Ну, нагревательных элементов там нет, — хмыкнул он. — Иди уже мыться! Все равно тут одна ванна, а ответ еще неизвестно сколько ждать.
— Все, меня уже нет.
Выйдя из комнаты, я нашел все ту же девочку и вызнал про ванную. Технологии тут, как у огров не было. Вода набиралась из бочки, в нее кидали камень и через пять минут, она становилась теплой. Заболеть мне не грозило, так что я вначале обмылся в тазу холодной водой, избавившись от большей части грязи, а потом с комфортом разлегся в ванной, начиная промывать голову. Когда закончил, понял, что влезать в грязную одежду не хочется, а другой у меня нет. Зато к аренде ванной прилагалось вполне чистое и большое полотенце, завернувшись в него, пошел к Айку.
Вампир как раз читал ответ и, увидев меня, обвел странным, внимательным взглядом. С ног до головы им прям ощупал.
— А ты ничего. Только почему чистую одежду не попросил? — удивился вампир.
— Я не знал, что можно, — переступил с ноги на ногу, уставившись в пол. Теперь Айк точно меня за идиота примет, но его простое «а ты ничего» отозвалось жаром в животе и толпой мурашек по спине. Может, тело оживает? Или я не реагирую на холод, но на эмоции очень даже. Краснею ведь…
— Ясно, сейчас принесу одежду, — тяжело вздохнул Айк и действительно принес мне стопку.
А потом ушел мыться. Вернулся он минут через сорок, довольный, чистый, я с удивлением отметил, что у него есть веснушки, а волосы не черные, как показалось в начале, а темно-каштановые, с легкой рыжиной.
— Твою и свою одежду я выстирал, обувь почистил, через час высохнет! И да, я выторговал нам еще и обед.
— Я бы без тебя пропал, спасибо большое, — забрав одежду, я переоделся в какой-то кладовке с мешками овощей и вынырнул на свет в пижамного вида льняных штанах и просторной рубахе.
— Да ладно, — отмахнулся Айк, — через четыре часа прибудет наш транспорт. Пошли, поедим?
Он поймал меня за ладонь и повел куда-то. Как оказалось, на кухню. Там та же девочка уже ставила на стол кашу с овощами и две большие кружки сидра.
— Ешьте, господа, и идите из дома. Когда одежда высохнет, я вас позову! — буркнула она.
— О нет, красавица, там еще и наша обувь! Вот все высохнет — и пойдем, — улыбаясь, сообщил вампир, прищурившись.
— Ладно, — согласилась она, смотря на клыки вампира.
Лишь когда она вышла, Айк расслабился и с ногами забрался на табурет.
— Ты же заплатил за кровь и постой. Чем она недовольна? — я равнодушно посмотрел на еду и подвинул ее к Айку. — Мне не нужно восстанавливаться, а тебе не помешает.
— Тем, что я вампир, — улыбнулся Айк. — Люди не любят думать о том, что они пища. Ешь свою порцию, чтобы не замерзнуть на высоте!
— Хорошо, — я взялся за еду и, прожевав, спросил: — А как мы полетим?
— На драконе, — невинно сообщил Айк.
Я с минуту ошарашенно пялился на вампира и не придумал ничего лучше, как уточнить:
— Настоящем? И он говорит на английском? Он из наших? А кем был?
— Она говорит на английском, но на немецком лучше, — улыбнулся вампир. —Она жила во времена Второй мировой войны. Помогала бежать евреям из гетто, а позже из концлагерей. Ее расстреляли.
— Ого, — повисла величественная пауза, — а я смогу научиться читать на местном языке?
— Конечно, — заверил меня Айк и пояснил: — Драконы — они все… такие как она. Великие в своем роде. Они могут быть резкими, ехидными, грубыми и даже наглыми, но не подлыми или трусливыми, лживыми или подхалимами. Она — дракон, такой же, как все они, как вся раса.
— Мне даже выпрямиться захотелось, — пошутил я. — Иногда так бывает рядом с особыми людьми, с ними не хочется чудачить и глупить.
— О! Спокойно, у нас милая и странная компания! Всего нас десять, — сообщил Айк. — И все разных рас. Есть правда один, у которого еще не понятно, что за раса, но сердце уже бьется.
— Я тоже хочу… ожить, — признался я. — Мне страшно, как сейчас.
— Чего ты боишься?— с искренней обеспокоенностью спросил он.
— Умереть окончательно.
— Тебе этот мир нравится? — серьезно спросил Айк. — Ты благодарен ему за шанс на новую жизнь?
— Конечно! Я же жив и тут довольно весело и интересно, когда в землю не закапывают, — я отставил пустую миску и подвинул к себе кружку с сидром.
— Тогда мир тебя примет, ты оживешь, — заверил Айк. — Только кем ты будешь — я не знаю.
— Хорошо бы с хвостом, — кивнул я. — Тебе зверолюды нравятся?
