— Спасибо, — кивнул я. — Дело не в том огр или не огр, просто увидеть хочу как можно больше. И не платить памятью за свободу. Не хочу забыть тебя и Птичку, Араса и остальных. Понимаешь? Вы были ко мне так добры, а я буду думать, что огры тупые и злые. Нет, не хочу так.

Замотав головой, я обнял коняшку. Ее тоже забывать не хотелось. Карусель другого мира — замечательное творение огра для детей-инвалидов и не только.

— Понимаешь, если кто-то один скажет, что огры не тупые, это не страшно, но если это будут говорить многие… Я думаю, остальные тоже хотят помнить, Новок, — терпеливо пояснил Одар.

— То есть теоретически, я могу уговорить меня просто отпустить? — заинтересовался я, ловя взгляд Одара. — Я буду молчать об ограх. Могу клятву дать или слово.

— Теоретически — да. Бывало и так, — кузнец улыбнулся. — Но это не мне решать.

Птичка сидел тихо и от скуки кропотливо отковыривал краску от лавки.

— Спасибо, — улыбнулся я. — Птичка, не порть чужое имущество, идем гулять. А потом еще покататься можно, Одар?

— Да, конечно! — фыркнул огр. — Приходите, когда захочется.

Птичка вежливо попрощался с кузнецом, и мы вышли, но дойти до Алива спокойно нам не дали. Я не сразу сообразил, что Тимас догнал нас, и резко дернул Птичку за руку к себе. Подумать я не успел. Испугавшись, уже бил огра ногой в щиколотку, а потом в колено, дергая Птичку на себя.

— Ты что творишь?! — закричал я, надеясь привлечь к нам чужое внимание. Справиться с Тимасом я и не надеялся.

— Отстань, — рыкнул Тимас, впрочем, не пытаясь отбиваться.

Птичка же, наконец, отмер и зло сказал:

— Пусти руку, больно.

Огр послушно пустил, за что тут же и получил по носу.

— Пойдем, Новок, — спокойно сказал зверолюд.

— Ты должен со мной поговорить! — рыкнул Тимас.

— Не должен, — ответил я за Птичку, — и чем раньше ты это поймешь, тем лучше.

Хвост Птички нервно бил по бедрам, и я уже жалел, что вытащил зверолюда. Но и Тимасу я искренне сочувствовал, представляя насколько ему больно.

— О чем? — вдруг резко развернулся зверолюд. — О чем? О том, что ты в меня влюблен? Это пройдет! Это не любовь, так, влюбленность.

— Птичка, ты ошибаешься… — попытался сказать огр, но его перебили.

— Сколько у меня братьев? Что меня бесит? Как мое имя? Почему именно Птичкой я назвался? Что я люблю?

Тимас опешил и подвис. Я хмыкнул и мягко взял Птичку за руку.

— Идем?

— Да! — поспешно согласился зверолюд и потянул меня за собой.

Мы подошли к дому, в котором еще не были. Птичка зашел в прихожую и на мгновение замялся, не называя имен. Но позвать он и не успел, нам открыл человек. Странно, но в первую минуту я даже не смог понять, какого он пола и сколько ему. Уж тем более не смог рассмотреть лицо.

— Привет, Алив.

— Здравствуйте, я — Новок, — замявшись, я прищурился, хотя на зрение никогда не жаловался. Вот только взгляд словно скользил мимо человека. Не выдержав, спросил чуть капризно: — Как вы так делаете?

— Ой, простите! — он рассмеялся. — Я не человек, это врожденная способность. Взгляните сейчас!

Я взглянул и ахнул: золотая кожа, темно-золотые волосы, янтарные глаза. На вид ему около сорока, красивое мужественное лицо, спортивная фигура и приличный животик. При таких накаченных плечах и сильных ногах, живот мог иметь какое угодно происхождение, но только не пивное.

— А-а-а… м-м-м… — не найдя слов, я просто уставился на живот, а потом перевел взгляд на Птичку.

Тот хохотал, задыхаясь от смеха, и выдавил одно лишь слово:

— Объясни!

— Новок, я не мужчина или женщина. У золотой расы всего один пол, и мы можем родить от представителя любой расы или от любого представителя нашей расы. Но также от нас может забеременеть любая женщина любой расы или любой представитель нашей расы. Но родится от любого союза, кроме союза с драконом, ребенок золотой расы.

Переварив услышанное, я отчетливо понял, что мужик беременный, и это впечатляло неимоверно. Кто бы там у него не родился. Я даже не сразу вспомнил, зачем мы пришли. Покивав с умным видом, я достал свой листок бумаги.

— Посмотрите, вам знакомы буквы? Можете еще и мужу показать?

— Солнце, гости! — крикнул Алив и пошел вглубь дома, знаком пригласив идти за ним. Поставив чай, выложил положенное и, взяв карандаш, дописал что-то на листке, и протянул мне. «I love cat».

— Отлично! А вы значение понимаете? Кто-то при вас говорил или писал подобное? — набросился с вопросами я, и тут в гостиную вошло «солнце».

На тот момент это был первый огр действительно похожий на человека. Накаченного человека, но в нем было хотя бы меньше двух метров. Сто девяносто сантиметров где-то. Легкие штаны, безрукавка, на шее кулон из кости, а на левом запястье кожаные браслеты. Лицо скуластое, но радушное, а ореховые глаза добавляли взгляду тепла. Огр провел по спине, гладя Алива.

— Всем привет, — по-свойски поздоровавшись, огр заглянул на кухню и вернулся с большой миской наструганных соломкой овощей и сунул ее в руки Аливу со словами: — Надо, сам знаешь. Новок, зови меня Хал, я о тебе наслышан.

— Ну вот! Вечно что-то невкусное дают! — пожаловался Алив. — Там написано «я люблю кошек». А что? При мне много чего говорили и писали. Мою расу редко замечают.

— Я ищу людей, которые так говорят, — сказал я. Хал тоже бросил взгляд на лист.

— Я видел вот такое сочетание, но не знаю смысла.

Хал нацарапал на листе Алива «Здесь был Саня».

— Сейчас Новок будет нас пытать, — тяжело вздохнул Алив. — Лично я на майке прочел. Мы просто все языки понимаем. В городе Чайлас. А ты где видел, Хал?

— На стене в подворотне, кажется, тоже Чайлас, — огр пожал плечами, садясь так, чтобы быть ближе к Аливу, и положил руку ему на живот.

— А сколько вам еще ждать? — полюбопытствовал я.

— Недели три, — пожал плечами Алив. — Уже совсем скоро.

Птичка молча поедал пирожные, спокойно наблюдая за разговором.

— Новок, я понимаю, мы самая редко замечаемая раса и вызываем удивление,— фыркнул Алив.

— Угу, беременного мужика я еще не видел, — улыбаюсь. — Спасибо, что потратили на меня свое время, не буду вас больше отвлекать.

Решив не злоупотреблять гостеприимством, начинаю медленно собираться, как раз и Птичка уже доедает. Хал вышел нас провожать, оставив Алива «чахнуть» над миской овощей. Выйдя на улицу, я первым делом потянулся.

— Птичка, а как тут у вас развлекаются?

— Мы спектакли ставим раз в месяц. Танцы еженедельные, походы в гости. Игры разные: в мяч, в поймай Тукара, раз в год бывает ярмарка. В конце этого месяца традиционные гонки на мужьях, — перечислил Птичка. — Это все же деревня, тут нет множества развлечений.

— Зато есть гонки на мужьях, — хохотнул я. — А в «поймай Тукара» как играют?

— Тукар — это хряк, он часто убегает из загона. Ловим всей деревней! — улыбнулся зверолюд. — Гонки на мужьях традиционное развлечение огров, они есть и в деревнях, и в столице.

— Учитывая скорость огров, забег должен быть впечатляющим. Надо и мне потренироваться наравне с Тукаром, тоже будете ловить, — вернувшись в дом, я развалился среди своих корзинок, подмяв подушку. — Скоро прутики закончатся… Может, корзинок продать? Я больше не придумал себе занятия.

— Могу объявление написать и на заборе повесить. У нас лавок особо нет, —предложил зверолюд.

— Спасибо, а я впаду в кому до вечера, — решил я, умеют же всякие йоги сознание отключать.

========== Часть 6 ==========

Дни потянулись скучной чередой. Иногда ко мне приходили за корзинами, иногда мы ходили в гости. Пару раз мне даже Арас позволил прополоть грядки. Ночами я же пытался сбежать, но меня раз за разом возвращали. Настоящей отрадой стала карусель.

После очередной пробежки с псом и Мидом, я вернулся в комнату полностью опустошенный. Растянулся на полу амебой. Лень говорить, двигаться, даже моргать лень. И тут я вспомнил, что мне еще и дышать не обязательно, а пульса попросту нет. К тому же я неплохо продвинулся в попытках медитаций и научился впадать в некое подобие оцепенения или сна без сновидений. На выходе из этого состояния, кожа была всегда холодной. Как у покойника. Так что им я и решил притвориться.